Слишком много клиентов - Рекс Тодхантер Стаут
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
– И все-таки постарайтесь, по мере возможности.
– Я попробую. Итак, я докатился до того, что стал следить за ней. Любопытство под именем долга и сострадания втирается в дом несчастного или нуждающегося. Когда моя жена…
– Это Паскаль?
– Нет, Ницше. Когда моя жена вечером выходила из дому, я шел за ней следом – естественно, не всегда, а при удачном стечении обстоятельств. Чаще всего она шла в ресторан или к приятельнице, о которой я слышал, но дважды она посещала тот дом на Восемьдесят второй улице и входила через дверь в цокольном этаже. Я сломал себе голову над тем, что она забыла в таком убогом квартале. Может, ее просто тянула туда какая-то неведомая сила – наркотики или бог его знает что еще. В один прекрасный день я пришел по тому адресу, нажал на кнопку звонка цокольного этажа, но ничего не выяснил. В отличие от вас я не слишком опытный сыщик. Какой-то мужчина, по-моему пуэрториканец, сказал мне, что свободных комнат у него нет. – Хаф остановился и тяжело сглотнул. – Тогда я стал шпионить за ней дома и однажды нашел номер телефона, накорябанный на обороте конверта. Чисхолм пять, три-два-три-два. Я набрал номер и узнал, что это резиденция Томаса Г. Йегера. В телефонном справочнике данный номер не значился. Я навел справки, узнал, кто он такой, и потом увидел его, причем не преднамеренно, а исключительно благодаря удачному стечению обстоятельств. Хотите узнать, как это случилось?
– Нет. Вы с ним познакомились?
– Нет. Я увидел его в театре. Две недели назад. А три дня спустя, в пятницу на прошлой неделе, я последовал за женой, когда она вышла из дому. Она уже в третий раз направилась по тому адресу на Восемьдесят второй улице. Я остался ждать на противоположной стороне, и очень скоро, буквально через пять минут, появился Йегер, который пришел пешком. Было еще светло. Йегер свернул в сторону двери в цокольном этаже и вошел. Что бы вы сделали на моем месте?
– Я никогда бы не оказался на вашем месте, – буркнул Вулф.
Хаф повернулся ко мне:
– А что бы сделали вы, мистер Гудвин?
– Вопрос неуместный, – ответил я. – Ведь я не вы. С таким же успехом вы могли бы спросить, что бы я сделал, будь я малиновкой, гнездо которой разоряет какой-то мальчишка. Ну а что сделали вы?
– Я бродил туда-сюда по кварталу, пока на меня не начали обращать внимание. И тогда я пошел домой. Моя жена вернулась в шесть часов утра. Я не стал спрашивать, где она была. Я уже год ее об этом не спрашивал. Но я решил, что должен что-то предпринять. Я рассмотрел множество вариантов и все отмел. И вот наконец в воскресенье вечером у меня созрел план. Мы обедали…
– О каком именно воскресенье идет речь?
– В прошлое воскресенье. Три дня назад. Мы обедали в ресторане и вернулись домой. Жена смотрела телевизор, я работал у себя в комнате. Впрочем, не работал, а пытался решить, что делать, и на следующий день осуществил задуманное. Пришел сюда и встретился с Арчи Гудвином. Дальше вы все знаете.
– Да. И вы считаете, что такого объяснения вполне достаточно?
– Полагаю, что нет. Но вот как все было: я понимал, что, когда Йегер не появится, Гудвин захочет узнать почему, а затем или позвонит ему – именно потому-то я и дал номер телефона, – или отправится по указанному адресу. Гудвин наверняка постарается встретиться с Йегером, после чего расскажет ему обо мне и о том, что я говорил. Таким образом, Йегер поймет, что кому-то, кого он, судя по описанию, явно не знает, известно о его посещениях пресловутого дома. Йегер поймет, что Ниро Вулфу и Арчи Гудвину также все известно. Тогда Йегер все расскажет моей жене, дав ей мое описание, и она будет знать, что я знаю. Это самое главное. Я не мог ей прямо сказать, но хотел, чтобы она знала, что я знаю. – Хаф посмотрел на меня и снова перевел взгляд на Вулфа. – И еще одно. Я понимал, что Арчи Гудвин просто так не выкинет мою историю из головы. Его заинтересует, почему я назвал именно данный адрес, и захочет выяснить, что связывает такого богатого человека, как Йегер, с домом в бедном районе, а если Арчи Гудвин хочет что-то выяснить, он это делает. Вот такой план, но самое главное, чтобы жена знала, что я знаю. – Пожевав губами, он вцепился в подлокотники кресла. – В тот же вечер я услышал по радио в одиннадцатичасовых новостях, что Йегер мертв. Вчера утром я прочитал в газете, что его убили в воскресенье вечером, а труп обнаружили в яме напротив того самого дома. Слава богу, что в воскресенье вечером моей жены там не было.
– Вы уверены?
– Абсолютно уверен. Мы спим отдельно, но я слышу, когда она ворочается во сне. Вы понимаете… – Хаф осекся.
– Что?
– Ничего. Я собирался спросить, понимаете ли вы, что я поделился с вами тем, о чем не осмелился бы рассказать ни одной живой душе. Хотя вас это мало волнует. Возможно, я опять просчитался. Обстоятельства оказались сильнее меня. Скажите, есть ли хотя бы малейший шанс, что наш разговор останется между нами? Понимаю, что не могу просить вас о снисхождении, поскольку обманул Гудвина. Но если вы сочтете возможным…
Вулф бросил взгляд на часы:
– У меня сейчас время обеда. Мистер Хаф, мне не доставляет удовольствия без причины причинять людям боль, ну а ваш детский обман мистера Гудвина меня не слишком задел. И даже наоборот. вы дали ему адрес, он пошел туда, и в результате мы получили клиента. – Вулф отодвинул кресло и встал. – То, что вы нам рассказали, будет разглашено только в случае крайней необходимости.
– А кто ваш клиент?
Вулф ответил Хафу, что это его не касается, и тот не стал настаивать. Остин Хаф сразу поднялся с места, и я позволил себе очередной приступ жалости. Человек оказался в пиковом положении.
