Том 1. Авиация превращений - Даниил Хармс

<1933>

Архитектор

Каблуков:

Мария!

Мария:

Кто зовет меня?Я восемь лет не слышала ни звука,и вдруг в моих ушахзашевелилась тайная пружина.Я слышу грохот ломовой телегии стук приклада о каблук при смене караула.Я слышу разговор двух плотников.Вот, говорит один, махорка.Другой, подумав, отвечает: суп и пшенная каша.Я слышу, на Неве трещит моторка.Я слышу, ветром хлопает о стену крыша.Я слышу чей-то тихий шепот: Маша! Маша!Я восемь лет жила не слыша.Но кто зовет меня?

Каблуков:

Мария!Вы слышите меня, Мария?Не пожалейте ваших ног,сойдите вниз, откройте двери.Я весь, Мария, изнемог.Скорей, скорей откройте двери!А в темноте все люди звери.

Мария:

Я не могу сама решиться.Мой повелитель — архитектор.Его спросите,может быть, он вам позволит.

Каблуков:

О, непонятная покорность!Ужель не слышите волненья,громов могучих близкий бой,домов от страха столкновенье,и крик толпы, и страшный вой,и плач, и стон,и тихое моленье,и краткий выстрел над Невой?

Мария:

Напрасна ваша бурная речь.Мое ли дело — конь и меч?Куда идти мне с этого места?Я буду тут —ведь я невеста.

Каблуков:

Обязанности брачных узимеют свой особый вкус.Но кто, хоть капельку не трус,покинув личные заботыи в миг призвав на помощь муз,бежит в поля большой охоты.

Мария:

Смотрите!Архитектор целится вам в грудь!

Каблуков:

Убийца!твой черед не за горами.

(архитектор стреляет)

Мария:

Ах!Дым раздвинул воздух сизыми шарами!

Архитектор:

Очищен путь:восходит ясный день,и дом закончен, каменный владыка.Соблюдена гармония высот и тяжести.Любуйся и ликуй!Гранита твердый лоб,изъеденный времён писанием,упёрся в стен преграду.Над лёгкими рядами оконвверху, воздушных бурь подруга,раскинулась над нами крыша.Флаг в воздухе стреляет.Хвала и слава архитектору!И архитектор — это я.

весна 1933

«Шарики сударики…»

Шарики сударикиблестят шелестятшарики сударикиблестят шелестяти люди тоже шелестяти шарики шелестяти люди тоже шелестятблестят шелестяти шарики тожеблестят шелестяти люди блестят шелестяти шарики блестят шелестяти люди стояти блестят шелестята шарики летяти блестят шелестята люди глядяткак шарики летяткак шарики летяти блестят шелестяти люди тожеблестят шелестяти глядяткак шарики тожеблестят шелестятлюди с палками стояти блестят шелестяти на шарики глядяткак шарики летяткак шарики летяти блестят шелестяти палки тожеблестят шелестяти люди блестят шелестяти палки блестят шелестяти шарики тожеблестят шелестята люди стояти на шарики глядяти на шарики глядяти блестят шелестяти палки тоже блестят шелестят.

13 апреля 1933

«Ходит путник в час полночный…»

Ходит путник в час полночный,прячет в сумку хлеб и сыр,а над ним цветок порочныйвырастает в воздух пр.Сколько влаги, сколько негив том цветке, растущем издлинной птицы, в быстром бегеиз окна летящей вниз.Вынул путник тут же сразупулю — дочь высоких скал.Поднял путник пулю к глазу,бросил пули и скакал.Пуля птице впилась в тело,образуя много дыр.Больше птица не летелаи цветок не плавал пр.Только путник в быстром бегеповторял и вверх и вниз:«Ах, откуда столько негив том цветке, растущем из».

17 апреля <1933>.

«игнес игнес…»

Игнес игнескакой восхитительный лес!я в миг ослепчто было цветомстало вескора осинызверю хлебмы набрали полные корзиныволчих ягодвсё это зря.Новой жизни рухнула заряигнес игнесгде наши кости лягут?

Игнес:

Нарочно за руку подвел тебя к опушке лесатут разыграется сейчас одна великая пиесаИз мысли выдернута шпораи времяни задёрнута глухая штора.не слышит ухо шум и говорязык не радует умелый повар.и дева плечь не обнимаети в страсти рук не просит гретьи к небу глаз не поднимаети в гроб не хочет умереть.

15 мая 1933

«Я с огромной высоты…»

Я с огромной высотыНе заметил красотыВаших плеч и ваших ногДа, признаться, я не могИх заметить в то мгновенье,Ибо вышло столкновеньеНаших гибких страстных тел.Я подпрыгнул и взлетелВместе с вами в те высоты,Где земные все красотыИсчезают словно дым.А теперь мы с вами, Леля,Входим вместе в этот дом.Я взглянул на Ваши плечи,Я взглянул на Ваши ноги.Так прекрасны только боги,И архангелы потом!

«дом с бесконечными фигурами…»

дом с бесконечными фигурамистоит на табуреткечас проходят люди с абажурамив зелёном галстуке и фас.И бочка взрывается тути щенки летят как песоки воздухом человек надутладонью трёт висок.я возбуждаюсь глядя на девушку,я поражен ей.стоит свечой над морем нага

«Елизавета играла с огнём…»

Елизавета играла с огнем,Елизавета играла с огнем,пускала огонь по спине,пускала огонь по спине.Петр Палыч смотрел в восхищенье кругом,Петр Палыч смотрел в восхищенье кругоми дышал тяжело,и дышал тяжело,и за сердце держался рукой.

3 августа 1933

«Мне всё противно…»

— Мне всё противно.Миг и вечностьменя уж большене прельщают.

Как страшно,если миг один до смерти,но вечно жить ещё страшнее.А к нескольким годамя безразлична.

— Тогда возьми вот этот шарик —научную модель вселенной.Но никогда не обольщай себя надеждой,что форма шара —истинная форма мира.Действительно,мы к шару чувствуем почтеньеи даже перед шаром снимем шляпу:лишь только то высокий смысл имеет,что узнаёт в своей природе бесконечной.Шар бесконечная фигура.

— Мне кажется —я просто дура.Мне шар напоминает мяч.Но что такое шар?Шар деревянный,просто дерева обрубок.В нём смысла меньше, чем в полене.Полено лучше тем,что в печь хотя бы легче лезет.Однако я соображаю:планеты все почти шарообразны.Тут есть над чем задуматься,но я бессильна.

— Однако я тебе советую подумать:чем ниже проявление природы,тем дальше отстоит оно от формы шара.Сломай кусок обыкновенного гранита —и ты увидишь острую поверхность.Но если ты не веришь мне, голубка,то ничего тебе сказать об этом больше не могу.

— Ах нет, я верю,я страдаю,умом пытаюсь вникнуть в суть.Но где мне силы взять,чтоб уловить умом значенье формы.Я женщина,и многое сокрыто от меня.Моя структура предназначена природойне для раскрытия небесных тайн природы.К любви стремятся мои руки.Я слышу ласковые звуки.И всё на свете мной забыто —и время конь,и каждое мгновение копыто.Всё погибло. Мир бледнеет.Звезды рушатся с небес.День свернулся. Миг длиннеет.Гибнут камни. Сохнет лес.Только ты стоишь, учитель,неизменною фигурой.Что ты хочешь, мой мучитель?Мой мучитель белокурый?В твоём взгляде светит ложь.Ах, зачем ты вынул нож!

6 августа 1933