Марина - Карлос Сафон

И избегать меня. Я делала вид, что не замечаю этого, но была уверена: его тело менялось. Однажды зимой я проснулась на рассвете от его криков. Так он распрощался с прислугой.

И никто не стал ему возражать: слишком сильно слуги стали бояться его за прошедшие месяцы. Только Луис остался с нами. Михаил со слезами ярости на глазах перебил все зеркала и умчалсял к себе в кабинет.

Однажды вечером я попросила Луиса разыскать доктора Шелли: Михаил две недели не выходил из своих покоев и не отзывался, когда я его звала. Я слышала, как он всхлипывает за дверьми кабинета и разговаривает сам с собой… и не знала, что мне делать.

Я теряла его. Вместе с Шелли и Луисом мы сломали дверь и проникли в кабинет, где столкнулись с воплощением ужасного. Михаил оперировал сам себя, пытаясь перекроить свою левую руку, которая превратилась в бесполезную уродливую лапу. Шелли назначил ему снотворное, и мы сидели у его кровати до рассвета. В ту длинную ночь Шелли, повергнутый в отчаяние страданиями друга, облегчил душу и нарушил обещание никогда не рассказывать историю, которую Михаил поведал ему много лет назад. Услышав ее, я поняла, что полиция во главе с инспектором Флорианом все эти годы гонялась за призраком. Михаил не был ни преступником, ни аферистом. Он был просто человеком, свято верившим в то, что его предназначение — обманывать смерть. Пока она не обманет его.

Михаил Кольвеник родился в туннелях пражской канализации в последний день девятнадцатого века. Его матери было всего шестнадцать лет от роду, и она прислуживала в одном богатейшем дворце.

Ее красота и неискушенность сделали девушку фавориткой хозяина. Как только выяснилось, что она была беременна, ее выгнали на грязные, холодные улицы, как вшивую собачонку. Она была обречена. В те годы зима ледяной рукой уничтожала все живое на улицах. Кто-то сказал ей, что нищие нашли приют в туннелях канализации. По слухам, обездоленные люди создали под землей настоящий город, в котором их была не одна тысяча, и жили там, не выходя на свет божий. Нищие, больные, сироты и беглецы. Все они были объединены культом таинственного человека, известного как Принц нищих. Говорили, что возраста у него нет, что его лицо подобно ангельскому, а в глазах пляшет дьявольское пламя, что его тело покрывают сотни черных бабочек и что он приветствует в своем королевстве всех, кого жестокий мир погнал прочь. В поисках этого мира теней девушка спустилась под улицы Праги, чтобы выжить.

Вскоре выяснилось, что слухи были абсолютной правдой. У людей подземелья был свой собственный мир, законы и бог — тот самый Принц нищих.

Никто его никогда не видел, но все верили в его существование и преподносили ему дары. Всем прижигали кожу клеймом с изображением черной бабочки. Пророчество гласило, что однажды посланный Принцем мессия придет в туннели и отдаст свою жизнь, чтобы искупить страдания этих бедолаг. Гибель этого мессии будет делом их рук.

Именно там юная мать произвела на свет близнецов Андрея и Михаила. Андрей родился с ужасным заболеванием: его кости были совсем мягкими, поэтому у тела не было ни формы, ни четкой структуры. Один из обитателей канализации — врач, скрывавшийся от правосудия, сказал ей, что болезнь неизлечима. Смерть мальчика — лишь вопрос времени. Однако его брат Михаил, обладавший живым умом и замкнутым характером, мечтал в один прекрасный день покинуть мрачные туннели и выйти на поверхность. Он часто мечтал оказаться тем самым мессией, которого все ждали. Он так и не узнал, кто был его отцом, поэтому выбрал на эту роль Принца, голос которого слышал во сне.

У Михаила не было никаких симптомов страшного недуга, который в действительности унес жизнь его брата спустя семь лет. Андрей так и не поднялся на поверхность. Когда мальчик умер, его тело было предано подземным водам, согласно местному ритуалу.

Михаил спросил мать, почему так произошло.

— Такова воля бога, Михаил, — ответила ему мать.

Михаил навсегда запомнил эти слова. Смерть Андрея была страшным ударом для их матери, и следующей зимой она подхватила пневмонию. Михаил оставался с ней до последнего вздоха, сжимая ее дрожащие руки. Ей было двадцать шесть лет, но походила она на старуху.

— И на это есть воля бога, мама? — спросил он у бездыханного тела.

Ответа не было.

Через несколько дней Михаил поднялся на поверхность. Больше ничего не держало его под землей. Умирая от холода и голода, он забрел в какой-то подъезд. По воле случая его заметил врач, Антонин Кольвеник, который возвращался домой от пациента. Доктор взял его с собой в таверну, где можно было поесть горячей пищи.

