Чужеродный организм - Владимир Рамир
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Вадим поднял пистолет и ногой раскрыл входную дверь пошире.
В прихожей на полу клякса крови. Ещё не подсохла и блестит. Чуть дальше, возле половика – ещё несколько красных капель.
Вадим переступил через них и прошёл в коридор. Зубан, парень, которому в детстве забыли выправить передние зубы, проследовал за ним.
В доме тихо.
Вадим жестом указал Зубану влево, на дверь комнаты в конце коридора. Тот кивнул и двинулся в ту сторону. Сам он шагнул прямо и носком туфли толкнул дверь в гостиную – дверь ме-е-едленно, со скрипом, распахнулась.
В гостиной никого нет. На кожаных креслах лежат подушки, в стекле серванта напротив видно тёмное отражение фигуры человека – это он сам с пистолетом в руке.
Поправив очки, Вадим прошёл через гостиную и заглянул в спальню.
Большая кровать заправлена, но такое впечатление, что на ней кто-то успел поваляться.
Он зашёл внутрь.
Посреди комнаты – разбитый стеклянный столик. Осколки. Красные пятна и красная размазня. Кровь впиталась в светлый ковёр, но всё ещё влажная.
Он посмотрел в сторону окна. Занавески наполовину сорваны. На углу стены – смазанный отпечаток тонкой ладони.
– Ничего себе он тут порезвился! – Зубан с пистолетом наготове зашёл в спальню.
– Или это Шмель кого-то подрезал, или, наоборот, его, – проговорил Вадим.
– Тёлка у него здесь была: вон, лифчик валяется и сумка.
– Не трогай, а то будешь потом доказывать…
– Что я – глупый, что ли? – Зубан потёр ладонью ухо.
– В комнате посмотрел?
– Пусто. На кухне и в туалете тоже никого.
– Понятно. – Вадим достал телефон и нажал кнопку ближней связи. – Ерёма, что там у вас?
– Всё тихо. Во дворе ничего подозрительного.
– Отбой тревоги. Мы выходим, смотрите, не подстрелите…
Когда они вышли из дома, Ерёма уже вернулся к крыльцу. С разных сторон появились и остальные бойцы бригады.
– Ну, что там за дела? – спросил Ерёма, снимая кепку. – Нашли кого?
– Те ещё дела, – ответил Вадим. – Повсюду кровища, но никого нет.
– Похоже, у Шмеля здесь девка была, и она его чем-то пырнула, – сказал Зубан.
– А где тогда он? – спросил Ерёма. – Расчленила?
– Вряд ли. – Зубан скривился. – Может, он сам уполз куда-то, раненый… И сдох неподалёку…
Вадим спустился по ступенькам. Пошёл по дорожке, внимательно смотря под ноги. Остановился возле кривой яблони, развернулся и устремил взгляд в другой конец дачи:
– В бане проверили?
– Никого, – отозвался кто-то.
Вадим сел на корточки, выдернул травинку и закусил её зубами. Достав мобильник, набрал код Боксёра:
– Рома?
– Слушаю. Чё у тебя?
– Мы на объекте.
– Хорошо. Шмель там?
– Нету его. Здесь кого-то порезали, всюду кровь. Я собираюсь сваливать.
– Чё?! Я тебе свалю! Сидите на месте и ждите меня. Ты понял?
– Понял. А если…
– Никто – никуда! Отвечаешь головой!
– Да понял я, понял. До связи. – Вадим нажал кнопку.
– Ну? – спросил Ерёма.
– Хрен чего разберёшь. – Вадим выплюнул травинку и встал. – Давайте все в дом.
37
Шмель остановился и посмотрел вокруг – он в лесу. Кривые переплетённые ветки на кривых деревьях, колючие, похожие на паучьи лапы, кусты.
В какую сторону? Туда?
Без разницы…
Сквозь трещину в сером небе проглянуло солнце. Жжёт…
Он выставил ладонь, защищая глаза от ярких лучей. Жарко. Бинты на лице мешают дышать. Шмель подцепил край одного из них, того, что на щеке, и отодрал от засохшей кожи. Никакой боли, хотя местами бинт слез вместе с самой кожей. Поддев ещё петлю, стянул следующий бинт. Остальные просто сорвал и отбросил в сторону.
На траве перед ним что-то шевельнулось. Он посмотрел вниз.
Белые шорты, спутанные белые волосы, кровь.
А-а, Ленок…
Глаза закрыты, но дышит. На лице – ссадины и несколько порезов.
Шмель наклонился и поправил пряди на её лбу. Осторожно тронул ресницы. Коснулся пальцами её губ, снимая налипшие волоски.
Ровные и пухлые губы, очерченные тёмным контуром, чуть вздрогнули.
Красивая. Она вся красивая!
Шмель провёл рукой по её волосам, ощущая шелковистость, затем собрал их в пучок, крепко сжал пальцы и потащил. Безвольное тело девчонки заскользило по траве.
Шагов через двадцать он остановился. Вытер со щеки капли пота. Повертел головой, пытаясь сообразить, где находится.
Всё те же кусты и деревья. Всё та же мокрая трава и комары над ней. Паутина среди веток с сухими листьями.
Шмель оглянулся и посмотрел на девчонку. Её белые шорты и блузка превратились в грязные белые тряпки, к телу прилипла прошлогодняя листва. Одна сторона её лица расцарапана, со щеки свисает розовый лоскуток.
Шмель шагнул дальше, увлекая тело за собой, точно мешок с опилками.
Девчонка вздрогнула, схватилась рукой за траву и открыла глаза. Стебли травинок заскользили между её пальцев.
– Больно!.. – застонала она.
Шмель поддёрнул её к себе и продолжил идти.
Девчонка, закусив губу, попыталась затормозить ногами, но старая листва, расползаясь, лишь немного замедлила движение.
– Отпусти меня!!! – почти закричала она.
Ещё через шаг Шмель почувствовал, что не справляется. Он перестал тащить и с неохотой обернулся. Оказалось, что девчонка вцепилась пальцами в торчащие из-под земли корни дерева.
Шмель пнул её ногой в бок. Она охнула и разжала пальцы.
– Отпусти!!! – Девчонка схватила его за руку. Слёзы потекли по её щекам, смешиваясь с грязью и кровью.
– Сучка… – Он пнул снова.
Она заревела сильнее, но руку не выпустила.
Шмель поднял с земли какую-то палку.
– Сучка… – И с размаху ударил её по голове. Потом ещё раз, и ещё, пока девчонка не обмякла.
Шмель отбросил палку. Немного постоял, всматриваясь в полумрак между осинами. Снова крепко ухватил девчонку за волосы и потащил её дальше.
38
Со стороны мангала приятно пахнет дымом. Наташа приняла из рук Дедова шампур и посмотрела на поджаренные куски мяса – сочные, с лёгким жирком и золотистыми луковыми кольцами. Повернулась немного в сторону, чтобы случайно не капнуть вкуснятиной на юбку. Выбрав кусочек с краю, попыталась снять его ногтями, благо они длинные и цепкие.
– Ешь прямо так, чего ты мучаешься! – воскликнул Дедов. – На природе надо вести себя чуть-чуть по-дикому. В этом всё удовольствие!
Наташа робко
