Брак по-тиквийски 2. Призрак Риаведи - Натали Р.

И мне для него ничего не жалко. Как и ему для меня, смею заметить. Даже не пытайтесь нас рассорить.

Легавые отступились. Неизвестно, поверили или нет, но поняли, что ничего другого от него не добиться. Ильтен доплелся домой выжатый, как лимон, и пару часов релаксировал в цветочной ванне. Когда вода окончательно остыла, он пришел к выводу, что с Маэдо причитается как минимум еще один коньяк.

— И что же поведал вам господин Ильтен? — повторил вопрос Маэдо. Надо прояснить ситуацию до конца.

Допрашивающий вздохнул и буркнул:

— Да примерно то же, что и вы.

Маэдо, уже не пытаясь скрыть раздражение, дернул плечом:

— Тогда к чему весь этот спектакль?

— Хотелось посмотреть на вашу реакцию, — откликнулся второй, допив чай. — И потом, вдруг бы показания разошлись? Это было бы забавно.

Чтоб вас зохены побрали, подумал Маэдо. Забавляться они сюда приехали!

— Высший командир Маэдо. — Инициатива в разговоре перешла ко второму; видно, первый — опытный допросник, но второй главнее в негласной иерархии. — Мы рады, что сведения о якобы совершенном вами преступлении оказались ложными. Всегда неприятно, когда коллеги преступают закон, знаете ли. Это не просто отвратительно, это еще и отрицательно сказывается на имидже службы охраны безопасности. Прекрасно, что вы не преступник. Однако вы поступаете нехорошо. Вашей связью с чужой женой вы возбуждаете недовольство и подаете дурной пример. Вам необходимо об этом задуматься, если вы действительно желаете работать в столице.

Хоть зубами скрипи! Но Маэдо постарался не выдать слабости.

— А не стоит ли задуматься руководству, какие сотрудники ему нужны: те, кто эффективно борется с преступностью, или те, кто не имеет любовниц? Какие, по-вашему, благотворнее влияют на имидж нашей службы?

Собеседник неопределенно хмыкнул. Спустит на тормозах или донесет до начальства дерзкие слова? Наплевать. Если он достоин работать в центральном управлении, его все равно пригласят. А если начальству важнее, с кем он спит, то невелика честь прогибаться под такое начальство.

Следователи уехали, а Маэдо устроил подчиненным веселье. Чтобы не скучали и от скуки не писали дурацкие анонимки. Ежедневные совещания, удлиненные и внеочередные дежурства, круглосуточное патрулирование, учения, сдача нормативов, медкомиссии… Народ непонимающе взвыл. До сих пор высший командир Маэдо неизменно проявлял себя как адекватный начальник, радеющий за своих подчиненных, хорошо знакомый с тяготами работы и рядовых оперативников, и следователей. Когда напряжение достигло апогея и сотрудники захотели объяснений, на очередном совещании Маэдо довел до сведения коллектива свою точку зрения. Мол, избыток свободного времени провоцирует тратить его на нездоровые фантазии и необоснованные жалобы. Не прошло и трех дней, как сотрудники сдали автора кляузы. Типа, это на него свободное время подействовало растормаживающе, а мы его употребляем с пользой, так нельзя ли нам вернуться к прежнему распорядку, а с ним делайте, что хотите. Поистине, мотивы человеческих поступков что у преступников, что у честных безопасников одинаковы, и манипулировать теми и другими много ума не надо.

Доносчиком оказался завистливый клерк из отдела регистрации, озабоченный юнец. Кто бы мог подумать на эту фитюльку? Без лишних слов Маэдо указал ему на дверь. Еще не хватало держать рядом с собой подобных змеенышей. Даже если он просто дурак, а не расчетливый интриган, пусть учится жизни в каком-нибудь другом месте. Юноша пытался юлить и оправдываться, но выбор, предоставленный начальником, был невелик: пишите заявление по собственному желанию, или вылетите с треском по профнепригодности. Человек, работающий в городском управлении, должен уметь как разбираться в людях, так и просчитывать результаты своих действий. И уж, безусловно, уважать руководство.

Ильтена, конечно, пришлось пригласить в хороший ресторан и накрыть поляну. Не то чтобы тот настаивал или даже намекал, но Маэдо чувствовал: так будет правильно. И не ошибся. Они отлично посидели. Терезу предусмотрительно не взяли с собой, в последнее время она ворчала на употребление алкоголя без повода, да и вообще на все подряд, и наверняка испортила бы вечер. А так — неторопливая беседа под хороший коньячок с обильной закуской была приятна и познавательна. Ильтен поделился с Маэдо своей методикой оценки личности на основании выбора чайной чашки, и он решил обзавестись разноцветным комплектом специально для приема посетителей. Для «гадания на чашках» требовались подробности: цветов ведь больше, чем красный и белый.

— А желтый что означает? — выпытывал он.

— Желтый бывает разным, — протянул Ильтен. — Лимонно-желтый склонны выбирать эпатажные субъекты. Выпендрежники, иначе говоря. Чистого ярко-желтого мужчины обычно избегают. Если такой цвет выберет женщина, то, скорее всего, это веселушка, любящая наряжаться. А мужчина с ярко-желтой чашкой, возможно, подсознательно выбирает женское ролевое поведение, потенциальный либо уже реализовавшийся трансгендер. Бледно-желтый же притягивает людей нездоровых, со слабой нервной системой, неуверенных в себе…

— А черный? — перебил Маэдо.

Ильтен пожал плечами.

— Черный — неоднозначный цвет. Кто-то может выбрать черный просто потому, что является официальным лицом и привык избегать ярких красок, демонстрируя показную строгость и сдержанность. А в общественном мнении черный настолько прочно связан с депрессией, что психологи считают его использование в анализе бессмысленным. Будущий самоубийца наверняка откажется от черного, потому что не хочет, чтобы его заподозрили в депрессии. Понимаете?

— А, скажем, фиолетовый?

Ильтен засмеялся.

— Маэдо, а вы сами какой цвет выбрали бы?

Он задумался. Прежде, когда он не знал того, что открыл ему Ильтен, выбрал бы без труда. Какой? Проблема в том, что после всего услышанного он был неспособен на непредвзятый, спонтанный выбор. Помедлив некоторое время, он вздохнул:

— Вот зохен! Не знаю. Я теперь, наверное, и чаю попить не смогу. Буду сидеть перед чашками и тупить, какую бы взять, чтобы обо мне чего-нибудь не подумали. Выпью-ка лучше коктейль.

Он подозвал официанта с подносом, на котором стояло несколько стеклянных бокалов на выбор. Помедитировал немного и указал на один из них, с крупной ягодой, надетой на бортик.

Ильтен покивал.

— Обратите внимание, Маэдо, на бокал, который предпочли.

— Что? Да они же все одного цвета! То есть вообще никакого, прозрачные, и всё.

— Верно. Но вы взяли бокал с ровными стенками, без вычурностей и завитушек. И не строго цилиндрический, а расширяющийся кверху. Почему? Вы прямой и честный человек, Маэдо, а изворотливость, хитрость считаете чертой скорее мошенника, чем хорошего следователя. Но при этом вы любите наслаждаться жизнью, и не в вашем характере себя ограничивать. И ягодка эта на бортике… Там дюжина без ягод была, а вы захотели с ягодкой. Вы не стесняетесь ни своего счастья, ни своих достижений — наоборот, делаете все, чтобы вам завидовали и вами восхищались.

Маэдо смутился.

— Вы просто хорошо меня знаете, — пробормотал он,