Его Величество Флинт. - Мери Кирчофф

– Те два листа, что хотеть король и королева! – провозгласил Номскул, счастливо указывая грязной рукой на ящик. Флинт и Периан склонились над ящиком и поняли, что так оно и было – в нем была скользкая куча мокрый и наполовину сгнивших листьев. – Там король находить хороших червяк, королева кушать! – заговорщицки подмигнул Флинту Номскул.

Флинт заметил, что Периан едва не стошнило от отвращения. Гном, пребывая на грани своего ограниченного терпения, едва смог сдержать грозный рык:

– Нам не нужны листья! Мы хотим уйти отсюда, убраться! Прошу тебя, проведи нас, или, если ты слишком занят сбором своих листьев, дай нам проводников, чтобы мы смогли выбраться на поверхность, мы не можем больше задерживаться ни на минутку в этот раз!

– Король хотеть юбку для королева сейчас? – Номскула, очевидно, слегка озадачила эта новая просьба. Его королева и так выглядела довольно грязной. Он, пожав плечами, расставил руки пошире, чтобы измерить ее толстую талию, а потом отыскать подходящее одеяние, помогающее отличить фролин от херрна.

– Да, не нужна нам твоя юбка, глупый маленький червь! – взорвался холмовый гном.

Периан положила руку на плечо Флинту.

– Он не понимает. – потом она обратилась к Номскулу. – Сколько всего есть выходов из Отстойника?

Агар утер нос рукавом.

– Есть один выход. – ответил он, подняв три пальца. – Чтобы выбираться из Отстойник: Яма Твари, мусоропровод и гротреска.

– Мусоропровод? – с плохим предчувствием переспросила Периан.

– Вверх, на участка. – ответил Номскул. – Брать хороший еда от странноглазый гном. – Агар широко развел веки при помощи пальцев, потом скрестил их и захихикал.

Заметив озадаченный вид Флинта, Периан поспешила объяснить:

– Овражные гномы постоянно проводят набеги на свалки и склады города Тейваров в северном районе.

Флинт понимающе кивнул головой.

– А что такое гротреска, и куда оно ведет, Номскул!

– Есть большой трещина в стене грот, и она вести наружу. – просто ответил овражный гном. Номскул обнаружил на себе жука, внимательно его осмотрел, а потом запустил себе в рот.

– Где грот? – не успокаивался Флинт.

– Тама. – Номскул указал на коридор, ведущий из комнаты. – За спальнями Агаров. Много Агаров есть в Отстойнике!

– Для меня этого достаточно. – Флинт схватил Периан за руку и потащил к дверному проему. – Мы просто оглядимся вокруг, пока не обнаружим чего-то, похожего на грот. Отстойник, должно быть, не так уж и велик. Пошли, Периан.

– Куда мы идти? – Номскул прыгал побоку.

Флинт даже не остановился, чтобы посмотреть на него.

– Я не знаю, куда направляешься ты, а мы с Периан собираемся отыскать твой грот треска.

Номскул выглядел раздавленным. Он пошарил в одном из своих правых кармашков и выудил оттуда вырезанный из дерева свисток. Вставив его промеж толстых губ, он подул настолько натужно, что его лицо покраснело. Флинт и Периан подпрыгнули на месте от неожиданного пронзительного звука.

Никто из них даже не успел обернуться или спросить что-то, а со всех сторон уже повалили прыгающие и кричащие Агары, все что-то одновременно говорящие.

– Ты можешь сказать, он король. Он такая большой нос.

– Это твоя настоящий волосы, королева? Волосы обычно не иметь такого странный цвет.

– Два стул королю и королеве! Гип-гоп-спешим! Гип-гоп-спешим!

– Огромное количество Агаров нескончаемым потоком лилось из коридоров, отрывая ошеломленного Флинта от Периан. Флинт все гадал, откуда их сколько явилось, пока пробирался к двери. На каждом чумазом лице светилась раболепная улыбка. И каждый, через которого он протискивался, норовил коснуться его волос или ее одеяния. Чего, во имя Кринна, они все хотели?

– Король убегать! – крикнул Номскул. Неожиданно, каждый овражный гном в радиусе десяти футов взлетел в воздух и навалился на спину Флинта, они обнимали его, хватали за щеки и руки, пока он не рухнул на пол. Кто-то ткнул его в подбитый глаз, но правая сторона лица была прижата к холодному каменному полу, поэтому Флинт даже рта не мог раскрыть, чтобы как следует выругаться.

– Что здесь происходит? – сквозь шум прокричала Периан. Хотя ее и не сбили на землю, с десяток овражных гномов вцепились ей в руки и ноги.

Агар, очутившийся наверху, на Флинте, скатился в кучу извивающихся и молотящих конечностей, когда гном холмов попытался встать на ноги, встряхнув головой. Его лицо разгорелось от гнева, он очистил вокруг себя широкий круг, сжав кулаки и приготовившись к бою.

