Ленинский. Неизбежность бури. - Василий Александрович Бурцев

все мои бойцы убиты. Я сам чудом жив остался. Перед смертью тяжелораненый техник рассказал, что это был натовский диверсионный отряд, о заброске которого нам было известно еще до войны. «Красные береты» запросили эвакуацию, но перед этим должны были выполнить какое-то задание. – Перед глазами Зорина всплыло бледное лицо Андрея Сахарова с синими трясущимися губами, умирающего на его руках.

– Вот поэтому, я думаю, отсидеться не получится. – Танкист нервно покусывал губу, ерзая на стуле. – Если вашу группу вели, Алексей, то о нашей общине им тем более известно, к тому же мы и не скрывались.

– Так что мы предпримем, если придут по наши души? Можно, конечно, зарыться под землю, как крысы, но теперь мы знаем, каким оружием они располагают. Лазерное оружие это было или еще какое-то? А о каком оружии в их распоряжении мы еще не знаем? Выжгут герму – и привет, – рассуждал староста.

– Согласен с Сергеем, – взял слово Зорин. – Надо узнать о намерениях противника и нанести упреждающий удар!

– Алексей, ты чем упреждать собираешься? – заведующий общим хозяйством, или просто тыловик, – сухой мужичок преклонных лет, с маленькими круглыми очками на остром носу, присутствующий на совещании и молчавший до сих пор, – подал голос. – На складе у меня калаши 5,45 и пара винтовок СВД. Да, патронов к ним хватает, а толку? Если я правильно услышал, то пулеметы калибром 7,62 не оставляли даже отметин на корпусе транспорта. А из тяжелого ничего нет. О гладкачах я даже вспоминать не буду. БМД сожгли. Второй БМД сами отправили к Водоканалу. Да и толку от него? Боеприпасов к нему нет, а так только внимание привлекать. Расплавят вас и все – братская могила. Может, у вас что имеется?

В столовой воцарилась тишина. Разведчики, разморенные теплом убежища, начали клевать носом.

– Давайте так решим, – Филатов взял слово, – Аркадьич опросит своих людей о том, в какую сторону направился транспорт. А завтра на свежую голову подумаем, что делать. Может, имеет смысл посетить базу десантуры, а, как думаешь, Сергей? Может, там что-нибудь сохранилось?

– Это вряд ли, Дим, разбомбили основательно.

– Ну, хорошо, завтра подумаем об этом.

– Ладно, – подытожил староста, поднимаясь со стула, – утро вечера мудренее. Давайте расходиться, всем надо отдохнуть. На свежую голову завтра подумаем. Аркадьич! – обратился Ростислав Валентинович к начальнику караула. – Как договорились прежде, оставляй пока дозорных на крыше. Пусть следят за обстановкой. Всех остальных в убежище, пока не решим, что делать. Да, и спроси своих про Горбатого.

Глава 10

Как только транспорт поднялся в воздух и набрал скорость, гул турбин стал настолько оглушительным, что давил на перепонки, и было довольно-таки некомфортно. Так что в разговорах не было никакого смысла. Хотя у Эдварда было много вопросов, но это может подождать. Зато есть время осмотреть десантный отсек транспорта.

Залитый красным светом отсек представлял собой помещение, отделенное от кабины пилотов массивной металлической дверью с круглым колесом запорного механизма. Каких-либо иллюминаторов или других систем наблюдения в корпусе не было. По бортам отсека, направленные лицом друг к другу, расположены двадцать кресел. На полу расположены деревянные и металлические ящики. Маркировка, присутствующая на них, складывалась из комбинации неизвестных символов и привычных глазу арабских цифр. Нортон переглянулся с Пулей и кивком указал на ящики и символы на их корпусах. Но Пуля лишь отрицательно покачал головой и пожал плечами. Свои экипировку и оружие они разместили, просто уложив на ящики сверху, каждый перед собой.

Командиру «Красных беретов» было не по себе. Он всматривался в лица десантников. Вроде нормальные ребята, но чересчур какие-то дисциплинированные, что ли, и немногословные. Взгляды отсутствующие. Вроде бы смотрят прямо на тебя, но как бы сквозь. И никаких эмоций. Что-то в них было не так, но вот что именно, неясно.

Ладно, может, это просто сказываются последствия стресса или профессиональная деформация, и именно эти причины заставляют везде искать какой-то подвох. Эдвард немолод уже. Давно пора на пенсию. Он вздохнул. Еще немного – и команда отправится домой.

Видимо, тревога на лице командира передалась диверсантам. Бойцы, расположившиеся в креслах напротив, бросали в его сторону тревожные взгляды. Казалось бы, взрослые мужчины и опытные бойцы, не раз побывавшие в передрягах, и вдруг напряглись. И правда, было отчего насторожиться. Не нравились им ребята, ой не нравились.

Сколько времени они пробыли в воздухе, Эдвард сказать не мог, погруженный в свои мысли. Вдруг транспорт затрясло. Гул двигателей с ровного перешел на рваный такт, ухая и шипя. Ощущение было таким, что он начал маневрировать. Через некоторое время послышался приглушенный писк, выбивающий определенный ритм. Писк, если провести параллели, очень напоминал пулеметную стрельбу очередями. Снова маневр. И снова. Нортона замутило.

– Держитесь, парни! – во всю мощь своих легких крикнул Нортон.

Его, конечно, никто не услышал. Но бойцы, не сговариваясь, вцепились в перекладины на груди. Ноги то взмывали вверх, то падали вниз, как на каруселях. Адреналин пульсировал в висках в такт звонкому побрякиванию оружия под ногами.

Даже сейчас лица десантников не выражали никаких эмоций. Словно статуи. Может, они просто привычные к такой тряске? С этими мыслями командир диверсантов побледнел и сосредоточился на том, чтобы удержать содержимое желудка внутри.

Сколько так продолжалось, можно только догадываться. Как вдруг болтанка закончилась. Гудение турбин вернулось в прежний ритм, и больше до самого приземления не трясло.

Вздрогнув корпусом и лязгнув посадочными стойками, аппарат приземлился.

С шипением шлюз в задней части корпуса отошел и начал опускаться. В отсек сразу же проник холодный ветер. Диверсанты спешно подняли фиксирующие грудь перекладины, отстегнули ремни безопасности и быстро начали экипироваться.

Натянув под резину ОЗК теплые натовские комбинезоны и надев противогазы с широкими панорамными стеклами, диверсанты дополнили экипировку разгрузкой. Каждый подбирал снаряжение под себя.

К счастью для них, до начала войны под предлогом размещения в районе территории Ульяновского аэропорта «Восточного» перевалочной базы НАТО было скрытно переброшено большое количество боеприпасов и вооружения. Хватало там не только стрелкового оружия и взрывчатки, но и различной экипировки и обмундирования, средств индивидуальной защиты, медикаментов, медицинского оборудования, сухих пайков, генераторов, запасных частей и расходных материалов. В общем, всего того, что могло понадобиться при проведении диверсионно-подрывной деятельности и открытых боевых действий в частности. Организацию схрона и подготовку плацдарма было поручено провести отряду «Красных беретов» под командованием Эдварда Нортона – ветерана вооруженных сил США.

Нортон в сложившихся условиях предпочел мобильность вооружению, поэтому взял по минимуму. АКМ калибра 7,62×39 мм, пистолет ГШ-18 калибра 9×19 мм, несколько РГДшек, штык-нож. Жгут, по обыкновению, намотан на раскладной приклад, в который вставлен ИПП. Никто не