Митрополичий стольник - Владимир Георгиевич Босин

было. И я постился, благо дела захватили меня с головой. Но вот здесь и сейчас долгое воздержание и вызвало такую сильную реакцию. Я с трудом сдержался, чтобы не потащить девушку в комнату. А ведь мы даже слова друг другу не сказали:

— Привет, Яна. Как ты тут одна?

Мой голос по вполне понятным причинам прозвучал глухо и хрипло. Я откашлялся, чтобы не быть смешным.

— Ой, Алексий, я как чувствовала. Сегодня попросила Степана истопить баню, — вот зараза, лучше она бы молчала. Её низковатый голос с мягким акцентом заводит меня как подростка в пубертатном возрасте.

— Ян, мы голодные и я просто умираю, хочу попариться. Пожалуйста распорядись, — и я позорно бежал, успокаивать своё нежданно проснувшееся естество.

Какой блаженство, мы сидим после парилки, все из себя благостные. Степан приютил нас, отдав свою новую баньку. Парни ещё парятся, а мы втроём перебрались к моему управляющему в дом. Скорята, на правах моего ближника и мы с хозяином дома.

— Степан, завтра поговорим о делах. Дай дух перевести. Ты лучше скажи, как Яна? Я смотрю она прямо расцвела. Наряды такие красивые.

— А что не надо было? Ты же сказал ей в деньгах не отказывать. Вот я и беру её с собой в город, когда просит.

— Да нет, всё нормально. Просто оставлял одну женщину, а вернулся, нашёл совсем другую. Что? Скорята, ты-то чего лыбишься?

Моё давний товарищ в своём духе. Намекает на тонкие обстоятельства.

На третий день я засобирался обратно в Москву, о чём и сообщил своим людям. Завтра с утра выдвинемся в путь. Благо погода установилась просто замечательная, солнечная и безветренная.

В доме живут только слуги. Тот дед, что нас встретил, одновременно здесь и сторож, и истопник, и вообще мастер на все руки. Есть ещё три женщины из местных, которых Степан отрядил работать в моём доме. Две постарше и одна совсем молоденькая. Лет пятнадцати всего, эта носится по дому и частенько шушукается с Яной.

После вечерней трапезы я собрался пораньше лечь спать. Завтра вставать рано, надо выспаться. Во время еды Яна странно смотрела на меня, будто пыталась мне что-то передать невербальным путём. Ну, понять ход её мыслей не трудно. Она ещё с утра пытается меня убедить забрать её отсюда. Скучно ей в деревне, понимаю. На мои доводы, что в Москве её придётся столкнуться с более серьёзными проблемами, она попыталась включить женское оружие главного калибра. Слёзы. Благо вмешался Скорята со своими пошлыми шуточками, и девушка убежала к себе.

Вот же неугомонная, она догнала меня, когда я собрался уединиться в спальне и буквально прижала к стене.

— Пожалуйста, пожалуйста, прошу, забери меня со собой, — девушка жарко шепчет как заведённая и предпринимает активные попытки бухнутся мне в ноги.

Едрить ту кочерыжку, Яна, не осознавая, что делает, заставила меня застонать о нахлынувшего желания. Она припёрла меня к стенке, буквально уперла руки в мои плечи, не давая смыться. Она не понимает, а возможно всё-таки понимает, что я перестаю себя контролировать. Девушка на мгновение коснулась меня своей полной грудью и меня передёрнуло от возбуждения. А ещё этот неуловимо знакомый запах луговых цветов от её волос. А эти вкусные губки и коралловые зубки, блестящие в сумерках. Я млею от запаха её тела. А её возмущённые попытки заставить меня согласится просто смешны. Да я уже давно смирился с неизбежным. Просто мучительно борюсь с желанием впиться в её уста. Но это навроде мазохизма. Нет сил сопротивляться этой агрессивной волне. Я просто на середине её волнительной речи положил свои руки ей на плечи.

Вот чудеса, она мгновенно замолчала и улыбнулась мне как-то по-особому. Выражение глаз изменилось, теперь передо мной настоящая хищница. Но мне уже не до оценки ситуации, я наконец-то коснулся её губ. И все мои здравые рассуждения рухнули, их смыла волна страсти. Я просто подхватил лёгкое тело и рыча от возбуждения потащил в свою нору.

Мы прошёл ту стадию, когда способны рассуждать. Просто я полностью погрузился в отрешённое состояние, когда сосредоточен только лишь на нахлынувших эмоциях. Млею от запаха её дыхания, от вкуса её губ, от бархатистости и нежности её кожи. Я позабыл о своих грандиозных планах. Мне теперь кажется, что смысл жизнь только в ней, в этой женщине, лежащей подо мною. Я наслаждаюсь её языком, зарываюсь в роскошные волосы, мы двигаемся навстречу друг другу и наши ощущения усиливаются, резонируя от этого. Я отстраненно фиксирую её крики и своё тяжёлое дыхание, но меня это не беспокоит. Пошло оно всё.

Проснулся я от шума снизу, судя по положению солнца, ещё рано. Получается спал я всего 3–4 часа, но на удивление чувствую себя великолепно. Правую руку отлежала прелестная головка. Густые каштановые волосы разметались по подушке. Моя левая рука покоится по-хозяйски на теплом бедре. Я впервые вижу обнажённую девушку при хорошем освещении. Кожа, казалось, светится, я с интересом ласкаю взглядом грудь красивой формы. Моя попытка левой рукой забраться между ножек привела к тому, что меня недовольно оттолкнули попкой. Вот зря она это сделала, моя рука сразу скользнула на грудь, проверила её на упругость и пальцы приласкали сосок. В ответ на робкую попытку сослаться на усталость, я нагло развернул подругу на спину и чмокнул её в сонные глаза.

Утренний секс в корне отличался от ночного. Мы уже не напоминали двух неутомимых зверей. Я медленно двигался в ней, наслаждаясь волшебными ощущениями. При этом не отрываясь смотрел на игру золотистых искорок в её зрачках. Мы как бы купались в нежности друг друга. Вниз спустились только через час.

Ну понятно, не зря они снизу шумели. Народ уже собран и ожидают только меня. На Яну посматривают с немалым интересом, а вот у меня нарисовалась новая проблема. Ею я и озаботил Скоряту. Уверен, что из Яны ещё тот кавалерист, а вот крытого возка у нас и нет. Остаётся только подобрать ей смирную лошадку и тащиться с невысокой скоростью.

К сожалению, я перешёл грань между случайной встречей с доступной девкой и нечто большим. Яна моя и эту драгоценность я буду защищать. Не знаю пока, как я впишу эту девушку в свою жизнь. Но сейчас голова совсем не варит, оставлю решение на потом.

Впервые я, проезжая по улочкам Москвы, рассматриваю город с иной стороны. Ведь возможно я переберусь сюда вместе с семейством. Я стал примечать многочисленные стройки. В