Том 1. Авиация превращений - Даниил Хармс

Даниил Иванович Хармс

Собрание сочинений в трех томах

Том 1. Авиация превращений

Валерий Сажин. Зажечь беду вокруг себя. Конспект биографии Хармса

[текст отсутствует]

Стихотворения

1925

О том как иван Иванович попросил и что из этого вышло

Посвящается Тылли и восклицательному

иван иваныч расскажики́ку с ко́кой расскажина заборе расскажи

ты расскажешь паровозпочему же паровоз?мы не хочим паровоз.

лучше шпилька, берендас хи ка ку гой берендазаверте́ла беренда

как то жил один столяртолько жилистый столярмазал клейстером столярделал стулья и столыделал молотом столыиз орешника столы

было звать его ивани отца его ивантак и звать его иван

у него была женане мамаша, а женаНЕ МАМАША А ЖЕНА

как её зовут теперья не помню теперьпозабыл те́-перь

иван иваныч говориточень умно говоритпоцелуй[1] говорит.

а жена ему: нахал!

ты муж и нахал!убирайся нахал!

я с тобою не хочуделать это не хочупотому что не хочу.

иван иваныч взял платокразвернул себе платоки опять сложил платок

ты не хочешь, говоритну так что же, говоритя уеду, говорит

а жена ему: нахал!ты муж и нахал!убирайся нахал!

я совсем не для тебяне желаю знать тебяи плевать хочу в тебя.

иван иваныч поглупелмежду протчим поглупелу усики́рку поглупел

а жена ему сюдаразвернулась да сюдада потом ещё сюда

в ухо двинула потомзубы выбила потоми ударила потом!

иван иванович запнулсятак немножечко запнулсяза п… п… п… п… п… пнулся

ты не хочешь, говоритну так что же, говоритя уеду, говорит

а жена ему: нахал!ты муж и нахал!убирайся нахал!

и уехал он уехална извощике уехали на поезде уехал

а жена осталась тути я тоже был тутоба были мы тут.

1925 ноябрь.

От бабушки до Esther

баба́ля мальчиктре́стень гу́бкарукой саратовской в мыло уйдусыры́м седе́ньемще́ниша ва́льгикудрявый носикплатком обут —капот в балахскольжу трамваемВладимирскую поперёкпосельницамсыру́нду сваигрубить татаринув окно.мы улицувалу́нно ла́чими валенками набекреньи жёлтая рука иначекупается меж деревень.шлён и студеньфарсится шляпойлишь горсточкалишь только трилишь настежь балериной снятаи ту́кается у ветрин.холодное бродяга брюховздымается на костылирезиновая старухаа может быть павлина может бытьвот в этом домеба́баля очередо́мканды́жится семью попамисоломенное ведро.купальницапоёт карманыиз улицыв прыщи дворовнадушеннаясе́лью рябчикараспахиваетсяпод перо —и кажетсяона Владимирскаясадится у печеря́серёжками — — как будто за́ города сумочкою — — на меняшуро́ваннаятак и катитсяза ба́баля кале́тырепейникомпростое платьецеи ленточкою головы —ПУСТЬ — балабошит бабушкаБельгию и бленыпусть озирает до́хлаяро́станную полыньсердится кошечкойоколо котавырвится вырвитсявырвится в ладшубкою о́коньюля́женьем в буньма́ханьким пе́рсикомвихрь таба́ньа́льдера шишечками́ндера бульу́лька и фа́нькаи ситец и я.

ВСЕ

<1925>

Наброски к поэме «Михаилы»

крючником в окошкоска́ндит ска́ндитрубль тожема́ху киньулитала кеноремза папаху серуюулитали пальцамика́-за́-ки́ле́зет у́теромвсякая уткашамать при́снубла́-гословио-ко-я́нныечерез пояспо́яс у́тканпо́яс у́брандо́ заре́зудо́ Софи́и.ду́ет ка́пеньСимферо́поляши́ре бо́рова русси́из за мо́рява́ром на́ полеважно фы́лятпа́-ру́-са́и текло́текло́текля́нопо немазаным усамразве малоили водкато посея — то пошла,а́ се́ го́ дня́ на́ до́ во́т ка́кдо́ по́с ле́ дня́ го́ ко́в ша́

Ста́нем би́тьсяпо гуля́непред ико́ною ами́ньруковицей на коле́низаболел́и мужики.вытерали бородоюблюдцабыло боязно пороюоглянутьсянад ерёмой становилсякаменья́ферот кабылку сюртука́мизабоя́ферт —— и куда твою деревнюпокатило по гурта́мза ело́вые дере́вьязадевая тут и там.Я держу тебя и холюне зарежешь так прикиньчтобы правила косоювозле моста и рекиа когда мостами речказаколо́дила тупы́шиесусовый предте́чаокунается тудыж.ты мужик — тебе похабатолько плюнуть на негои с ухаба на ухабыот иконы в хороводпод плясу́лю ты оборванты ерёма и святыйзаломи в четыре горла— дребеждящую бутыль —— разве мало!разве водка!то посея — то пошла!а сегодня надо во́т как!до последняго ковша.

па́жен хо́лкамамина була́вкаче́-рез го́-ловыпосле завтраесли на вера́н-дуо́зера ману́ливи́дел ра́носта́-ни́-сла́вву́лды а́лыео́-па́-саясьза́ дра́ жа́лина́ ки́ та́йсе́рый выганпе́ ту́ ха́ ми́станисла́вуша́р ку́ ну́бин то ва́латы́ моя карбо́лкаты мой па́руско́ ра́ лёкзалету́ляза ру ба́шкума ка ро́ныбо́ си́ ко́мзуб аку́лийне пока́жетне пока́жети сте-кло́ляд́а па́хнет пержимо́льюальмана́хами нога́чтобы пел́и в комсамо́лепарашу́ты и ноганчтобы лы́ко станисла́вувозноси́ло балабу́за московскую заста́ву —пар ра шу́ тыи но га́низ пеще́рыв го́рукаменьбуд-тов титюмо ло котя́нет го́лы-ми рука́мипо́сле за́втрана́-ба́л-ко́ну́ ко́-го́те́ пе́рь не вста́нетвозле пу́паго́-ло́-ва́ра́зве ма́-лои́ли во́д-като посе́ято пошла́а́ се́ го́ дня́ на́ до́ во́т ка́кдо́ по́с ле́д ня́ го́ ко́в ша́.

всё

Позма (1 Михаил) читается скандовочно — и нараспев.

Второй Михаил выкрикивается.

Третий Михаил сильно распадается на слоги, но напева меньше чем в первом.

Четвертый Михаил — глупый. Вышел в комнату пошаркивая ногами и раскачиваясь: «выплывают расписные», говорит и слушает боком и таращит мускулы вокруг глаз. В молчаливых моментах долго думает и затем обращается к кому-нибудь с официальным вопросом — ему не нужным. Разговаривает с человеком, у которого умирает мать под щелк пишущей машинки.