Король должен умереть - Леонид Сиротин

связи, — сказал Арт и опустил руку с коммуникационным браслетом. — Гвин, они обыскали каюту юнги. Нашли тайник за стенной панелью. В нем оружие, портативный квантовый передатчик и наполовину собранное взрывное устройство. Похоже, он собирался разместить его в машинном отделении. Бортинженер обнаружил и демонтировал маячок, подключенный к главной антенне.

Берилак через плечо покосился на Гвин. Та ничего не ответила. Все и так было ясно. Арт осторожно нащупал холодную ладонь девушки, сжал тонкие пальцы.

— Картошка, — тихо сказала она. Ее рука дрогнула.

— Что? — переспросил Берилак с удивлением.

— Картошка была опять пережарена, — выговорила Гвин и замолчала.

В молчании они продолжали полет. Труп юнги холодел в багажном отсеке машины Берилака.

Километрах в пяти от скалы с посадочной площадкой Берилак откашлялся и сказал:

— Прошу держаться покрепче. Идем на погружение.

Убедившись, что пассажиры вняли совету и крепко пристегнуты, повстанец наклонил от себя штурвал. Летевшая на минимальной высоте машина клюнула носом волну. Кабину тряхнуло, и через мгновение за прозрачным фонарем вместо серых туч была бескрайняя водная толща.

Винты басовито загудели, переключаясь в глубинный режим. За кормой потянулся широкий след из пузырьков воздуха. Берилак включил мощный носовой прожектор. Перебросил несколько переключателей на древней, не гаптической панели и, довольно отдуваясь, откинулся на спинку кресла.

— Дальше пойдем на автопилоте, — сообщил он. — Если повезет с течениями, то за час доберемся до Вороньего Гнезда.

Арктурианин хмыкнул. Похоже, им выпала непрошеная честь посетить главную цитадель Восстания.

— Ты знаешь историю Катраэта? — спросил король.

— Не очень глубоко, — ответил Ларк. — Я мало изучал Восстание.

— Ну да, — король усмехнулся. — Не самый популярный сейчас предмет.

Он некоторое время молчал, собираясь с мыслями.

— Во времена Девятой Династии Катраэт был центральной опорной базой имперских войск на Периферии. В 720 году Двенадцатой Династии, за сорок шесть лет до прилета Арта на Катраэт, Наместник Бран Фендигайд поднял мятеж. Катраэт откололся от Империи.

— Это мне известно, — сказал скриптор. — Бран Фендигайд или, как называли его на Катраэте, генерал Вран требовал отречения Императора Пао Третьего, переизбрания Сената и предоставления автономии мирам Периферии.

— Так пишут в учебниках, — сказал король. — Но ты вряд ли найдешь там объяснение, как планета мятежников десятки лет отражала совместный натиск Коронного Флота и сильнейших Домов Империи. Принято считать, что Вороны Катраэта выказывали чудеса невиданного мужества и самоотверженности, которые не под силу было сломить угнетателям— лоялистам.

— Это было не так? — спросил Ларк.

— Почему же? Катраэтцы были отчаянными и умелыми бойцами. А еще им здорово помогла сама Империя.

— Как это? — удивился скриптор. — Не понимаю.

— Воронье Гнездо, сверхукрепленная подводная цитадель, спрятанная в тектоническом разломе, создавалась как секретная запасная ставка высшего командования. Как раз на случай мятежа или попытки переворота. Когда началось Восстание, в руки инсургентов попали законсервированные глубинные крепости с нетронутыми арсеналами, заводами и запасами продовольствия. Уникальные космолеты-амфибии, подводные и надводные корабли.

В сознании Ларка вновь прозвучал смех короля.

— Оцени иронию, скриптор. Именно с Катраэта, с дальних рубежей Периферии, Император и его маршалы собирались руководить сохранившими верность войсками в случае мятежа. Когда мятеж все-таки случился, уничтожение Гнезда, сеющего семена смуты по всему обитаемому космосу, стало их ежедневной головной болью. Последнее крупное сражение за Катраэт случилось в 759 году, за семь лет до прилета Арта. Лоялисты потерпели настолько сокрушительное поражение, что все попытки взять планету Воронов штурмом на время прекратились.

