Слишком много клиентов - Рекс Тодхантер Стаут

– Где моя жена?! – Хафа, похоже, всю дорогу мучил только один вопрос.

– Секундочку… – Я решил вмешаться в разговор. – Я сказал ему, что побеседовал сегодня днем с его женой, а имя и адрес узнал, порывшись в ее сумочке. Вот и все.

– Где она? – настаивал Хаф.

Вулф окинул его внимательным взглядом:

– Мистер Хаф, когда в понедельник вечером я узнал, что некоего Томаса Г. Йегера нашли убитым, с моей стороны было бы естественным и правомерным предоставить полиции описание человека, приходившего ко мне днем под его именем. Но я, руководствуясь личными соображениями, не стал этого делать. Но если я решу поставить их в известность сейчас, то предоставлю им уже не описание назвавшегося чужим именем посетителя, а вашу настоящую фамилию и адрес. Сделаю я это или нет, зависит от вашего объяснения причин столь странного обмана. Что это было?

– Я хочу знать, где Гудвин видел мою жену, при каких обстоятельствах и где она сейчас. И пока не получу ответа на свои вопросы, ничего объяснять не стану.

Вулф закрыл глаза, но через секунду снова открыл их и кивнул:

– Вас можно понять. Если ваша жена играла во всей этой истории важную роль, вы не сможете ничего объяснить, не впутывая ее, и ничего не станете говорить, если она не замешана в этом деле. Так вот, она уже замешана. В понедельник днем, придя сюда под именем Йегера, вы сказали мистеру Гудвину, что за вами, возможно, будет хвост до дома номер сто пятьдесят шесть по Западной Восемьдесят второй улице. Когда ваша жена сегодня в полдень появилась в комнате по данному адресу, то обнаружила там моего человека. Он известил мистера Гудвина, который незамедлительно отправился туда и пообщался с вашей женой. У нее были ключи от дома и той комнаты. Это все, что я собирался вам сказать. А теперь жду ваших объяснений.

Я редко испытываю сочувствие к людям, которых Вулф загоняет в угол. Как правило, они так или иначе сами напросились. Что ни говори, если вы не в силах смотреть, как бьется пронзенная острогой рыба, вам не стоит ходить на рыбалку. Но мне пришлось отвести взгляд от Остина Хафа. Черты его длинного костлявого лица настолько исказились, что он стал похож на горгулью. Итак, я отвел глаза, а когда снова посмотрел на Хафа, он сидел, сгорбившись и закрыв лицо руками.

Между тем Вулф продолжал:

– Мистер Хаф, вы в безвыходном положении. Вы знали тот адрес. Вы знали номер телефона Йегера, не указанный в телефонном справочнике. Вы знали, что он часто посещает тот дом. Вы знали, что ваша жена также там бывает. Чего вы хотели добиться своим приходом сюда и тем бессмысленным поручением, которое дали мистеру Гудвину?

Хаф приподнял голову, наши глаза встретились.

– Гудвин, где она? – Теперь в его голосе звучали не требовательные, а умоляющие нотки.

– Не знаю. Я оставил ее в той комнате по данному адресу без двадцати два. Она пила шампанское, но без особого удовольствия. В комнате также находился человек мистера Вулфа. Но он ее не задерживал. Она могла уйти, когда ей будет угодно. Лично я ушел оттуда, потому что хотел посмотреть на вас, но она не в курсе. Я не знаю, куда и во сколько она ушла оттуда.

– Вы разговаривали с ней? Она что-нибудь говорила?

– Да. Минут двадцать или типа того.

– Что она сказала?

Я покосился на Вулфа, но он не поднял на меня глаза, а значит, я имел право действовать по своему усмотрению. Что я и сделал.

– Она мне солгала. Причем не слишком умело. Сказала, что была там всего лишь один раз и надолго не задержалась. Она забыла там зонтик, а сегодня вернулась его забрать. Насчет зонтика она не соврала. Зонтик лежит в ящике, где и лежал до сих пор. Она предложила мне пригласить ее на ланч. А еще отвести вечером на танцы в клуб «Фламинго», чтобы танцевать до закрытия.

– Но почему вы считаете, что она солгала, заявив, будто была там лишь один раз?

– Вы слишком много от меня хотите. – Я покачал головой. – Просто зарубите себе на носу: я не думаю, что она солгала, я это точно знаю. И я знаю, что вы это тоже знаете.

– Неправда!

– Ой, да бросьте! Идите к черту!

Вулф погрозил ему пальцем:

– Мистер Хаф, мы пошли вам навстречу, но наше терпение тоже не безгранично. Ваши объяснения.

– А что, если я не желаю их давать? Что, если я просто встану и уйду отсюда?

– Тогда нам обоим крупно не повезет. Теперь, когда мне известно ваше настоящее имя, я обязан доложить полиции о вашем появлении у нас в понедельник днем, но я пока не стану ничего сообщать по личным соображениям. Тут ваши и мои интересы совпадают… впрочем, и вашей жены тоже. Ее зонтик по-прежнему там.

Все было кончено, и Хаф это знал. Нет, его лицо не превратилось в морду горгульи, но рот искривился, а глаза спрятались за плотной сеточкой морщин, словно от слишком яркого солнца.

– Обстоятельства. Человек – это игрушка в руках судьбы и жертва обстоятельств. Боже правый, я сидел здесь в кресле, беседовал с Гудвином, а Йегер в это время был уже мертв! Умер много часов назад. Когда вчера утром я прочитал о нем в газете, то решил, что стану делать, если вы, паче чаяния, меня найдете: я буду все отрицать. Однако мой план не сработал. – Он покачал головой. – Итак, обстоятельства. Конечно, моей жене не следовало выходить за меня. Обстоятельства сложились таким образом, что мы познакомились, когда она… Впрочем, не будем о грустном. Постараюсь не отклоняться от темы. Я был глупцом, рассчитывая сохранить наш брак, но надежда умирает последней. Она хотела иметь наряды, которые я не мог ей купить, и делать такие вещи, на которые я был не способен. Она не могла делать это со мной, поэтому научилась обходиться без меня.

– Уже ближе к теме, – заметил Вулф.

– Да. Я впервые обмолвился об отношениях с женой при посторонних. Примерно год назад у нее появились часики стоимостью тысяча долларов, если не больше. А