Государевы служилые люди. Происхождение русского дворянства - Николай Павлович Павлов-Сильванский

и только старалось несколько умерить их вред. Наказания за неправильные притязания, необоснованное сопротивление назначениям правительства присуждались обычные: выговоры, тюрьма, «выдача головою»; только два раза правительство приняло особые меры строгости: наказало боярина князя Голицына ссылкой в Пермь за упорное местничество на первом царском бракосочетании и Волынского в 1632 году – ссылкой в Казань.

Для предупреждения стычек правительство нередко приказывало придворным людям «быть без мест», как например, во время венчания Михаила Феодоровича на царство, на обеих свадьбах царя и во время встречи королевича Вольдемара. Предписывалось также неоднократно «быть без мест» полковым воеводам, когда угрожали внешние враги, «крымские и ногайские люди». Когда ожидалось вторжение польского королевича Владислава с гетманом Сагайдачным, в 1618 году, принята была чрезвычайная мера того же рода: велено было всем чинам у всех государевых дел «быть без мест» впредь по 1620 год.

Сословно-оборонительное значение местничества, сохранившееся в XVII веке, ясно видно из любопытных местнических дел князя Дмитрия Пожарского. Бояре, гордые отеческой службой, не уступали ни шагу этому знаменитому предводителю земского ополчения 1612 года, члену захудавшего рода. «Никакая заслуга отечеству не могла возвысить лица перед судом местничества; Пожарского – спасителя России, – говорит Валуев, – могла отстоять от непрестанного ряда челобитий лишь одна неизменная благодарность царя Михаила Феодоровича, который при этом должен был прибегать к искусным обходам местнических правил. Но и милость царская не могла защитить Пожарского, возведенного ей в высшую против его отечества честь, перед Салтыковым, одним из высших членов местнической лествицы, и должна была уступить требованиям местничества в выдаче Пожарского головой».

Происходя из знатного рода князей Стародубских, Пожарский старался в местнических спорах отстоять свои отеческие права. Он доказывал, что род его не потерял своих прав, что он не потерпел никакой потери и не мог ее потерпеть, потому что временно вышел из разрядной службы вследствие государевой опалы. Пожарские в последнее время совсем не служили, но они не бывали меньше других, как своих родичей, так и чужеродцев, на совместных службах: «Пожарские меньше по случаям в своем родстве и чужого рода не бывали, – и в этом государева воля, как он меня, холопа своего, не велит учинить, только – мы в своем роду и по лествице, кого меньше, того меньше и кому в версту, тому в версту, потому что Пожарские, живучи в опалах, меньше своих и чужих не бывали, – с кем им невместно быти, не бывали, и потерки нигде не бывало».

При царе Алексее Михайловиче местничество охватывает более широкий круг служебных назначений, но правительство вместе с тем начинает относиться к нему с большей строгостью, подготавливая скорую его отмену. С древнейшего времени споры о местах возникали обыкновенно между более знатными лицами при высших служебных назначениях. Наиболее частыми и вредными для государства были местнические пререкания при назначениях полковых воевод. Довольно часты были также местничества городовых воевод с товарищами; товарищ воеводы считал для себя невместным, если в отписках-предписаниях правительство не упоминало его имени рядом с именем воеводы. Споры из-за отечества возникали постоянно между лицами, участвовавшими в торжественных придворных церемониях, за царским столом, при венчании на царство, на царских свадьбах, во время крестных ходов, при встрече послов. Местничались царские дружки, послы, стольники, рынды. Бояре местничались даже при получении царских наград. В 1572 году Замятия Сабуров отказался принять в награду полузолотой, потому что князю Димитрию Хилкову одновременно пожалован был золотой, – «а ему князя Димитрия меньше быти невместно»[119]. Начиная с царствования Михаила Феодоровича возникают местничества среди лиц малой чести, служащих в чинах сравнительно низких. «Начиная от больших, даже до меньшей чести сице творилося», – говорит один современный литературный памятник. При Алексее Михайловиче начинают местничаться дьяки и гости (купцы). В разряды заносятся и более низкие службы, например засечных сторожей, и соответственно с этим возникают местничества людей неродовитых.

Одновременно с этим распространением счетов о местах на более широкий круг лиц и служб Алексей Михайлович начинает применять более строгие кары за местничество: Ржевский за свое упорство в споре с князем Лыковым сидел полгода в тюрьме, а поместья и вотчины его были отписаны на государя; долгое время сидел в тюрьме и Н. Зюзин за местничество с Бор. Пушкиным. Наумов был сослан на Лену в казачью службу; князья Хованский и Лобанов за местничество во время войны приговорены были к смертной казни, замененной высылкой в деревню. «Местнические столкновения, – замечает проф. Маркевич, – почти всегда оканчиваются в пользу лиц, высших по разряду, а лицо, вчинающее спор, наказывается; случаев выигрыша дела истцом почти не знаем: в лучшем случае по местничеству не бывало никакого указа. Такие результаты едва ли были следствием большой осторожности при служебных назначениях; скорее это показывает большую, чем прежде, силу правительства и возникновение в правящих классах мнения, что точное соблюдение обычаев местничества не представляется более существенно необходимым»[120].

4

Вопрос об отмене местничества был возбужден в 1681 году членом одного из знатнейших родов, просвещенным князем В. В. Голицыным, который в этом году руководил совещанием из выборных людей, назначенных для обсуждения военной реформы. Князь Голицын с выборными людьми предложил «для лучшего устроения государевых ратных и посольских и всяких дел» отставить и искоренить все счеты местами. 12 января 1682 года государь обсуждал этот вопрос на соборе из думных чинов, выборных стольников, стряпчих, дворян и духовенства (патриарха, архиереев и архимандритов). Феодор Алексеевич держал речь против местничества. Он указал, что еще великий государь Михаил Феодорович учинил начало отмене местничества тем, что бояре и окольничие, и думные и иных чинов ратные люди во многих разрядах тогда были без мест». При Алексее Михайловиче также в его государевых походах во время войны с Польшей и Швецией «все чины были безместны же и во время того безместия, при помощи Божии, славные над неприятелем победы учинилися. А которые бояре, презрев его государское повеление, всчинали тогда места и тем чинено наказание и разорение отнятием поместий и вотчин». В последующих же походах «между бояры и воеводы, для случаев отечества их, многие быша несогласия и ратным людям теснота и от того их несогласия многий упадок ратным людям учинился, а именно под Конотопом и под Чудновым и в иных многих местах». Возникновение местничества приписано было внушением злокозненного супостата, общего дьявола: он «всеял в незлобивые прежде бывших тогда славных ратоборцев сердца – местные случаи возлюбити, от которых в мимошедшия времена в ратных, в посольских и во всяких делах учинилась великая пагуба и от неприятелей великое умаление». Государь объявил, что он желает «оные разрушающие любовь местничества разрушить и от такого злокозньства разрозненные