Вот и я, Люба! (СИ) - Евгеника Мара

Про моё желание купить машину Ильич тоже был в курсе, так же он знал, что для ее покупки мне не хватает малого - денег.

Завезя моё шумно семейство, а у меня к тому времени уже был полуторагодовалый Мишка, в нашу деревню, я с Ильичом впервые приехала на совхозную свиноводческую ферму. Пока Ильич решал вопросы с зоотехником, который по дешевому леваку продавал ему мясо и молочных поросят, я осматривала животных.

На ферме в детском отделении среди массы пятачков увидела один, который буравил меня своими глазенками.

Розовый малыш, смотря прямо мне в глаза, следил за каждым моим жестом и шёл в направлении именно моего движения. Меня это развеселило, и я стала играть с ним, шагая из стороны в сторону.

Когда зоотехник открыл загон, этот поросёнок единственный из всех рванул ко мне, добежав начал тереться, как котенок, о мои ноги и заглядывать в мои глаза.

Чуть не расплакалась на слова зоотехника, что пятак узнал свою мамку.

На входе в загон с моих плеч упал шейный платок, я этого не заметила, но увидела, как поросёнок подхватил его и принёс мне под ноги.

Все, кто стояли рядом со мной, дружно смеялись и шутили, что этот пятак надо отдать в цирк. И в этот момент у меня родилась мысль, купить поросенка для своих ребятишек.

Спросила об этом у Ильича, который договорился о зоотехником. Мужчина долго упирался, дескать, "мальчиков" они не продают, потому что это породистые производители.

Не знаю уж, сколько реально стоил поросёнок, но мне пришлось отдать за него половину своей зарплаты. Ильич потом несколько раз назвал зоотехника держимордой.

Так у нас в деревне появился Василий. Все лето дети резвились с Васей. Так как мы не провели холощение нашему поросенку, в пищу мясо его использовать было нельзя.

Мне пришлось думать, что делать с изрядно выросшим хряком. В очередной раз на помощь мне пришла бабуля. Она подкинули мысль, спаривать Ваську и брать за это деньги.

На зиму из-за Василия бабушка вместе с Димкой и Мишкой осталась в деревне. Мы с Катей автобусом постоянно к ним мотались.

Весной мне удалось купить свою первую машину, которую иначе как ведром с болтами было не назвать. На ферме, опять же с помощью Ильича, получилось по сходной цене купить двух свинок, одну молодую, вторую, старушку, в нагрузку.

- Ты, девка, не дрейфь, - убеждал меня пьяненький зоотехник, - старушка тебе ещё даст приплод, потом пустишь её под нож, мясо продашь, на вырученные деньги, купишь корм.

Для понимания процесса свиноводчества я ушла с кафедры. Несколько лет работала на ферме, жила в своей деревне с мальчиками. Потом перебралась в посёлок в нашу квартиру. Бабушка с Катей тоже приехали к нам. Толик упирался долго. Решение приняла снова моя бабушка, которая решила продать квартиру и купить рядом с нашей деревней отдельностоящее помещение свиноводческой фермы совхоза "Путь Ильича". Как решили, так и сделали. Первым и долгое время единственным моим работником был зоотехник Михалыч.

-Вот, Степа, так мой бизнес с поросенка Васьки и начался. Все просто, - хохоча говорю я, потому что в спину меня по-хозяйски настойчиво тычут, и сзади раздается по-мужицкий уверенное хрюканье.

Обернувшись вижу своего любимца Федьку, который тут же начинает нежно тыкаться пятаком в мою щеку.

- Любаша, кстати, вот хотел тебя спросить. Почему эта хрюкающая туша постоянно шлындрит по дому и спит в комнате? У него что загона нет?

- Степушка, это очередной мой любимец Федька. Он у нас родился бракованным. У него одно яичко. Сначала его хотели молочным пустить на продажу. Пятачок это почувствовал и спрятался. Найти его не могли несколько дней. Он сам к нам вышел, вернее выполз, совершенно больной, - рассказываю историю Федьки и чешу его за ухом.

Хряк ластится ко мне, как щенок, а прихрюкивает, словно кот мурлычет. И все время подтыривает мою руку, чтобы я продолжала его гладить.

