Войны Миллигана (ЛП) - Дэниел Киз

11. Послание на стене

Никто и представить себе не мог, что Миллигана могут поместить в отделение менее строгое, чем № 5/7, которое и так считалось средним. Конечно, условия здесь были лучше, чем в корпусе № 9, но даже тут персонал вполне мог забыть про него. Несмотря на рекомендации других психиатров и суда, его по-прежнему могли считать обычным шизофреником и накачивать наркотиками.

Вскоре Билли узнал, что большая часть заключенных и сотрудников считают корпус № 6 отделением с наименее строгими условиями содержания. По общему мнению, пациенты там были спокойными, занимались собственными делами, и большинство считались пассивными. Дверь отделения всегда была открыта. Пациенты могли отправиться в общую комнату, когда им захочется. Для того, чтобы ходить по всему зданию, достаточно было просто записаться в журнал.

Билли был уверен, что сможет придумать способ, чтобы его перевели в 6-е отделение. Он использует все двадцать четыре часа в сутках для того, чтобы разработать план, и осуществит его с помощью двадцати четырех специалистов в собственной голове. Сейчас единственное, чего он желал, не считая перевода в Афинский центр — оказаться в корпусе № 6.

Аллен начал размышлять. Его терапевты, конечно же, передали младшему медицинскому персоналу строгие инструкции. Ему разрешалось пользоваться ручкой и бумагой не больше часа в день, и только в общей комнате, под постоянным наблюдением одного из членов персонала. Если он решит написать письмо, санитары сразу узнают об этом. К тому же Аллен догадывался, что они читают письма, которые он получает.

Администрация учреждения и служба безопасности подозревали, что он описывает условия жизни в клинике, в этом он был абсолютно уверен. До него дошел слух, что им было предписано делать все возможное, чтобы помешать рассказать о происходящем в Лиме. Аллен знал, что это их слабое место.

— Вот какой план я предлагаю, — сказал Аллен Артуру. — Если мне удастся убедить Теда Гормана из КПК (квалифицированный персонал клиники), что мое состояние улучшилось, то возможно, команда терапевтов смягчит свое отношение ко мне и даст немного свободы. Может быть, нас даже переведут в корпус № 6.

— Задача номер один для нас, — уточнил Артур. — будет состоять в том, чтобы посеять раздор между скандальными сотрудниками службы безопасности и параноидальным персоналом клиники. Нужно настроить эти две группы друг против друга. Мы не сможем достичь этой цели в случае с санитарами: эти скоты слишком тупые, чтобы ими манипулировать. Но если мы сумеем убедить квалифицированный персонал, что Билли делает успехи, то вероятно, они прикажут надзирателям не препятствовать лечению враждебным отношением к нам.

— Да, и таким образом они сами будут вставлять друг другу палки в колеса, — добавил Аллен. — Когда в рядах их армии будет царить раздор, они ослабнут и станут уязвимыми.

В течение нескольких следующих дней только Артур и Аллен занимали сознание. Артур помогал Аллену, когда тот вел переговоры.

— Ты будешь играть роль честного молодого человека, который раскаялся, поняв масштаб своих ошибок, и теперь желающего стать лучше, — объяснил Артур. — Я буду там, чтобы подсказывать тебе подходящие фразы. Убеди мистера Гормана, что ты хочешь довериться ему. Ни одному члену терапевтической команды никогда не удавалось по-настоящему пообщаться с нами, поэтому помощник психолога будет гордиться, что ты выбрал его. «Миллиган хочет поговорить», — скажет себе он. — «Он начинает доверять нам. Он желает проанализировать свою проблему — хотя речь не идет о синдроме множественной личности». Я рекомендую описание эмоциональных проблем как лучший из подходов: психологи обожают анализировать эмоциональные проблемы других людей.

Когда Аллен почувствовал, что готов сыграть свою роль, он заявил новому старшему надзирателю, что хочет побеседовать с мистером Горманом. Через час его вызвали в круг, где сообщили, что помощник психолога примет его.

Старший надзиратель открыл дверь комнаты отдыха, которая выходила на «Вечный Коридор», такой длинный и пустой, что он казался бесконечным. Бюро высококвалифицированного персонала находилось в конце коридора, так называемой зоне повышенной безопасности.

Под наблюдением санитаров на терапию ходили только зомби и буйные пациенты. «Разумные» имели право ходить по «Вечному Коридору» самостоятельно.

Дойдя до середины коридора, Аллен заметил на правой стороне двустворчатую дверь. Он повернул ручку, но дверь не поддалась.

В отчаянии он пнул по ней, и тогда одна створка тихо открылась внутрь.

Аллен осторожно заглянул в приоткрывшееся пространство и увидел пустой зал с одним столом и несколькими стульями. Все было покрыто густым слоем пыли, на полу не было ни одного отпечатка следов.

Это следовало запомнить, чтобы потом использовать в своих целях. Он прикрыл дверь и продолжил свой путь к кабинету Гормана.

Помощник психолога поначалу проявил сдержанность.

— Что я могу для Вас сделать, мистер Миллиган?

— Мне нужно с кем-нибудь поговорить, — ответил Аллен.

— На какую тему?

— Я не знаю. Просто поговорить… О том, что меня беспокоит… и о том, что я хочу сделать, чтобы все это прекратилось…

— Продолжайте…

— Даже не знаю, с чего начать…

Разумеется, Аллен не собирался рассказывать этому человеку о своих реальных проблемах. Горман не верил в синдром множественной личности, и все же в суде он будет оценивать умственное состояние Миллигана. Аллен довольствовался тем, что выполнял план Артура. Он расскажет этому психологу лишь то, что тот желает услышать.

— Итак, что-то вас беспокоит, и вы хотите поговорить с кем-нибудь об этом, — приободрил его Горман.

— То, что я хочу понять — это… — начал Аллен, пытаясь сохранить серьезность, когда он произносил эти слова, — почему я стал таким ублюдком.

Психолог выразил свое согласие покачиванием головы и задумчивым выражением лица.

— Я хочу научиться ладить с такими людьми, как вы, которые здесь для того, чтобы помочь мне. Это невыносимо, знать, как сильно вы ненавидите меня за все, что я натворил.

— Я не испытываю ненависти к вам, — ответил Горман. — Я только стараюсь вас понять, чтобы работать с вами.

При этих словах Аллен сильно прикусил губу, чтобы не рассмеяться. Ему надо было сообщить Горману только то, что представляло для него интерес, и постараться не сказать ничего такого, что в дальнейшем может быть использовано против Билли.

— Я буду рад помочь вам, — сказал Горман в конце беседы. — В ближайшие три дня я буду отсутствовать, но по моему возвращению мы снова вернемся к этому разговору, и обсудим его более детально.