Государевы служилые люди. Происхождение русского дворянства - Николай Павлович Павлов-Сильванский

кризис, бывший следствием истощения естественных богатств центральных уездов и отлива населения на южные и восточные окраины, крайне увеличил эту задолженность в середине XVI века. Московское правительство решилось на чрезвычайное мероприятие. Указом 25 декабря 1557 года служилые люди были освобождены от уплаты процентов по принятым ими на себя долговым обязательствам, и погашение их долгов частным лицам, заимодавцам, было рассрочено на пять лет. «По старым кабалам на прошлые лета все росты государь отставил и повелел на служилых людях правити долги денежные в пять лет истинну деньги (сумму долга), без роста», – хлебные же долги велено было править «без насыпу, рассчитав на пять жеребьев». На будущее время установлен был новый законный рост, в 10 % с суммы долга, взамен прежнего 20-процентного. Существенные льготы по уплате долгов, установленные этим, так называемым ростовым приговором, были распространены на все население; но из самой редакции указа, говорящего, главным образом, о «служилых людях», видно, что эти меры были вызваны нуждами служилого класса.

Указ 11 января 1558 года, распространивший действие ростового приговора на сделки заклада вотчин, имел в виду уже исключительно облегчение тяжкой задолженности служилых людей, вотчинников.

Заклад земли сопровождался особенно тяжкими последствиями для землевладельца, потому что, по действовавшему в это время обычному праву залога, заложенная земля переходила в пользование кредитора-залогопринимателя; кредитору предоставлялось право «за рост пахати» взятую им в заклад землю. Вотчинник-залогодатель лишался, таким образом, возможности скопить из доходов с земли деньги для выкупа заложенной вотчины. В случае просрочки долга заложенная вотчина переходила немедленно в собственность заимодавца: «а полягут деньги по срок, ино ся кабала и купчая». Указ 1558 года установил пятилетнюю рассрочку уплаты долгов, обеспеченных залогом вотчин. Вместе с тем он отнял у кредиторов право «пахать за рост» заложенную вотчину. По уплате одной пятой долга закладчику возвращалось право пользования заложенной землей: «А взяти на заимщике на первый год заемных денег по расчету пятый жеребей, а вотчину отдати тому, кто закладывал». Только в том случае, если землевладелец прекращал дальнейшие платежи в погашение долга, его вотчина, взятая из заклада, возвращалась обратно в пользование заимодавца: «А не мочно будет которым вперед в те пять лет платитись, и у тех людей те вотчины велети имати, да отдавати тем же людем (кредиторам) назад в их деньгах пахати по старине»[107].

4

Чрезвычайные указы 1557 и 1558 годов, существенно нарушавшие интересы кредиторов в пользу землевладельцев, показывают, что задолженность служилых людей, помещиков и вотчинников приняла опасные размеры. В последующие десятилетия уровень экономического благосостояния служилых землевладельцев еще более понизился. По тверскому списку 1585 года на 88 служащих дворян и детей боярских царя Симеона Бекбулатовича показаны 41 человек помещиков, которые «службы не служат, поместья свои запустошили, сами или сбежали, или ходят меж двор». На периодических смотрах всегда оказывалось по несколько человек обнищавших детей боярских, покинувших свои запустевшие поместья и бродящих «меж двор» или сбежавших без вести.

Наиболее тяжким было положение мелких помещиков центральных областей. С середины XVI столетия начался сильный отлив населения из этих областей на вновь колонизовавшиеся юго-восточные окраины. Разные случайные обстоятельства, как например, многолетние неурожаи пятидесятых годов, усиливали этот отлив. Иностранцы, замечает проф. Ключевский, по дороге в Москву встречали на обширных пространствах, даже по бойким торговым дорогам, одни свежие следы прежней населенности края, большие, но безлюдные села и деревни, жители которых ушли куда-то; везде народ разбегался, и пустели не только деревни, но и города. С половины XVI века вопрос о беглых крестьянах становится больным местом русского землевладения. Делаются заметными усиленные заботы землевладельцев о том, чтобы удержать на своих землях крестьян и переманить их к себе от соседей или с государственных черных земель[108].

Уход крестьян тяжелее всего отзывался на положении среднего класса, помещиков. Крупные вотчинники, и в особенности монастыри, удерживали и привлекали на свои земли крестьян различными льготами. Монастырские земли на основании жалованных, или тарханных, грамот пользовались важными податными привилегиями: с них не взимались «никакие царские и земские разметы». Царским Судебником 1551 года тарханы были отменены: «а тарханных (грамот) вперед не давати никому, а старые тарханные грамоты поимати у всех». Но постановление это совсем почти не применялось на практике. На соборе 20 июля 1584 года духовенству предложено было вновь обсудить вопрос о полной отмене церковных землевладельческих привилегий. Собор этот отметил факт «многого запустения в вотчинах и поместьях воинских людей» и признал главной причиной обеднения помещиков то обстоятельство, что крестьяне во множестве уходят с их поместий на монастырские земли: «крестьяне, вышед из-за служилых людей, живут за тарханы во льготе и от того великая тощета воинским людем прииде». Поэтому, «для великой нужды и оскудения воинского чина», собор постановил «отставить тарханы, покаместь земля поустроится», чтобы «воинский чин (дворяне и дети боярские) на брань против врагов Креста Христова ополчался крепче». Этот приговор собора был отменен через несколько месяцев, и в октябре 1584 года тарханы были восстановлены[109].

Крестьяне, жившие на помещичьих землях, обязаны были «слушать помещика, подати ему платить и всякое изделие делать». Работая на помещика, царского слугу, они в его лице служили государству. Но в это время, в конце XVI века, крестьяне, как выяснено новейшими исследователями, сохраняли еще древнее право перехода. Сознавая вред, какой наносился помещичьим хозяйствам разбродом крестьянского населения, правительство Иоанна IV и Феодора Иоанновича не прибегало, однако, к той крайней мере – закрепощению крестьян, которая по настоятельным ходатайствам служилых людей была узаконена впоследствии правительством царя Алексея Михайловича для поддержания воинского чина дворян и детей боярских.

Первоначально, до конца XVI века, правительство стремилось, главным образом, к тому, чтобы упорядочить крестьянские переходы. Судебник Иоанна III, следуя обычной практике, установил определенное время в году для переходов крестьян – Юрьев день (26 ноября): «А христианам отказыватися из волости в волость и из села в село один срок в году, за неделю до Юрьева дня осеннего и за неделю после Юрьева дня осеннего», – и определил размеры пошлин, взыскивавшихся помещиками с уходящих крестьян, в виде платы за пользование двором (за пожилые дворы). Этой последней мерой правительство желало предупредить постоянные споры между землевладельцами и крестьянами из-за денежных расчетов при отказе. Чрезмерными поборами с уходящих крестьян землевладельцы старались удержать их на своих землях. Вмешиваясь в эту глухую борьбу между помещиками и крестьянами, правительство Иоанна III не становилось ни на ту, ни на другую сторону, имея в виду лишь установлением размера «пожилого» предупредить столкновения между обеими сторонами. Правительство Иоанна Грозного усвоило то же самое отношение к этому вопросу. Статьей 88 Судебника 1551 года подтвержден был прежний