Случай на станции Кречетовка - Валерий Владимирович Рябых
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Звали капитана Артемом Васильевичем Полубояриновым. Угодливо, заглядывая в лицо Воронову подслеповатыми глазами, он тотчас посетовал, что в части практически одни девушки: зенитчицы, прожектористки и связистки. Мужских рук не хватает, вот и нет сил обустроить прилегающую территорию, подремонтировать жилые корпуса. Да и громко сказано — воинская часть, вовсе не так, скорее, на живую нитку скроенный батальон. Ох, и сложно управляться с этим непослушным бабьим гарнизоном. Да и жалко на самом деле девчонок, вовсе не женское дело ворочать зенитные установки, таскать снаряды, не их дело подставлять девичьи плечи под тяготы воинской службы. А самое скверное, вовсе не тот удел, чтобы рисковать своими юными жизнями. Зачем девушки полезли в этот ад, что «глупышек» привело сюда… ведь, как известно, — зенитным расчетам достается при бомбежке по первое число. Да и «Мессера», наподобие хищного ястреба, высмотрев с высоты жертву, — трассирующими пулеметными очередями, безжалостно выжигают обслугу зенитных пушек и других наземных установок.
Когда капитаны шли к штабу, облупленному кирпичному особнячку, стоящему на отшибе, им на пути встретилось стайка симпатичных девушек в защитной форме, без пилоток, простоволосых. Зенитчицы отдали честь, приложив кисть к пустой голове. Воронов и Полубояринов козырнули мимоходом, не подав виду, что непорядок. Какие тут, право, замечания? Наткнулись на них и две красотки, одетые уж вовсе не по уставу, без гимнастерок, белые нательные рубахи заправлены в хебешные юбки. Увидав начальство, девчушки с испуганным визгом бросились бежать наутек. Детский сад, да и только…
На встрече с вышестоящим сотрудником госбезопасности положено присутствовать только двум представителям части: командиру и прикрепленному оперу особого отдела. Особист, младший лейтенант Николай Николаевич (тощий и седой, уже в годах), тоже пожаловался на незавидное, если вовсе не дурацкое, да и не по чину, смешное положение. Приятели-коллеги ехидно издеваются над ним, подпускают сальные шутки, сочиняя глупые непристойности, понарошку грозятся сообщать жене о гареме мужа. Что оставалось делать Сергею… Ну, посмеялся чуток над пикантностью положения обидчивого особиста, ну, и слегка вправил мозги взрослому дядечке. Пришлось пояснить «Николаичу» (будто и так не знает), что противовоздушная оборона стратегической узловой станции гораздо нужней защиты иного областного центра. Капитан-зенитчик и младший лейтенант ГБ, понимающе, закивали головами, тут ничего не возразишь, да и глупо выказывать собственное мнение в таких обстоятельствах.
Капитан Полубояринов доложил о состоянии дел во вверенном подразделении. Да уж, вооружением часть похвастать не могла. Наличествовала полная разномастица… Имелось четыре зенитных пушек еще дореволюционной системы Лендера. Вдобавок к ним применялись полукустарные установки пулемета Максим, что, естественно, мало соответствовало требованиям современного боя. Основную часть вооружения составляли счетверенные установки Токарева. Правда, использовали крупнокалиберные ДШК повышенной бронепробиваемости, которые капитан Артем считал главными выручалочками. Но отдельной гордостью парня считались три автоматических зенитных пушки (калибра 37 мм.) образца тридцать девятого года. И заветная мечта, — командование обещало поставить в полк 76-ти миллиметровые пушки, которые пробивают бронированный «Юнкерс» на вылет.
— Вот тогда заживем! — потер руки капитан очкарик, а потом приуныл. — Эх, связь с дивизионами крайне примитивная, проводная, — чиркнет осколком, и нет ее… Расстояния же, сами чай знаете, аховские… Прожекторов в наличии — раз-два и обчелся. Ну, два-три «Юнкера» возьмут в клещи, а если фашистов будет с десяток… А, не дай Бог, случится массированный налет… Не хочу каркать, даже представить не могу, что будет… — помолчав, хмуро заключил. — Да и со станцией тоже…
С слов выходило капитана, что часть, как и весь полк — местного комплектования. Кадровых бойцов мало, добро, хоть сержантский состав чуток обстрелянный, а так, была бы одна беда.
— Но буду справедливым, товарищ капитан госбезопасности. Девчонки, конечно, стараются изо всех сил, грех на них жаловаться, молодцы девчата. Но и у большинства еще романтика в голове, юношеский максимализм. А фрица за здорово живешь, шапками не закидать! И еще раз скажу, — капитан чуть не перекрестился, — не приведи Господи массированного налета, сумеем ли сдюжить?..
Воронов ничего не имел против порыва командира уповать на Всевышнего. Сергею ли не знать, что перед черным оскалом смерти, забудешь не только партию и вождей, забудешь даже жену и деток, останется только «мама родненькая» и «Господи спаси и сохрани»! Хотя, чисто профессионально, эти, грешно назвать их паническими, рассуждения — Воронову, как говорится, серпом по одному месту.
Затем, учитывая в большинстве женский личный состав, речь само собой зашла о любовных отношениях зенитчиц с местными парнями. Станция здоровенная, у железнодорожников «бронь», охочих до баб лоботрясов найдется немерено, такова уж жизнь. Вот и получалось, что тут прямой спрос с Николая Николаевича. Естественно, здесь великого ума не надо, но напрягает сама щекотливость этой темы. Особисту постоянно докладывали о неуставных отношения девчат с кречетовцами, само собой не о каждом случае… Пойманных слабых на передок девушек приходилось совестить, журить по-отечески.
— А дальше что? Выпороть никак нельзя. Ну не отправишь же «голодную кобылку» в военную прокуратуру, чтобы определили в шрафбат. Да и нет таковых для женщин. Сочтут наверху полным идиотом и держимордой. Выходит, грош цена такой воспитательной работе… — беспомощно развел руками Николай Николаевич.
Потом пояснил применяемые методы работы, касательно сластолюбцев и навязчивых ухажеров. Гэбэшнику не раз приходилось арестовывать незадачливых ходоков. Двух чрезмерно нахрапистых жлобов, забрил в армию, но, увы, страстных ловеласов никак не поубавилось.
— Остается одно, мутузить дурней как Тузик грелку, — и честно признался: — Что и делаю, — выругался по матушке, — каждый раз… Да, однако, ни хрена не понимают… Девки парням, что красная тряпка для быка, хоть режь, хоть убей — не остановишь… Вот ведь какая коррида получается… — и лейтенант чуть не плача, посетовал. — Эх, и в чем я провинился, что воткнули ветерана в бабскую часть… Может, сюда вертухайку пришлете, товарищ капитан… На зонах полно таких — из лагерных коблов… Возьмет, да и отучит девок-нимфоманок ублажать хахалей, — и скабрезно засмеялся похабной шутке.
Сергей нахмурился, не одобрив юмора Николая Николаевича, тот увидев недовольство начальства, утер ладонью смешинку с губ и принял уныло-серьезный вид.
Воронов, капитан Полубояринов и мамлей-особист, обсудив еще некоторые детали, пришли к неутешительному выводу,