— Как тебя зовут, мальчик?

— Михаил, сеньор.

Антонин Кольвеник побледнел.

— У меня был сын, которого звали так же. Он умер. А где твоя семья?

— У меня нет семьи.

— Где же твоя мать?

— Ее забрал бог.

Доктор грустно кивнул. Он взял свой чемоданчик и извлек оттуда странный инструмент, от вида которого у Михаила отвисла челюсть. В чемоданчике было много инструментов — блестящих, завораживающих. Врач приложил к его груди странную штуковину, а два конца вставил себе в уши.

— Что это?

— Нужно, чтобы прослушать твои легкие … Дыши глубоко.

— Вы волшебник? — удивленно спросил Михаил.

Врач улыбнулся.

— Нет, я не волшебник. Я врач.

— А в чем разница?

Антонин Кольвеник потерял жену и сына во время вспышки холеры много лет назад. Теперь он жил один, имея небольшую практику хирурга и непреходящую страсть к произведениям Ричарда Вагнера.

Он смотрел на мальчика в лохмотьях с сочувствием и любопытством. Михаил ответил своей фирменной улыбкой, которая заставляла поверить, что он соткан из лучших качеств.

Доктор Кольвеник решил взять его к себе. Так прошли последующие десять лет. Добрый врач дал Михаилу образование, дом и имя. Приемный сын стал ассистировать доктору на операциях и познавать загадки человеческого тела еще в ранней юности. Необъяснимая божья воля брала верх над человеком, даже несмотря на прочный каркас из костей и мяса, оживленных некоей магической искрой.

Михаил жадно впитывал эти знания, уверенный, что в науке кроется загадка, которую ему предстоит разгадать.

Михаилу едва исполнилось двадцать, когда смерть навестила его еще раз. Здоровье доктора уже давно давало сбои. Сердечный приступ случился с ним в канун Рождества, когда они с Михаилом планировали поездку на юг Европы. Михаил поклялся себе, что на этот раз смерть его не обездолит.

— Мое сердце устало, Михаил, — сказал старый врач. — Мне пора к Фриде и другому моему Михаилу…

— Я дам вам новое сердце, отец.

Доктор улыбался. Ох уж этот странный юноша со своими причудами… Кольвеник не уходил из этого мира лишь потому, что боялся оставить его одного, без помощи и защиты. Кроме книг у Михаила не было друзей. Что с ним станется?

— Ты дал мне десять лет жизни в твоей компании, Михаил, — ответил доктор. — А теперь ты должен думать о себе и своем будущем сам.

— Я не позволю вам умереть, отец.

— Михаил, ты помнишь тот день, когда ты спросил у меня, в чем разница между врачом и волшебником? Так вот, волшебства не существует. Наше тело начинает умирать сразу после рождения. Мы хрупкие создания, всего лишь гости в этом мире. И остаются после нас только наши поступки — добро и зло, которое мы причинили себе подобным. Ты понимаешь, о чем я говорю?

Спустя десять дней полиция обнаружила окровавленного Михаила рядом с трупом человека, которого он называл отцом. Соседи заметили, что из квартиры доносился странный запах, и услышали крики юноши — они решили обратиться к властям. В полицейском отчете сообщалось, что Михаил, у которого после смерти доктора помутился рассудок, произвел вскрытие тела и попытался сделать ему новое сердце, используя систему клапанов и зубчатых механизмов. Михаила поместили в сумасшедший дом, откуда он сбежал двумя годами позже, инсценировав собственную смерть. Когда за его телом пришли, в ячейке морга обнаружили лишь белый саван и стаю черных бабочек.

Михаил приехал в Барселону с зачатками своей одержимости и болезни, которая проявилась полностью много лет спустя. Его не интересовали ни деньги, ни другие люди. Он никогда не гордился нажитым состоянием и говорил, что никто не заслуживает ни единого лишнего сентима, если он не готов отдать его тому, кто нуждается в нем больше. В тот вечер, когда мы познакомились, Михаил сказал мне, что жизнь почему-то всегда дает нам то, чего мы не ищем. Ему она дала состояние, известность и могущество. А между тем его душа жаждала лишь успокоения и победы над черными тенями, что притаились у него внутри…

После той памятной ночи мы с Шелли и Луисом договорились ограждать Михаила от его навязчивых идей и всячески его отвлекать. Задача была не из простых. Михаил всегда чувствовал, когда мы его обманывали, хотя и не говорил об этом. Он плыл вместе с нами по течению, изображая покорность своей судьбе и отказ от попыток изменить ход болезни… Но когда я смотрела ему в глаза, я видела тьму, наполнявшую его душу. Он нам больше не доверял.