Ола и Отто. Выбор - Александра Руда
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
– Пропустите! Пропустите! Мне тоже интересно! А ну пропустите беременную девушку! Я тебе наступлю на ногу! Ай! Пропустите инвалида!
Добравшись до цели, я уткнулась носом в листочек с приказом по Университету, прикрепленному к доске объявлений.
Быстро пробежав его глазами я потрясла головой, чтобы упорядочить мысли и прочитала приказ вдумчиво. Каждый его пункт был хуже предыдущего.
1. «Объявить недостаточной подготовку специалистов по практической магии и Мастеров Артефактов.
2. Продолжить срок обучения студентов вышеупомянутых специальностей на один год.
3. Ввести обязательный практический экзамен по каждому выпускному предмету.
4. В дополнительный год обучения предоставить студентам место работы для отработки навыков.
5. Обязать каждого выпускника перед получением диплома пройти полевую практику сроком не менее трех месяцев.»
Дальше я не успела дочитать – кто то нагло оттер меня от листочка, я пробралась из толпы в свободную часть коридора и, сев на подоконник, загрустила. Я пока не знала, к каким последствиям приведет этот приказ, но что мое торжественное возвращение домой как дипломированного, хорошо оплачиваемого специалиста откладывается на неопределенный срок – это факт.
– Вот она, вражина, рассиживается, – прервал мою печаль голос Отто.
Я склонила свою проштрафившуюся голову перед лучшим другом и спросила:
– Ты приказ читал?
– Какой приказ? Ага, понял! – полугном круглой бочкой врезался в толпу студентов, и через некоторое время протолкался обратно мрачнее тучи.
– Ну и как тебе?
– Все интереснее и интереснее, – признался он, присаживаясь рядом.
Я воспряла духом. Пока Отто думает о последних учебных нововведениях, ему не до разборок со мной.
– Что будем делать? – спросила я.
– А ч то остается, – угрюмо ответил лучший друг. – Не бросать же дело у самого финиша! Придется сдавать экзамены, а потом идти работать куда пошлют. А потом еще эта полевая практика! Вот уж не было печали!
– И что теперь?
– Это дело надо отметить, – сказал Отто. – Ничего лучше не выводит из мрачного настроения, чем кружка хорошего вина. Только ты платишь, надо же как то возместить мне ущерб от потери первоклассного алкоголя?
– Он испарился! – душевно поделилась я своей версией. – Пробка была плохо пригнана. Вот алкоголь и испарился, одна вода осталась.
– Да ну? – удивился полугном. – Тогда у тебя есть шанс выловить драгоценные пары из воздуха.
– Ты издеваешься?
– А ты?
Я перебрала в кошеле наличность и сказала:
– Ладно, пойдем уж ловить пары. Хорошее вино не обещаю, но на пиво, по крайней мере, у меня хватит.
Отто несколько мгновений поколебался, видимо, прикидывая как ему уговорить меня раскошелиться побольше, но в итоге принял предложения, решив, что за чаркой будет виднее.
Конечно, мы напились. Во всяком случае я довольно некрепко стояла на ногах. А как же – такую подлянку со стороны Министерства образования и Университета следовало подсластить горячительным. Мы шли по улице, крепко держась за друг друга. Я мурлыкала под нос грустную песенку о голодных студентах, а Отто подпевал, делая мое мурлыканье еще более немузыкальным:
– Каждый студент вам ответит как есть полезно и выгодно каждое утро поесть колбаска не вредит знаниям ням ням ням ням ням
– Стоп! – сказал вдруг Отто. – Там что то лежит!
– Где?
– Под забором.
– Ну и пусть себе лежит, тебе то что?
– Ни один нормальный гном не пройдет мимо чего то, что бесхозно лежит! А вдруг там что то нужное лежит?
– Нужное бы так просто под забором не лежало, – ответила я. Мне было лень наклоняться и смотреть что там лежит под забором в бурьянах. А потом еще и помогать это тащить в общежитие.
– Ты никогда не разбогатеешь, – напророчил Отто. – Медячок к медячку – вот и полный кошель.
Я фыркнула.
– Зря ты так, – пожурил полугном, направляясь к бурьянам. – Между прочим, состояние моего отца началось с одного медяка, которые ему дедушка подарил.
– Да?
– Ага. Папа выгравировал на нем розу и продал одной лопоухой за серебряный.
– Кому? – переспросила я, садясь в теплую дорожную пыль. Стоять не хотелось. Хотелось вообще то лечь и полюбоваться на звездное небо, но я здраво рассудила, что Отто не порадует вид меня, лежащей посреди дороги.
– Эльфийской туристке. Представь, подходит такой милый розовощекий малыш и предлагает сувенирчик на память, – тут голос лучшего друга внезапно изменился. – Ты знаешь что, а точнее кто, туту лежит.
