Сяо Тай и Императорский Дворец - Виталий Хонихоев

Разве она не является всего лишь отпечатком личности в Жемчужном Озере? Все страньше и страньше… вопросы появляются как грибы после дождя, а вот ответов не так много. В конце концов кто такая эта Чуаньши, Первая Императрица Династии Вечной Небесной Росы? Название явно коррелирует с ее, Сяо Тай именем, Маленькая Росинка…

— … тогда собрал Генерал Шан свои лучшие войска, Говорящих Рыб и… — продолжает Хэ Сяньгу, но Сяо Тай снова не удерживается от комментария.

— Ого! — говорит она: — так Золотых Карпов в Говорящих Рыб переименовали! Чую я руку некой Сакуры Номоки, ученицы одного отшельника и дочери опального Акэти Мицухидэ. Скажи, а что с ней стало? Она, помнится глаз на этого Шана положила… неужели это она стала Императрицей?

— История не сохранила имени Сакуры Номоки, кто бы она ни была. — отвечает Хэ Сяньгу: — я не видела упоминания такой личности ни в одной книге или рукописи.

— Тц. — она прикусывает ноготь на большом пальце: — вот есть у вас манера тут имена свои менять постоянно. То был обычный Ван, но вот стал капитаном стражи и уже имя поменял. Победил в сражении — тоже имя изменил. И как спрашивается потом за жизненным путем следить?

— … — девушка в сине-белом наполнила чашу и отступила назад с кувшинчиком в руках. Сзади раздалась короткая и невнятная возня. Сяо Тай обернулась и подняла бровь, выказывая некоторую степень удивления. Служанка в бело-синем лежала на палубе, а среброволосая Ай — лихо заломила ей руку, удерживая в такой неудобной позе.

— Не пейте вино, госпожа! — выпаливает Ай, продолжая прижимать девушку к деревянному настилу: — оно отравлено!

— Серьезно? — Сяо Тай подносит чашу-треножник к лицу и вдыхает запах нагретого вина: — а, точно. Запах горького миндаля. Цианиды? Цианистый калий или магний? Неплохо как для провинции, но знали бы одного моего старого знакомого, Хитрозадого Змея… он бы вас отравил еще до того, как вы поняли, что такое вообще возможно. Жуткий тип. Интересно что с ним случилось… кстати, Ай, дорогуша, отпусти ты ее.

— Но, госпожа! Она же пыталась вас отравить! — горячо возражает среброволосая девушка и Сяо Тай вздыхает. Ставит чашу-треножник с отравленным вином на столик и встает. Подходит к лежащей на палубе девушке и приседает рядом с ней. Поворачивает ее лицо набок, показывая этой Ай закатившиеся глаза и белую пену, что вытекает из плотно сжатых губ.

— Она уже мертва. — Сяо Тай доносит очевидную мысль до окружающих ее людей: — цианиды, а? Плохо все-таки у меня охрана поставлена, одна Ай вон молодец. С другой стороны… — она встает и смотрит на столик с едой и напитками. В голове мелькает шальная мысль взять и выпить эту чашу. А что? Она ведь сейчас Избранная и ничто не может ей навредить? Она мотает головой, не хватало еще самой в эту чушь поверить, на Бога надейся, а верблюда привязывай. Сестрица Ли Цзянь тебе не телохранитель и не врач «скорой помощи», за каждым твоим шагом следить не будет, помрешь тут и все… добро пожаловать в Деревню Вечного Праздника. И хотя, обратно в Деревню, под мягкое крылышко сестрицы Ли Цзянь ох как хотелось, чего греха таить, но вот так глупо возвращаться, ничего не поняв и ничего не изменив — не хотелось. Не хотелось чтобы хитрая лисичка смотрела на нее с разочарованием во взгляде. Померла от чего? Отравилась вином на судне? При этом знала, что вино отравлено? А зачем выпила? По дурости своей, вот зачем. Стыдно же будет.

— Пресвятая Гуанинь! — упал на колени мастер Ло Сы: — вас чуть не отравили! Это… это моя вина! Это же мои люди! Прошу наказать меня! Карайте меня без жалости!

— … но Генерал Шан и все его войско потерпело поражение и лишь сам Генерал уцелел в этой битве. Тогда же вызвался одолеть этого Яростного Зверя богатырь Чжан Хэй. Вызвал он Зверя на поединок и сперва решил не силой, но хитростью. Предложил он ему сыграть в сянци, а кто выиграет — того и победа будет. Согласился Яростный Зверь Жажды. Однако в трех поединках проиграл Чжан Хэй…

— Да что ты будешь делать! — не выдерживает Сяо Тай: — так-таки и проиграл! И кому — какому-то Зверю. То есть вот не Гроссмейстеру, не Стратегу, а — Зверю. Вот же…

— И тогда рассердился Чжан Хэй и сказал «клянусь Бронзовым Котелком Минмин, я этого так не оставлю!» и взмахнул своей алебардой и рассек гору Лунмэнь, через которую стало проходить русло реки Хуанхэ. Так образовалось ущелье «Драконовы ворота». А в нижнем течении реки Чжан Хэй разрубил гору на несколько частей, в результате чего образовалось ущелье Саньмэнь, то есть Тройные Врата. И тогда воды Желтой Реки потекли на восток без препятствий и все потуги Яростного Зверя оказались тщетны. За это деяние и был Чжан Хэй жалован званием Генерала, Разрубающего Горы, а также гуанем «Разрушитель Гор». Совершив еще немало славных подвигов он удалился в дарованную ему провинцию, где и дожил свой век в покое и уюте вместе со своей женой, Славной Воительницей МинМин по прозвищу Бронзовый Котелок.

— Ну слава Гуанинь и Аматэрасу! — восклицает Сяо Тай: — победил-таки! Правда как обычно — алебардой, а не умом, ну да сила есть, ума не нужно… и погоди-ка! Так он и Минмин моя — поженились! Ох ты ж, ебушки-воробушки, радость-то какая! А ведь в первую встречу он ее едва не зарубил! Как взмахнет своим дрыном, как отшвырнет ее на землю… — она качает головой: — чудны дела твои господи… вроде бы и радостно, а вроде и грустно. И на свадьбе не погуляла, двести лет назад все было. А… с ними что стало? В смысле с Генералом Чжан Хэем и его супругой Минмин? Они — живы?

— Как человек может прожить двести лет? — удивляется ее вопросу госпожа Хэ Сяньгу: — они давно умерли и похоронены в их поместье, что находится у подножия горы Тянь Ша. Там же стоит и памятник Славному Генералу Чжан Хэю.

— Вот поэтому и грустно. — вздыхает Сяо Тай: — рада что у них все получилось, но все равно грустно. И на свадьбе не побывала и детишек их не увидела и вообще… эх… — она смотрит на столик: — может мне кто-нибудь вина налить? Не отравленного?