Прелестная наездница - Валери Боумен
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Но вот что странно: стоило подумать о женитьбе на Тее, и он ловил себя на том, что… ждет этого, а точнее — первую брачную ночь. И это его и удивляло, и давало странное ощущение… предвкушения в животе, сладостного трепета в животе.
Браки в их кругах основывались на рациональных принципах: две семьи объединялись, чтобы создать новую, более могущественную, — вот почему он намеревался жениться на Лидии, хотя особо и не задумывался об этом. Она казалась ему вполне достойной партией: родилась и воспитывалась в приличной семье, симпатичная, покладистая, из нее наверняка получится хорошая жена, а больше от нее ничего и не требовалось. А теперь перед ним стояла перспектива жениться, чтобы предотвратить скандал. И если политика не самый лучший повод для брака, то женитьба во избежание скандала наверняка входит в число наихудших.
Эван уставился в окно кабинета невидящим взглядом. Пусть это неожиданно, но долг чести требовал поступить благородно и жениться на леди Баллард. У него нет выбора. Это единственное, что может спасти ее репутацию, раз уж сплетни дошли до газет. Никого не волнует, что она живет в его доме не одна, а с компаньонкой. Грязные намеки лежали на поверхности, и никто в обществе не станет задумываться о причинах.
Поверенный перечислял пункт за пунктом, требуя подтверждения, и Эван поймал себя на том, что соглашается на любые пожелания лорда Блэкстоуна. Приданое и вправду было значительным. Никаких возражений. Тее позволяется по-прежнему самой распоряжаться деньгами, оставленными ей матерью. Никаких возражений. Тея использует часть приданого на покупку нарядов. Обычная практика.
— Есть кое-что, на чем Тея настаивает, и об этом вам следует знать, — заявил лорд Блэкстоун.
Эван выгнул бровь.
— И что же это?
— Ей должно быть позволено ездить верхом, когда пожелает, — ответил Блэкстоун.
От хохота Эвана затряслись стены.
— Хотел бы я посмотреть на того, кто попытается ей помешать.
Теперь бровь изогнул Блэкстоун.
— Боюсь, забот у вас будет полон рот, Клейтон.
Эван окинул взглядом будущего тестя. Создавалось впечатление, что дочь для него обуза, от которой он хочет поскорее избавиться. Девушка, которую он немного узнал за прошедшие недели, обладала прекрасным чувством юмора, была умна и красива, точно знала, чего хочет от жизни, и терпеть не могла глупцов. Такой дочерью Блэкстоуну следовало бы гордиться, он не заслуживал ее. И в данный момент Эван сомневался, что и сам ее заслуживает.
Спустя примерно час документ был составлен. Поверенный подтолкнул его к Эвану и протянул перо. Клейтон посмотрел на документ, затем на Блэкстоуна.
— Думаю, прежде, чем подписать это, мы должны убедиться, что Тея согласна со всеми пунктами.
Блэкстоун прищурился, и в стальной глубине его глаз мелькнуло замешательство.
— Спросить Теодору?
Эвану пришлось собрать волю в кулак и сдержаться, чтобы не напомнить этому человеку, что его дочь предпочитает имя Тея.
— Да. Возможно, она возражает, — заметил Эван.
— У нее нет выбора, — коротко бросил Блэкстоун.
— Вот как вы на это смотрите?
Граф отвел взгляд.
— Предоставьте это мне. Я сам сообщу Теодоре.
Глава 30
— Мы приняли решение, — объявил граф Блэкстоун, едва вошел в спальню Теи.
Она уже подготовилась к подобному заявлению, поэтому быстро ответила, указав на уже упакованные сундуки:
— Я тоже. Мы немедленно возвращаемся домой.
Граф прищурился.
— Ты должна выслушать меня, Теодора. Мы приняли решение, наилучшее для твоего будущего.
Тея выпрямилась и заявила не терпящим возражений голосом:
— Позвольте мне внести ясность. Я не останусь здесь. Какие бы планы на мой счет вы ни разработали, я могу узнать о них дома. Я отказываюсь оставаться здесь в качестве предмета для сплетен какого-то болтуна. И мне плевать даже на мою ногу!
Граф стиснул зубы, в серых глазах вспыхнул гнев, но, похоже, он понял, насколько она серьезна.
— Хорошо, я увезу тебя домой, но по дороге мы обсудим твое будущее.
Тею это уже не волновало. Она выиграла первую битву: выбраться из дома лорда Клейтона. Учитывая, что неизвестно, кто распустил про нее сплетни, покинуть этот дом было самым срочным и важным. Она совершенно не собиралась замуж за Клейтона, и каждая лишняя минута пребывания здесь только усложнит выполнение ее решения. Теперь, когда новость попала в газеты, соседи наверняка захотят приехать и убедиться во всем своими глазами. Насколько она в этом разбиралась, некоторые из них уже на пути сюда.
Не прошло и часа, как Тея и Мэгги со всеми своими вещами уже сидели в карете лорда Блэкстоуна. Джайлс и Джеймс поставили кресло-каталку в фургон, который должен был поехать вслед за ними.
Тея даже сумела убедить отца, что их не должны видеть в холле, когда они будут покидать дом. За это она пообещала написать Клейтону и поблагодарить за приют и помощь, когда устроится дома, а пока сделала это через отца, который вернулся в кабинет Клейтона с сообщением, что увозит дочь домой прямо сейчас.
В карете они постарались как можно удобнее устроить Тею, уложив ее ногу на стопку подушек и одеял. Но экипаж так трясло на разбитых проселочных дорогах, что Тея, когда он подскакивал на кочке, невольно вскрикивала от боли. Всю дорогу она стискивала зубы и старалась не стонать и не охать, но время от времени просто не могла сдержаться.
Несколько раз граф пытался заговорить про эту смехотворную помолвку, но Тея быстро сообразила, что, если демонстрировать боль в ноге, он сразу замолкает.
Тем временем Мэгги, сидя рядом с Теей, пыталась сосредоточиться на шитье, но морщилась всякий раз, когда та вскрикивала.
— Теодора, мы должны обсудить твое будущее, — наконец заявил граф, когда до имения оставалось не больше четверти пути. — Мы с лордом Клейтоном…
— Ой! — вскрикнула Тея, для пущего драматического эффекта прижав руку ко лбу. — У меня такие боли, и я совершенно вымоталась. Неужели нельзя поговорить об этом завтра, когда я хоть немного отдохну?
— Мы должны позаботиться о твоей репутации! — рявкнул в ответ граф.
Тея стиснула зубы.
— Да, но следовало это сделать гораздо раньше, когда вы вынудили меня остаться у лорда Клейтона.
Этого было достаточно, чтобы заставить отца молчать до самого дома. Хвала небесам! Тея уставилась в окно. День был серый и