– Ну? – проявила я заинтересованность.
– Блондин!
– Э?..
– Блондин, точно, – сказал Отто, сотворив хиленький огонек – мой лучший друг никогда не был силен в практической магии.
– Живой?
– Живой. Но без сознания. Ты можешь его водой обрызгать?
Я неопределенно помахала руками в воздухе, что должно было значить «вряд ли у меня сейчас получится сотворить дождичек».
– Понятно, – сказал полугном и завозился в зарослях.
Я поднялась, отряхнула юбку от пыли и пошла полюбопытствовать.
Под забором в бурьянах действительно лежал Блондин. Выглядел он не ахти – порванная рубашка, разбитые губы, очень бледное лицо. Лим слабо дышал, веки у него подрагивали. Мой лучший друг ощупывал его конечности на предмет переломов.
– Отто, – сказала я. – Можно я его пну?
– Зачем?
– А просто. Он у меня много крови попил.
– Ола, пинать поверженного и беззащитного недруга – подло.
– Он меня изнасиловать хотел, – напомнила я, горя жаждой мести.
– Но ведь не изнасиловал, – возразил Отто. – Только хотел. Вот и ты только хоти его пнуть.
– Ты считаешь, что это равноценно? – возмутилась я. – Никогда не думала, что ты – шовинист!
– Я правдолюб, – с достоинством ответил полугном. – Бери его за руки и понесли.
– Куда это еще?
– К целителям.
– Ты предлагаешь мне его тащить к целителям? – возмутилась я.
– Ну не бросать же его здесь.
– Это не мы его здесь бросили.
– Имей хоть капельку доброты, – сказал полугном, решительно беря Лима за ноги.
– Добрыми делами прославиться нельзя, – пробурчала я, хватая Блондина за руки. – Учти, что мы совершаем ошибку.
– Если мы этого не сделаем, то меня будет мучить совесть. А тебя – нет?
– Не знаю, – честно ответила я, пытаясь разыскать внутри себя признаки существования совести.
Блондин оказался очень тяжелым, особенно если принимать во внимание тот факт, что я сама слегка покачивалась. Мы выволокли бесчувственное тело на дорогу и немного пронесли, после чего я уронила свою половину. Голова Блондина стукнулась о землю с глухим звуком.
– Ты его добьешь! – сказал Отто.
– Слушай, а где у человека центр тяжести? – задумчиво спросила я.
– Не знаю, – озадачился полугном. – Наверное, где то возле пупка.
Я шагами измерила тело Блондина и сказала:
– Ты бери его за руки, там где руки, там он тяжелее.
– Он везде одинаково тяжелый, – ответил Отто, поочередно пытаясь поднять Лима и за руки и за ноги.
– Нет, – упорствовала я. – За ноги его нести легче. Вот я его и понесу!
– А не боишься, что из его ботинок вонять будет?
– Не будет, он же аристократ! Он носки каждый день меняет, – но на всякий случай наклонилась и понюхала.
– Я тоже каждый день меняю, хоть я и не аристократ, – обиделся полугном.
Мы снова взялись за конечности Блондина и потащили его в направлении Дома Исцеления.
– Извините, а что это вы делаете? – раздался за нами хрипловатый баритон с легким акцентом.
Я от неожиданности выпустила из рук ноги Блондина, Отто же аккуратно положил свою часть тела на дорогу и обернулся на голос.
– А, это ты, Живко! – обрадовался он.
– Кто это такой? – прошептала я.
– Ты что не узнаешь? Это же орк, который к твоей младшей клинья подбивал.
Я зажгла огонек и присмотрелась. Действительно, он – крючковатый орлиный нос, большие миндалевидные глаза, жесткие черные волосы схвачены в высокий хвост.
– Извини, не признала. А ты что, его знаешь? – спросила я у полугнома.
– Да, – сказал тот. – На ярмарке и познакомились, когда ты его от сестрицы отогнала. Я подумал, то лишнее знакомство никогда не помешает.
Валяющийся на дороге Блондин издал тихий стон.
– Кто это? – спросил Живко. – И куда вы его тащите?
– На мясо мы его несем себе в кладовую, – ответила я. – На зиму запасаемся.
Орк ошеломленно уставился на меня, захлопав глазищами. Это зрелище мне понравилось и я решила дурачиться дальше.
– Не слушай ты ее, – начал Отто, но я перебила полугнома и сказала извиняющимся голосом:
– Ладно, я пошутила. На самом деле мы несем его в ближайший сарай, чтобы устроить там гнусную оргию.
Лучший друг ткнул меня в бок так сильно, что я согнулась.
– В Дом Исцеления мы идем, поможешь донести? Сам же видишь, помощник из Олы никудышний.