Хладнокровный ублюдок, яростно рвущий аристократов - Геннадий Борчанинов

проверил номер на всякий случай. Ошибки быть не могло, номер принадлежал матери, номер личный, только для своих. Но она сбросила звонок так, будто ей позвонил обыкновенный спамер. Настроение тотчас же рухнуло куда-то в район плинтуса. Мой палец задержался над кнопкой вызова, я раздумывал над тем, позвонить снова или нет, но в итоге заблокировал телефон и бросил его в карман на беззвучном режиме.

Стало быть, для Заславских я теперь никто, для всех. Отец накапал и ей на мозги.

Чтобы сбросить пар, я вышел в зал, нагрузил тренажёр и принялся тягать железо, вымещая злость на нём и на собственных мускулах. Почему-то сейчас я ощущал себя гораздо поганее, нежели в тот момент, когда отец объявил о моём изгнании. Наверное, потому что сейчас я уже успел ощутить, что это такое.

Так или иначе, это только укрепило мою решимость прорываться наверх, в высшие круги общества. Только уже не как аристократ. Разговор с Остерманом всё не выходил у меня из головы, и я думал, что из себя представляет большинство дворян, если их лишить магии. Ответ напрашивался сам собой, и мне больше не хотелось иметь ничего общего с аристократами.

Громыхнула тяжёлая дверь, в зал вошёл Андрейка, одетый в новую спортивку и дорогие брендовые кроссы. На шее у него блестела цепочка толщиной с мизинец, и выглядел он как карикатура на самого себя.

— Куда так вырядился? — хмыкнул я вместо приветствия.

— Так по одёжке встречают, Иван Василич! — простодушно ответил Андрей.

— Я думал, ты хочешь с Чернышевым расплатиться, — сказал я.

— Так это… На долг моей доли не хватит, а копить… Нафиг надо, — сказал он.

Я фыркнул, в очередной раз поднимая тяжесть. Мне это напоминало истории про внезапно разбогатевших простолюдинов, спускавших богатство на всяческую чепуху.

— Что нового было? — спросил я.

— Ничего, — пожал он плечами. — На районе всё спокойно.

— Надо бы мне квартирку подыскать поприличнее. У тебя тут, конечно, здорово, но хотелось бы что-то получше, а то сюда даже девчонку не привести, — сказал я, поднимаясь из-за тренажёра и отряхивая ладони. — Есть что на примете?

— Поспрашиваю, — кивнул Андрей. — Найдём, уж не сомневайтесь.

— И ещё… На Лесобазе кто главный? — спросил я.

Андрей взглянул на меня так, будто я уже объявил войну Лесобазе. Без всяких раздумий, попыток в дипломатию и веских поводов.

— Да не смотри ты так, пообщаться хочу! — хохотнул я.

— Так же, как с Маслом? — поддел меня Андрейка.

— Это уж как пойдёт, — сказал я.

— Не совались бы на Лесобазу-то… — тихонько попытался предостеречь он, но я и слушать не хотел никакие предупреждения.

— Мне если совет понадобится, я тебя спрошу, понял? — сказал я.

— Понял, — буркнул он. — Лёха Ильин там рулит.

— Ну, думаю, его там все знают, — сказал я.

Андрей вместо ответа тихонько хмыкнул.

— Один не ходи, — мрачно сказал он.

Я пожал плечами. Опасений Андрейки я не понимал, с другой стороны, он и не подозревает о том, насколько безграничны мои возможности.

Вообще, с артефактами Остермана я мог бы попытаться проникнуть в усадьбу Воронцова и уничтожить змея в его логове, но я не спешил. Нужно больше информации, нужно подготовиться. Дворянская усадьба охраняется слишком хорошо, чтобы вот так взять и проникнуть туда нахрапом.

Поэтому пока лучше сосредоточиться на другом. Например, на том, чтобы подмять под себя Тюмень.

Я быстренько ополоснулся в холодной душевой, оделся, вышел обратно в зал. Андрей там потихоньку разминался перед тренировкой, и я махнул ему рукой на прощание. Поднимаясь по лестнице, достал телефон, к своему удивлению, обнаружил там два пропущенных вызова. С неизвестного номера.

Перезвонил. Трубку долго не брали.

— Алло, — сказал через какое-то время женский голос, кажущийся смутно знакомым.

— Вы мне звонили, — сказал я.

— Ох! Минуточку! — растерянно воскликнули на той стороне.

Тишина, цокот каблуков, приглушённый разговор. Шорохи, шуршание в трубке.

— Сынок! — раздался обеспокоенный голос матери, от которого повеяло теплом и заботой.

Я промолчал, дожидаясь, что она скажет дальше.

— Сынок, ты в порядке? Ваня! Ванечка! — зачастила матушка. — Ваня, тебя ищут!

— Я знаю. Всё нормально, — глухо произнёс я.

— Ваня, если тебе нужна какая-нибудь помощь… — сказала она, но я перебил.

— Нет. Сам справлюсь, — сказал я.

— У нас были люди Воронцовых, искали тебя, ты что, в самом деле убил Петра? — спросила она. — Они только что уехали, совсем недавно!

— Да, — сказал я.

Направление этого разговора мне не нравилось, и я поспешил сменить тему.

— Не будем обо мне. Как вы там? — сказал я.

— Всё как обычно, Вань, — вздохнула мать, и этот вздох для меня был красноречивее любых исповедей.

— Понятно, — мрачно сказал я.

Ничего, я ещё вернусь и пообщаюсь и с отцом, и с его новым наследником. Но потом. Сейчас это было бы очень некстати.

— Ладно, мне пора, — сказал я, жалея о том, что вообще позвонил. — Пока, мам.

— Ванечка, если что, по этому номеру звони, это моей служанки номер! — торопливо произнесла мать, пока я не нажал на сброс.

Люди Воронцовых были в отцовском поместье… Причём уже второй раз. Это настораживало, и если в первый раз они могли поверить липовому свидетельству о смерти, то теперь наверняка знают, кто я такой на самом деле. Могут выйти на Вадика Чернышева, дружба с которым секретом ни для кого не была, через него на Андрейку и подвал… А дальше и на меня. Я на всякий случай оглянулся по сторонам, пытаясь обнаружить слежку, но улица была совершенно пуста, если не считать подростка на велосипеде, гоняющего по двору.

Да, из подвальчика точно надо линять. Да и вообще в моём положении на одном месте лучше не задерживаться, кочуя из одной квартиры в другую, по съёмным хатам, хостелам и ночлежкам.

Я остановился у знакомого киоска с шаурмой, заказал одну сырную. Похоже, приоритеты меняются. С Воронцовыми придётся разбираться как можно скорее.

Волосатая рука шаурмастера протянула мне божественный свиток, и я пошёл дальше по улице, на ходу вгрызаясь в румяный лаваш.

Поместье графов Воронцовых находилось в пригороде Тюмени, с западной стороны, окружённое коттеджами и имениями менее знатных родов, так что пробраться к нему незамеченным