– Король и Королева должны остаться в Отстойнике! – провозгласил он, взобравшись на стол, чтобы его все видели. – Так говорит отрочество!

– От-ро-чест-во! От-ро-чес-тво! От-ро-чес-тво! – распевали за ним овражные гномы, танцуя, крича и бормоча что-то невнятное вокруг своих гостей, похоже находившихся в состоянии, подобном столбняку.

– Что это все означает? – спросила Периан. – Какое еще там «отрочество»?

На лице Номскула появилось какое-то выражение, которое, похоже, было понятно всем, кроме гостей. Потом его глазки подозрительно сузились.

– Вы испытать шаман, чтобы проверить, знать ли он! – он прищурился, сосредоточившись, его глаза утонули в глазницах, будто бы он хотел найти ответ там. Наконец, он начитал читать речитатив противным песенным фальцетом:

Король с Королевой из грязи явились,

С грохотом к Зверю в яму свалились.

Агары их короновали, и танцевать, и петь вокруг них стали,

И оставаться им королем и королевой навеки.

Пройдя испытание, Номскул стал счастливо прыгать на месте вверх-вниз.

– Вот, о чем говорит «отрочество»! – гоготание овражных гномов вновь заулюлюкало, невнятно забормотало и охватило ново провозглашенных монархов.

– Просто ужасно! – застонала Периан. – Здесь даже рифмы нет. И это, должно быть, не «отрочество», а «пророчество».

Флинт бросил на нее каменный взгляд.

– Мы трогать короля! Мы трогать королева! – распевали Агары, образуя вокруг двух гномов неправильный хоровод.

Флинт отбивался от протянутых ручонок.

– Назад! – прорычал он. – Держите свои грязные лапы от меня подальше! – он сделал последний, отчаянный рывок к двери, но масса тел была слишком большой, они вновь прижали его к земле.

– Связать короля! – приказал Номскул. Дюжины маленьких ручек оторвали Флинта от пола и усадили его в расшатанное кресло, собранное из остатков балок. Восемь гномов уселись на трепыхавшегося Флинта, пока Номскул и фролин-шаман, по имени Фестер, бегали вокруг своеобразного трона с двумя мотками толстой веревки.

– Развяжите меня сию же минуту, вы, пожиратели грязи! – Флинт шатался из стороны в сторону, разбалтывая стул, из-за чего вцепившиеся в него овражные гномы гикали от веселья. Но стул не сломался. Агары не разжали своей хватки, а Флинт остался связанным.

Номскул, сложив руки за спиной, нагнулся к Флинту и улыбнулся прямо в лицо оскалившемуся гному.

– Королева не убежать. – сообщил он. Периан стояла в дальнем углу комнаты, немного позабытая Агарами, так как никакого сопротивления она не оказывала. Она стояла, скрестив руки на груди, а ее карие глаза испытующе смотрели на Флинта, на лице играла слабая улыбка.

– Твоя обещать быть король, и мы освобождать тебя. – певучим голоском учтиво предложил Номскул.

Флинт повернул голову над подлокотником трона и плюнул на землю.

– Я? Королем овражных гномов? Да чтоб мне утопиться!

ГЛАВА 12.

Покрученная нога Питрика здорово мешала ему, сегодня он уже порядком походил на ней, не прибегая к помощи обезболивающего бальзама золотого корня. События сегодня развивались настолько стремительно, что у него совсем не оставалось времени наколдовать упреждающих чар, или даже подумать о том, чтобы использовать кольцо телепортации.

Подтягиваю распухшую ногу за собой еще больше, чем обычно, советник тана Рилгара почувствовал облегчение, когда увидел перед собой железную дверь в свои апартаменты, на блестящих латунных петлях, и с огромным выгравированным усмехающимся ликом, неясно видневшемся в слабом свете факелов. Он ненавидел весь этот свет факелов – ненавидел политику, призывающую к слабому свету факелов на всех больших дорогах и уровнях города Тейваров. С помощью медитации и высокой магии, Питрик мог видеть даже без него, в отличии от большинства дерро. Уже на подсознании он пробормотал единственное слово «шивал!» и нетерпеливо махнул рукой. Ибо, насколько это было ему видно, на расстоянии ста футов факелы источали яркое свечение, шипя и дымясь.

Глаза Питрика быстро привыкли к привычной, полной темноте. Его мягкая, бело-голубая ладонь без мозолей коснулась многогранной брильянтовой дверной ручки и, как обычно, ее прохладная, безупречная поверхность придала ему чувство полной безопасности. Взрыв магической молнии сражал любого, кто касался ручки, кроме него самого, или же того, кого он хотел сам. У Питрика было множество врагов в городе Тейваров и окрестных кланах, которые бы заплатили любые деньги за то, чтобы приблизить кончину мудреца. Многие из них уже умерли ужасной смертью на этом самом месте.