Мне приснилась война - Роберта Каган

как у мамы, и иногда ты знаешь наперед. Но вдруг в этот раз ты ошиблась? Вы хоть понимаете, что с вами могло произойти? Мне даже думать об этом страшно, – ответила Шошана.

– Ну а я видела, что этот человек ничего нам не сделает. Видела по его глазам.

– Но возможно, папа прав. Ты могла ошибиться. Вы испытывали удачу, – сказала Шошана.

– Я так не думаю. Мне кажется, он самый обычный торговец. И не хотел причинять нам зла.

Шошана покачала головой.

– Единственное, что я могу сказать: никогда так больше не делайте. Мама, и папа, и я – мы все вас очень любим. Мы просто умрем, если с вами что-нибудь случится.

Блюма прищурилась на Шошану.

– Ты все равно не должна была им говорить.

– Я поступила так, как считала правильным. Но все равно я прошу прощения. Хочу, чтобы вы обе знали: я никогда намеренно не сделала бы ничего, чтобы вам навредить. – Потом она добавила: – Вы когда-нибудь меня простите?

Перл сказала:

– Я тебя прощаю.

Блюма просто кивнула:

– Да. Думаю, я тоже.

Глава 24

Шошана и Нета сидели за кухонным столом у Неты дома. Приближался полдень; они ощипывали курицу, которую один из соседей рано утром принес матери Неты. Мясо в их семье видели редко. Собственно, оно попадало к ним на стол, только если кто-нибудь из соседей из милосердия делился с ними. Сара вошла в кухню и остановилась.

– Не знала, что Шошана у нас, – сказала она.

– Да, мам. Ты же не против?

– Конечно, я не против. Что за вопрос? Мы всегда рады видеть тебя в нашем доме, Шошана!

– Спасибо, – сказала Шошана.

– Неудивительно, что вы, девочки, лучшие подруги, – заметила Сара, присаживаясь к столу. – Вы знали, что до вашего рождения мы с мамой Шошаны дружили много лет? Вместе носили вас в животиках. Только представьте, как мы радовались, когда вы появились на свет с разницей всего в месяц. И обе – девочки. Мы знали, что вы станете подругами.

Но, конечно, в такой маленькой деревне, как у них, всегда ходили сплетни. И Шошана слышала большинство из них. Слышала, как люди говорили, что ее мать куда красивее матери Неты. Это была правда. И все знали, что именно поэтому Наоми выпала гораздо лучшая доля. Отец Шошаны был процветающим и уважаемым человеком и, хотя порой проявлял строгость, никогда не распускал руки, как Шломи, отец Неты. Шломи правил в семье стальным кулаком. По деревне ходили истории о том, как из дома Неты раздавались крики – такие громкие и ужасающие, что соседям приходилось вмешиваться. Если Сара выходила на улицу, что случалось нечасто, у нее на лице были синяки. Что еще хуже, семья жила на грани нищеты. Все цокали языками, поминая Шломи и Сару. Говорили, что они жалкие бедняки и у них совсем ничего нет. А еще говорили, что Шломи – лентяй и не хочет работать. Он и правда всеми способами избегал любого труда. Даже сказал равви, что физически неспособен работать, чтобы его семье помогала община. Люди сочувствовали Нете, и она говорила Шошане, что стыдится этого. Но все видели, что у Неты не бывает новых платьев, а когда она идет с Шошаной на рынок за покупками, у нее никогда нет денег на мясо или рыбу. Иногда, отправляя девочек на рынок вдвоем, Наоми давала Шошане побольше денег, чтобы та поделилась с Нетой. Несколько раз Шошана отдавала Нете какое-нибудь из своих платьев. Но ей казалось, это обижает ее подругу. Поэтому Шошана перестала.

И все равно, хотя Сара и Наоми жили разными жизнями, их дружба продолжалась. Правда, теперь они стали старше, у каждой появились дом и дети, о которых надо было заботиться, и у них почти не оставалось времени на встречи.

– Ну, если вам не требуется помощь, я пойду займусь стиркой, – сказала Сара.

– Все в порядке, мама, – ответила Нета.

Когда мать Неты вышла из кухни, оставив Нету с Шошаной вдвоем заканчивать с курицей, Шошана рассказала подруге, что произошло на днях возле рыбной лавки с ее сестрами и коммивояжером.

– Ты, наверное, очень испугалась, – сказала Нета.

– Еще как! Я же за них отвечала.

– Ты правильно сделала, что рассказала родителям.

– У меня есть один секрет… семейный… который я хотела тебе открыть, – сказала Шошана.

– Ты же знаешь, ты можешь рассказать мне что угодно.

– Знаю. Ладно, я расскажу. Моя мама и тетя, ее сестра-близнец, уверены, что у Перл дар предвидения. У мамы он тоже есть. Она говорит, что они с Перл видят сны, предсказывающие будущее. Я никому не должна рассказывать. Родители считают, это помешает мне удачно выйти замуж.

– Серьезно? Сны, предсказывающие будущее?

– Да, так говорит мама. Отец не очень в это верит. Считает, что это чушь. Ты же знаешь, он человек приземленный.

– Да, знаю.

– И хотя я никогда не скажу об этом маме, я не знаю, верить мне или нет. Это немного пугает. Я имею в виду – у меня тоже бывают кошмары и бывают сны, в которых все очень реально, так что я, проснувшись, не понимаю, случилось все на самом деле или нет. Но ни один из моих снов никогда не сбывался. Это были просто сны.

– У меня тоже. И мне тоже снятся очень реальные сны, после которых непонятно, был это сон или не сон. Но что насчет Перл? Ее сны когда-нибудь сбывались?

– Пока что Перл пару раз снилось то, что сбывалось потом. Но отец настаивает, что это просто совпадение. Я не знаю, что и думать. Блюма полностью верит во все, что предсказывает Перл. Но они же еще дети, а поскольку Перл – близнец Блюмы, они близки как никто. Иногда я думаю, так ли это хорошо на самом деле. Честно говоря, я беспокоюсь, что однажды Перл скажет Блюме, что увидела что-то этакое во сне, а Блюма, как обычно, сразу ей поверит, и они попадут в какие-нибудь ужасные неприятности. Или совершат непоправимую ошибку.

– Под ошибкой ты имеешь в виду пойдут с незнакомцем? Что-то вроде того?

– Да. И кто знает, что еще. Когда Перл что-нибудь говорит, Блюма совсем не думает. Ты понимаешь, о чем я? Она просто верит сестре.

– Да, тут есть о чем беспокоиться, – сказала Нета, выдергивая перья у курицы.

– Блюма сильнее физически. И она умная. Но она слепо следует словам Перл, – Шошана вздохнула. Потом она продолжила: – Я знаю, что, не останови я их, они пошли бы с тем