Обратный отсчет: Распад - Токацин
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
— Да, так, — согласился он, отложив в сторону смарт. — Излучение вытекает, пока всё не вытечет. Где быстрее, где медленнее. Пустой ещё может насосать в себя «фон», где он есть. Подзарядиться…
Гедимин недовольно сощурился.
— И этим тоже нельзя управлять? Ни накоплением, ни разрядкой?
Ренгер вяло махнул рукой в сторону контейнера.
— Это камень. Где ты видишь у него пульт управления?
Гедимин невольно перевёл взгляд на обломки и еле слышно хмыкнул.
— Даже нашими аккумуляторами можно управлять. Разряжать их, когда надо и как надо. А эта штука от великой цивилизации… Это какой-то контейнер с дырой. Им самим-то было удобно?
Ренгер пожал плечами.
— А, что мы знаем о великих цивилизациях… Вон, одна такая одиннадцать лет висит на орбите — и многим они с нами поделились? Может, удобно. Может, это вообще не аккумулятор. Маккензи — тот ещё физик…
Гедимин согласно хмыкнул, но щуриться не перестал. «Контейнер с дыркой… Глупо же. Глупо и неудобно. Для любого разумного, хоть сколько у него глаз и рук. Должна быть какая-то возможность влиять на эти камешки. И, пока я с ней не разберусь, в оружие их лучше не пихать…»
Он убрал все обломки накопителя, кроме красного, и подвесил над ним источник излучения, осторожно отодвинув экранирующую пластинку. Пучок квантов теперь шёл вертикально вниз — Гедимин уже проверил это здание, никаких железяк непосредственно под столом не было, а значит — никакой опасности радиационного заражения, как бы ни повернулся эксперимент.
Излучатель выдавал ровный поток «омикрона» с примесью альфа- и бета-частиц — нормальное излучение для комка «грязного» ирренция, никакой «сигмы», ни ровной, ни пульсирующей. Через несколько секунд дозиметр зафиксировал сигма-кванты — их испускал медленно темнеющий осколок накопителя. Поверхность, на которую падал луч, из розоватой становилась красной, и постепенно краснота распространялась от облучённого участка по всему «камню». Гедимин видел на экране анализатора, как меняется структура странных свёрнутых молекул — будто микроскопические существа сворачивались туже в клубок, одновременно расправляя ветвящиеся краевые щупальца. «Как зверёк в реакторе,» — мелькнуло в мозгу. «Как-то так он и выглядит.»
Он, покосившись через плечо на отвернувшегося Ренгера, бесшумно сдвинул пластины на висках — но ничего не почувствовал, даже когда прижал палец к накопителю. «Поле мешает,» — решил он, заметив красноватые блики на защитном куполе. «Убирать нельзя. Как-нибудь потом, в туннеле, — закроюсь и проверю…»
Один бок обломка заметно потемнел и из красного уже стал бордовым. Гедимин поднёс к нему дозиметр — омикрон-кванты, «не влезшие» в накопитель, пока что распределялись между более светлыми, «полупустыми» участками, но незначительная часть начинала просачиваться наружу. «И „сигма“,» — сармат посмотрел на значок рядом с наибольшим показателем. «Стой! Это же пульсация… так, надо запомнить, — я такой ещё не видел…»
Сигма-излучение пульсировало, выдавая один и тот же ритм, ещё четыре минуты, пока весь обломок не стал тёмно-красным, — и внезапно пропало, и одновременно с этим резко усилился поток омикрон-квантов. Гедимин подставил под него «пустые» накопители и заэкранировал основной излучатель — теперь «камни» обменивались энергией между собой. Вскоре угасший показатель сигма-излучения вспыхнул снова. Гедимин озадаченно хмыкнул.
«Может, пульта у камней и нет,» — он недовольно сощурился, — «но, похоже, есть индикатор заряда. Ровное излучение — процесс идёт, пульсация — сигнал переполнения, погасшая — идёт разрядка… Довольно чёткий сигнал. Проверить на других образцах…»
03 января 18 года. Земля, Северный Атлантис, Ураниум-Сити
Шум в коридоре постепенно затих — ночная смена распределилась по бараку, дневная — ушла на работу. Гедимин закрыл за собой дверь, выглянул в вестибюль — и остановился на пороге, снова услышав голоса.
— Здесь я даю шесть мест, — донеслось из приоткрытой комендантской. — И столько же в информатории. Проходы не перекрывать! У меня тут две смены, и всем надо в душ.
Кто-то негромко хмыкнул.
— Двенадцать мест на весь барак, и те в коридоре? Ни одной пустой комнаты? Такое перенаселение?
— Хотите пустых комнат — шагайте в офис, — угрюмо отозвался комендант. — Тут у нас жилой барак. Для своих, а не для чужаков!
«Чужаков?» — Гедимин удивлённо мигнул. Заглядывать в комендантскую не хотелось, а в приоткрытую дверь он разглядел только фрагмент светло-зелёного комбинезона. «Правда, не местный. И не из „Налвэна“,» — он вспомнил рыжевато-красную униформу соседнего гетто. «И их много. Странное дело.»
Следующего чужака он увидел на улице — сармат в сиреневом комбинезоне хлопнул дверью соседнего барака и, недобро щурясь, быстро прошёл мимо Гедимина по направлению к воротам гетто. Ремонтник озадаченно посмотрел ему вслед. «Ещё одни. Тоже не из Ураниума. И, кажется, не договорились с комендантом. А, кто с этими недомерками договорится…»
На подходе к штабу ликвидаторов Гедимин услышал необычный шум. Дверь была открыта нараспашку, вокруг толпились сарматы в рабочих скафандрах, в помещение заносили связки туго свёрнутых матрасов и детали стапелей и оружейных стоек. Вытаскивали всё это из двух бронированных фургонов, похожих на штатные ликвидаторские, но с чужими номерами. «Один из Манитобы, другой из Монтаны,» — отметил про себя Гедимин, со связкой матрасов в руках заходя в штаб. Груз у него тут же отобрали. Внутри, как и снаружи, было полно сарматов; все комнаты — и учебную, и склад — открыли, но всё равно было тесно — всех как магнитом тянуло в основное помещение. Посреди него, над столом, заваленным оружием, стоял Скегги, а рядом с ним — двое незнакомых сарматов.
— Уран и торий! — из-за стола выглянул Вепуат и поднял руку в приветственном жесте. — Иди сюда, Гедимин. Тут сейчас немного шумно.
— Это ненадолго, — пообещал один из чужаков. — Моим сарматам только надо разместиться и отдохнуть с дороги. У нас ещё остаётся пара часов до выезда?
Скегги наклонил голову.
— Размещайтесь. Нужна будет помощь — я весь день здесь, если не уеду в рейд. За меня, если что, останется Ренгер Ло. А это Гедимин, штатный ремонтник… и один из разведчиков Хоппер Хиллз.
— Значит, это вы,
