Чужеродный организм - Владимир Рамир

лапы смыкаются, образуя подобие навеса. Красиво.

Кстати, насчёт красоты…

Она тронула волосы.

Блондинка – явление заметное, несмотря на то, что полгорода ходят такими. Перекраситься в чёрный?

Может быть. И обязательно тёмные очки. А вместо юбки – джинсы или лёгкие брюки.

Основательная смена имиджа, так сказать.

Машина повернула, следуя очередному искривлению дороги, и…

– Это ещё что? – проговорил Берестнев.

Наташа посмотрела: впереди, так же по ходу движения, стоит белый фургон.

– Застряли, что ли? – Берестнев подъехал ближе и остановился. Посигналил. Выглянул из окна машины. – Эй, ребята, что там у вас?

Никто не отозвался. Вокруг тихо и спокойно.

Наташа тоже выглянула. Объехать никак нельзя – слишком мало места.

– Не возвращаться же, в самом деле… – Берестнев открыл дверцу. – Пойду, посмотрю, что там у них.

Он вылез из машины и направился к фургону. Обошёл его спереди, повернулся к Наташе и развёл руками, показывая, что в кабине пусто. Шагнув к краю дороги, стал вглядываться между деревьями.

Наташа поправила чёлку. Вздохнула.

Опустив глаза, посмотрела на пальцы – длинные ногти уцелели. В нескольких местах облез лак, но это не страшно, можно покрасить заново.

Домой, поскорей бы домой!

Она положила локоть на дверцу. И тут неожиданно чьи-то сильные пальцы обхватили её запястье. Наташа едва не задохнулась от испуга: Боксёр!

– Привет, крошка, как дела? – Бандит ткнул ей в щёку пистолетом.

Наташа быстро глянула в сторону фургона, где только что стоял Берестнев.

Никого.

В горле сжалось.

Боксёр отпустил её руку и кивком приказал выйти из машины.

Она дрожащими пальцами открыла дверцу. Не чувствуя ног, ступила на траву. Мысли рассыпались, точно бусы с лопнувшей нити.

Что? Что? Что делать?!

Боксёр обхватил её за талию и сбоку приставил пистолет:

– Топай.

В этот момент из леса вышел Берестнев. Увидел их и остановился.

Боксёр переместил ствол пистолета Наташе за ухо:

– Тихо, братан, тихо.

– Отпусти девчонку. Зачем она тебе? – Берестнев сделал осторожный шаг навстречу.

– Стой там! – Боксёр притянул Наташу к себе.

– Погоди, может, по-нормальному разойдёмся? Отпусти её.

– Садись за руль фургона.

– Зачем?

– Я чё, не ясно сказал?! – заорал Боксёр. – Садись за руль!

Подняв ладони, Берестнев отступил на шаг.

– Он здесь ни при чём! – Наташа всхлипнула. – Я его просто остановила!

– Тебя никто не спрашивает. Поживей! – прикрикнул Боксёр.

Берестнев пошёл к кабине фургона с водительской стороны.

Наташа почувствовала, как её снова подтолкнули. Боксёр подвёл её к пассажирской дверце.

– Ты тоже залазь, – сказал он, отпуская. – Только медленно.

Наташа забралась в кабину. Душно. Пахнет резиной и горьким одеколоном. Боксёр продвинулся следом и захлопнул дверцу. Пистолет вновь упёрся ей в бок.

– Думаете, если завалили Шмеля, то всё закончилось? – Он хмыкнул. – Нет, ребята, всё только начинается. Заводи, поехали.

Берестнев повернул ключ в замке зажигания, и мотор, едва заметно вздрогнув, зажужжал.

– Только аккуратней вези, – проговорил Боксёр. – У меня там в кузове братва отдыхает. Приболели чуток… уроды…

Путь через лес по этой дороге действительно вывел к асфальтированному шоссе. Но они на него не повернули, а, следуя указаниям Боксёра, переехали на другую сторону и по неприметной колее снова углубились в заросли.

Значит, мы едем не на дачу.

Наташа обхватила себя за плечи.

И не в Москву.

Заросли не просматриваются ни справа, ни слева – на стволах деревьев что-то вроде ползучей травы, ветви переплетаются, как в страшной сказке, и низкое солнце, пробиваясь сквозь них, царапает лучами по кабине.

Из этого странного леса они выехали к раскрытым металлическим воротам. По обеим сторонам тянется бетонный забор, за которым видно старое здание с решётками на окнах и деревянная вышка с прожектором.

Тюрьма?

Берестнев загнал фургон через ворота и остановил его перед кучей щебня. Дальше дороги нет. Он заглушил мотор.

– Ключ вытаскивай, – сказал Боксёр. – Выходим спокойно и без глупых движений.

Он открыл дверцу и вылез.

Наташа выбралась следом. Осмотрелась. Помимо кирпичного здания с решётками, слева стоит что-то типа ангара. Поблизости от него – проржавевший грузовик без колёс и другая куча щебня. Какое-то строение примыкает к ангару и тянется вглубь на добрую сотню метров. Вдалеке ещё один старый грузовик. Асфальтированная дорога заросла травой.

Может быть, это не тюрьма, а заброшенный завод?

Она почувствовала, как сжалось сердце.

Заброшенный завод?!

Теперь понятно: нас здесь убьют и сбросят в какую-нибудь пустую шахту. Как иначе объяснить…

Она вздрогнула, когда изнутри фургона раздался стук.

– Ром, выпусти! – послышался голос с хрипотцой. – Хватит ерундой заниматься!

Ещё голос:

– Ну, правда… Мы это… оклемались уже!

Боксёр посмотрел на Берестнева. Качнул пистолетом:

– Открой их. Ключ на общей связке.

Берестнев прошёл к задним дверям фургона, открыл замок и распахнул двери.

На землю спрыгнул парень в помятой белой кепке.

– Оп-ля, свобода! – Он сплюнул под ноги и прищурился: – А где Боксёр?

За ним начали спускаться ещё какие-то парни. Наташа потянула вниз край юбки.

Да-а… Субъекты откровенно бандитского вида: сверлящий взгляд исподлобья, ухмылки, развязные жесты…

Боксёр скривил рот:

– Сюда все!

Последним из фургона выбрался человек постарше остальных, в чёрной кожаной жилетке на голое тело и в узких прозрачных очках. Почесал татуировку на запястье.

– Очухались? – Боксёр отвёл от Наташи пистолет и сделал шаг по направлению к своей братве.

– Что это было, а? – Бандит с