Предчувствие весны - Виктор Исьемини

Если глядеть с башни, пейзаж напоминает лоскутное одеяло. Редкие вкрапления старых лесных чащоб, охотничьих угодий здешних дворян, чередуются с низкими, но и более густыми зарослями. Эти рощи за осень подняли эльфы, вырастили при помощи грешного, противного Гилфингу, искусства. Одно слово — нелюди. Леса, взращенные Первым народом, подступают к крепости с севера, эти заросли перерезали дороги, уничтожили поля, поглотили поселения. Злое дело, злое. Не поднимаются дымы, не видно ни жилья, ни утоптанного тракта. Новые леса стали границей между империей и захваченным нелюдями Феллиостом.

Викарий тяжело вздохнул. Едва сойдет снег, из Ванетинии непременно придет приказ — выступить против нелюдей. Это значит, что воины Белого Круга вступят в зачарованный эльфийский лес. Злой лес, где за каждым кустом скрывается нелюдь, где отовсюду грозит опасность. И поведет их викарий Брак.

Гилфинг видит, Брак не желал этого назначения… Великая честь — командовать в войне с врагом рода людского, но и великая ответственность, непосильно тяжкая ноша. Браку чужд грех гордыни, он предпочел бы служение на менее значительном посту, хоть бы и рядовым копейщиком… но именно его, недостойного, глава Церкви архиепископ Мунт отправил легатом на северную границу. Все из-за того, что он, Брак, десять лет провел в Геве. Назначение гевского клирика на высокую должность — это знак Миру. Дескать, что бы ни творили светские владыки, как бы ни враждовали, а клир един. На деле, Брак не сомневался, епископы восточных областей скорее сохранят верность тамошним сеньорам, нежели его высокопреосвященству, ставленнику Алекиана. Однако не открыто, нет. Они станут до последнего интриговать, притворяться нейтральными, торговать (прости, Светлый, эти слова!) своей верностью… Брак не таков, он прямодушен и хотел бы лишь служить архиепископскому престолу. Хотел бы, но как это трудно в наше злое изменчивое время — хранить верность!

В часовне ударил колокол, звон всколыхнул округу, разорвал сонную тишину. С противным хриплым граем взвились вороны, устроившиеся на ночлег у теплых труб. Нет бы, голуби здесь прижились… так ведь послал Гангмар именно этих птиц — черных, зловещих. Вороны с карканьем закрутили хоровод над просыпающейся крепостью. Викарий подумал — не дурной ли знак? В крепости началось движение — из бараков, потягиваясь, и запахивая на ходу белые плащи, потянулись братья. День начинается с заутрени. Потом — трапеза, далее каждому назначат то или иное служение. Кто в дозор, кто сопровождать обоз, кто — на плац, упражняться с оружием. Ну и отцу Браку покоя не видать, то с одним ему станут докучать, то с другим. У начальника над сотнями людей — и забот сотни…

Викарий еще раз вздохнул напоследок и заспешил к ближайшей лестнице. Ему первому надлежит к заутрене спешить. Братия должна понимать, что, хоть с мирским оружием в руках, но службу они несут более духовную. Молитва — меч острый и надежный щит, в бою оборонит и врага поразит не хуже, чем сталь. Главное — верить, и вера сотворит чудеса. А без веры злого эльфийского чародейства не одолеть. Прочь, тревожные мысли, прочь! О Гилфинг, отче… светлый, пресветлый… Брак твердил молитву на ходу, чтобы отделаться от сомнений, которые лишь помеха в служении Светлому.

После трапезы братия облачилась в доспехи, и ворота крепости Фраг отворились — колоннами по два наружу потекли конные отряды. Снежные поля вокруг крепости были уже основательно истоптаны, каждый день, если позволяла погода, архиепископский легат устраивал учебные атаки, воины Белого Круга приучались действовать в строю, слушаться приказов и маневрировать согласованно. Из числа волонтеров в кавалерию отобрали тех, кто уже был знаком с верховой ездой и умел владеть оружием. Таковых нашлось немало. Прежние воинские навыки, помноженные на дисциплину и умение подчиняться (присущие монахам, но не светским воинам), должны были создать новое войско, обладающее столь высокими качествами, каких не знали прежние армии Мира. Во всяком случае, викарий Брак, хотя и не считал себя великим умником — однако и он начал задумываться, какой цели послужит Белый Круг, если удастся одолеть нелюдей и отбросить их армии от границ империи.

Как и всякий военный, Брак знал, что армии создаются для войны. Ни для чего более. И сейчас в Анновре родилась великая армия. Если дать ей возможность вырасти и возмужать… Себя викарий Брак определял как повитуху.

Легат поднялся на башню и не без удовлетворения понаблюдал за действиями кавалерии. Два отряда, в каждом по сотне копий, выступили из восточных и южных ворот. Не теряя времени, развернулись на ходу и двойными шеренгами въехали с разных сторон на вытоптанное поле. Короткая команда — сотни замерли друг против друга, белые плащи и белые попоны на белом снегу. Солнце играет на воздетых к небу остриях пик.

Новая команда — копья склонились. И вот две массы качнулись, сдвинулись с места, полетели, набирая разгон. Брак был доволен: равнение в шеренгах держат уверенно, копья щетинятся ровными рядами, хотя зазоры между всадниками широкие. Кавалерия перешла на галоп, отряды несутся навстречу копейным жалам. Когда между ними осталось не больше дюжины шагов — новый приказ. Копья снова взметнулись к небу, всадники без вреда разъехались. Легат спустился во двор и пошел по плацу, наблюдая за тренировкой пехоты. Бородатый ветеран гонял новичков. Этих сразу видать, плохо пригнанное снаряжение топорщится под белыми плащами, и шагают не в ногу. Боевой порядок то и дело нарушается. Для них сейчас важнее всего — научиться двигаться ровными шеренгами, по команде смыкать и размыкать строй. У каждого — большой щит. В эти отряды отбирают самых сильных из новобранцев. Сдвинутые щиты укроют от эльфийских стрел… Брак понаблюдал минуту, кивнул бородатому наставнику и двинулся дальше.

Вот отряд более опытных братьев, эти двигаются в лад.

— Бегом! — скомандовал старший.

Должно быть, заметил легата и решил показать, на что его люди способны. Что ж, неплохо. Бегут с тяжелыми щитами, не запыхались, не сбились с ноги.

— Стой! Накройсь — луки слева!

Братья дружно прервали бег, разворачиваясь влево. Мигом выросла стена из щитов. Старший прошелся перед строем, в руках — длинная трость. Время от времени с размаху колотит палкой в щиты. Отыскал брешь, ткнул. Хорошо — трость канула в щель, но никого не задела. Значит, и стрела без вреда воинов минует.

— Отлично, братья! — похвалил Брак. Хорошая работа должна поощряться, хотя бы просто добрым словом. — Продолжайте, да помните: сегодняшняя выучка завтра в бою жизнь сбережет.