Ледяная тетрадь - Андрей Викторович Рубанов

– но, помимо «Жития», были написаны «Книга бесед», «Книга толкований», десятки прокламаций, писем, челобитных. Сохранилась даже собственноручно начертанная им карикатура. Сочинения оставили и соузники Аввакума.

Фактически речь идёт о создании нелегального «издательства», скрытно работавшего на протяжении десятилетия, а то и больше, в чудовищных условиях. Рукописи передавались на волю, далее тиражировались от руки.

Каждая рукопись обретала культовый статус. Списки с посланий Аввакума продавали нелегально, из-под полы. Более того, появились фальсификаторы, писавшие от себя, но выдававшие свои прокламации за тексты Аввакума.

Протестное движение ширилось. Не только Никон, но и сам царь оказался под огнём презрительной критики.

За годы сидения на патриаршем престоле Никон провёл масштабную чистку, сменив всё церковное руководство. Вновь назначенные епископы, в свою очередь, стали смещать неугодных им приходских священников и назначать новых. В большом количестве появились разозлённые отставленные попы, лишившиеся источников существования. Против реформы выступили и монахи сотен монастырей.

Народ отлично разглядел фальшивую суть реформы, затеянной не ради общего блага, а исключительно ради борьбы за власть.

Люди очень не любят, когда их грубо обманывают. Люди не любят пустых напыщенных речей, справедливо полагая, что сладкие словеса маскируют неблаговидные поступки.

Роскошь – удел царей земных. Если церковь – за народ, то она должна и жить, как народ, то есть – в самоограничении. А никонианское священство расхаживало в золочёных ризах, беря пример с самого патриарха. Выбирая между золотым крестом и деревянным, честный человек всегда выбирает деревянный.

3. Смерть Тишайшего

В 1669 году скончалась царица Мария Ильинична, урождённая Милославская, противница никонианской реформы, защищавшая от царского гнева и Аввакума, и боярыню Морозову, и других лидеров старой веры. Со смертью царицы произошло и ослабление партии Милославских, также противников никонианства. С этого времени репрессии против старообрядцев резко усилились. Боярыню Морозову, вместе с сестрой, пытали, затем сослали в Боровск и в тюремном остроге посадили, как и Аввакума, в яму.

Постепенно Боровск превратился в один из центров сопротивления никонианству. В город стекались тысячи паломников, желая увидеть Морозову или хотя бы прикоснуться к стенам её тюрьмы.

Царь оказался в трудном положении: теперь даже публичная казнь не принесла бы нужного эффекта. Наоборот, расправа превратила бы Морозову в мученицу. Возможно, толпа вообще не позволила бы палачам сделать своё дело. Отдать приказ тайно умертвить боярыню царь не посмел, однако содержали узницу в суровых условиях, на хлебе и воде.

А чтобы усмирить народ – на центральной площади Боровска учинили публичную казнь: 8 октября 1675 года сожгли одновременно 14 староверов. Расправа получила широкую огласку; узнал о ней и Аввакум.

Спустя три недели после того, как боровский костёр отгорел, боярыня Морозова умерла от голода.

Волна расправ покатилась по стране. В Казани было сожжено 30 старообрядцев. Но в большинстве случаев речь идёт о единичных фактах. Сам Аввакум в «Житии» пишет: «…наших в Москве жарили и пекли», и далее называет несколько имён. То есть каждая огненная казнь всё же считалась из ряда вон выходящим событием. Речь не идёт о десятках тысяч костров, как некоторые думают.

Самым известным случаем преследования старообрядцев стало «Соловецкое сидение».

Ещё в 1657 году прислали в Соловецкий монастырь из Москвы служебные книги по новому образцу – но монахи запечатали их в палате, и десять лет продолжали проводить богослужения по старым книгам. В 1667 году на Вселенском Соборе подвергли анафеме древние богослужебные чины и тех, кто их держится, и назначили нового настоятеля, который должен был провести в Соловецком монастыре реформу, – но монахи, разумеется, его изгнали. И тогда в мае 1668-го для подавления бунта и наказания соловецкой братии царь Алексей Михайлович отправил на Соловки большой отряд стрельцов.

Надо понимать, что Соловки того времени – это не просто монашеская обитель, но и важный форпост (пригодившийся, например, в Русско-шведской войне 1656–1658 годов). Поэтому монастырь был хорошо укреплён и обладал съестными припасами на случай блокады, стены его были неприступны, а монахи владели воинскими навыками. Соловецкий монастырь был военной крепостью – а в итоге стал твердыней старой веры.

При появлении стрелецкого войска монахи закрыли ворота, а посланному переговорщику ответили, что «по новым книгам петь и служить отнюдь не хотят». Осада монастыря продолжалась целых восемь лет – то «мирная» и с уговорами, то с активными боевыми действиями; монастырь обстреливали из пушек и неоднократно, но безуспешно штурмовали. За это время несколько сотен монахов умерли от голода и ранений. Овладеть монастырём царские войска смогли лишь после того, как нашёлся предатель – чернец-перебежчик показал тайный ход и помог атакующим открыть ворота. Множество соловецких сидельцев были казнены различными способами – заморожены заживо, повешены, четвертованы, забиты до смерти; прочие были высланы в Кольский и Пустозёрский остроги.

В общей сложности число задокументированных случаев убийств и казней сторонников старой веры в России в XVII столетии – около тысячи. Для сравнения, во Франции, 24 августа 1572 года, за одну только ночь («Варфоломеевскую ночь») католики вырезали до 30 тысяч гугенотов.

За избиение соловецкой братии царь Алексей Михайлович заплатил жизнью. В те же дни, когда крупнейший в России монастырь был разгромлен, царь заболел, и через неделю – умер.

Алексей Михайлович Тишайший правил Россией более трёх десятилетий, и своё царствование ознаменовал двумя большими историческими победами – воссоединением Украины с Россией и активной экспансией в Сибирь, – а также одним большим историческим поражением: церковным расколом.

Укрепив русскую цивилизацию внешне, территориально, – внутренне, идеологически и духовно он ослабил её.

Тишайший – последний сильный, большой русский царь старого времени. На нём закончилась сусальная, лапотная, Христа ради богомольная Русь.

Главную свою мечту – восшествие на византийский престол – Алексей Михайлович так и не исполнил. (Была ли эта мечта – ещё вопрос. Но предположим, что была.)

Он царствовал, но не правил. Решению государственных вопросов уделял не более двух часов в день. В остальное время – молился, совершал паломничества, обедал и ужинал, беседовал с духовниками, читал, развлекался соколиной охотой. Оставил после себя многочисленное потомство (16 детей), в том числе – от второй жены Натальи Нарышкиной – будущего великого реформатора Петра Алексеевича.

Однако Пётр пошёл не в отца, а в мать.

Портреты Тишайшего показывают нам щекастого, круглолицего мужчину с печальным, задумчивым, неуверенным взглядом. Такому человеку не хочется подчиняться. Скорее, возникает желание сказать ему что-то хорошее, развеселить анекдотом или дать совет.

Его сын Пётр родился в 1672 году; в тот же год протопоп Аввакум, сидя в пустозёрской яме, в утлом лучинном свете приступил к написанию «Жития».

Своей книгой Аввакум увековечил всё царствование Тишайшего, а если взглянуть шире – и конец допетровской Руси, её последние времена, ознаменованные чумой, кострами никонианской инквизиции, соляными бунтами, солнечным затмением