- Федька тогда был возрастом Степашки. Я решила парня подлечить, провести холощение, откормить и потом продать в счёт покупки корма. На лечение пришлось забрать его сюда. Федька болел страшно. Температурил. Несколько ночей держала его рядом с собой. Можно сказать, что у своей груди. Потом, конечно же, не смогла пустить этот пятачок под нож. Оставила.

Фёдор неожиданно переключает свое внимание на Степана. Идёт к нему и тычёт пятаком в руку, требуя ласки. Степа начинает его поглаживать. Вижу, что Федьке нравится. Хихикая, продолжаю свой рассказ.

- Как-то запустили мы Федора поразвлекаться в загон к "пустым" и старородящим свиноматкам. На потомство никто не рассчитывал. Через время мне свинарка весть принесла, что три свинки из пяти понесли. Оказалось, что Федька наш с одним яичком еще тем производителем себя проявил. Теперь вот и позволяем ему осеменять нестандартных или старых свиноматок. И Федьке хорошо и нам. Его потомство на мясо и окорок идёт. Так что Федор нам денежки зарабатывает. Да, Федюня? Иди, милый, мама тебя в носик чмокнет и вкусняшку даст.

Даю Фёдору морковку и отправляю его на улицу, куда ему идти дальше он и сам знает.

Мы со Степаном продолжаем разбирать ящики в поиски документов. Вдруг Степа присвистывает.

Поднимаю на него глаза, он разворачивает на полу листы, заботливо скрепленные между собой моей бабулей.

Я знаю, что так заинтересовало мужчину, но не тороплюсь ничего ему говорить и никак комментировать то, что он сейчас внимательно рассматривает.

- Любушка, да ты, как я посмотрю, ещё та шкатулочка с секретиками. Ни фуя себе, простите за мой хфранцуский, - громко шепчет Степа. - Ты у нас оказывается имеешь самое непосредственное отношение к столбовому дворянству, как потомок русского дворянского рода Свиньиных. И вторая твоя дворянская ветка, которую вот здесь вела бабушка Маргарита Александровна, это род Корниловых. Ты знаешь об этом?

- Да, Степа, знаю. Только что это знание мне даёт кроме плюсика в карму и самолюбие? Мне что нужно вступить в процесс реституции для восстановления, возвращение прежних прав и преимуществ? Или может войти в какое-нибудь очередное глупое дворянское сообщество, где настоящих потомков ровно на один чих? Глупости это все. Мою бабулю всю жизнь этим дворянством хлестали. Мало кому известно, через какие беды пришлось пройти ее семьям. Знаешь, я такого врагам не пожелаю, - отвечаю печально.

Замолкаю, вспоминая рассказы своей бабули, слезы её невысказанной обиды, когда в школе каждая ущербная безграмотно пишущая и говорящая училка, например, как Анна Васильевна, тыкала ей в лицо её происхождением. Информация в школу пришла случайно через одного музейного работника. Музею просто были нужны данные для выставки, они обратились к директрисе, которая с превеликим удовольствием стала топтаться по моей бабуле. Прокрутив снова все в своей голове, решаю пояснить Степану.

- Жить, Степа, надо настоящим. И просто быть честным и порядочным человеком. Мне это бабуля моя всегда говорила. Да, чтобы закрыть тему моей семьи, сразу поясню, мой отец Пётр, талантливый иконописец и горький пьяница. Не так давно отдал свою душу Богу в Псково-Печерском мужском монастыре. Моя мать, оставив меня маленькой моей бабушке, ушла в монахини. Сейчас служит в Ачаирском женском монастыре. Каждый выбирает свой путь. Я вот уже ровно 20 лет занимаюсь племенным свиноводством и мне это нравится.

Глава 19

Кхр, хыр-хыр, кхр, фух, хыр-хыр, фух, кхр постанывает в унисон со мной скрипучий старенький диван.

- Ещё, пожалуйста, ещё, Степушка! Оххх, уууххх, аааххх, так, очень хорошо! - тихо стону я в область шеи своего спасителя.

- Говори, Любушка, говори! Сделаю все, что ты хочешь, милая моя! Как хочешь? Глубже, жёстче, медленнее, нежнее? Погладить клиторок, сладкая моя? - сквозь марево страсти и поцелуи слышу вопросы, которые мне совсем не нужны. Я и без них плавлюсь, как масло на солнце.