Король недолго помолчал и закончил.

— До самой своей гибели Катраэт оставался непобежденным.

— Раньше здесь было красиво, — сообщил рыжий Ворон, подразумевая безжизненный мрак за пределами луча прожектора. — В океане водились уникальные формы жизни. Киты-танцоры, электрические кракены, парящие медузы. На Катраэте развился коллективный биоценоз, что-то вроде наделенных сознанием садов Вателина, только на уровне морской фауны.

Берилак развел руки, как будто собираясь обнять глубины катраэтского океана.

— Когда киты шли на нерест, сельдь приходила на их зов. Собиралась в огромные, в десятки миль, косяки, чтобы китовому молодняку было чем питаться. Каждая рыба в этих косяках светилась, представляете? — Простое лицо Берилака озарилось мечтательной улыбкой. — Как будто целые галактики перемещались вместе с теплым течением. Когда киты начинали охоту и хватали рыбу своими усами-жгутиками, свет пронизывал и их прозрачные тела… это было очень, очень красиво.

— Да вы поэт, — не удержалась от шпильки Гвин.

Улыбка Берилака угасла, как тогда наверху, когда он застрелил юнгу.

— Я солдат, — сказал он. — И убийца. Я был здесь, на орбите Катраэта, когда имперский флот убил эту красоту. Термоядерные бомбы, отравляющие вещества, боевые вирусы…

Он замолчал почти на минуту. С заметным усилием продолжил:

— Есть древняя, времен Праматери легенда про короля, который приказал высечь море. Император отправил нас сюда, чтобы мы наказали океан, спрятавший от нас мятежников. Мы взрывали наши бомбы, сбрасывали с орбиты канистры с мерзостью Иглессов. Секли волны импульсами лучевых орудий. Миллионы трупов рыб и морских животных всплывали на поверхность. Мы его убили. Убили океан.

В кабине вновь воцарилось молчание.

Минут через сорок после ухода под воду амфибия Берилака, все это время державшаяся заданной глубины, начала постепенно погружаться. Судя по показаниям приборов, давление за бортом росло. Арт озабоченно постучал костяшками пальцев по тонкому фонарю кабины.

— Не волнуйтесь, капитан, — сказал Берилак. — Малютка выдержит. Я заложил в маршрут небольшой крюк, хочу показать вам нашу достопримечательность.

Впереди в темноте за пределами дальности прожектора замаячила исполинская масса смутно знакомых очертаний. Локатор тревожно запищал. Берилак переключил управление в ручной режим, сбросил скорость и, заглушив панические сигналы локатора, повел амфибию прямо на грозно нависающий подводный хребет. Минута, другая, и в лучах прожектора тускло блеснул металл — хребет оказался искусственного происхождения.

— Это корабль, — первой догадалась Гвин. — Но, Аннун меня забери, какого же он размера!

Берилак одобрительно кивнул.

— Не просто корабль, — сказал он с гордостью. — Имперский линкор первого класса. Бывшая гордость Коронного Флота. «Капитолий». Позвольте мне улучшить для вас картинку.

Контрразведчик пробежался пальцами по панели. Фонарь кабины на мгновение потемнел, стал матовым. На нем появилось изображение, построенное бортовым компьютером на основе информации сканеров. Повинуясь команде Берилака, амфибия подвсплыла на глубину, позволявшую целиком окинуть взглядом упокоившегося на дне гиганта.

Сбитый мятежниками легендарный флагман, построенный во времена Шестой Династии, поражал воображение. Тридцать две тысячи метров от погрузившегося в грунт носа до кормовых дюз. Он, конечно, был в несколько раз меньше титана Сестер Аннун, но даже так он оставался крупнейшим боевым кораблем когда-либо построенным человечеством.

Развернутые в боевое положение башни и открытые орудийные порты угрожали невидимому врагу широкими направляющими рельсотронных орудий и протонных ускорителей. Сотни зенитных турелей ощетинились с бронированных бортов стволами