Чако 1928-1938. Неизвестная локальная война. Том II - Олег Евгеньевич Царьков

двух империалистических хищников, а также участием в этой борьбе игравших вторые роли империалистов Германии, Франции, Италии и Японии. Чакская война стала, по-видимому, одной из последних политических поражений США в Южном Конусе.

Первая попытка США перехватить политическую инициативу в Новом Свете состоялась в 1881 году, когда по инциативе госдепа была созвана конференцию американских государств. Однако в тот момент у него не хватило авторитета, чтобы она стала действовать на постоянной основе. Только в 1889 году бывший госсекретарь Джеймс Блейн при поддержке госдепартамента основал «Бюро по вопросам торговли между американскими республиками». Эта организация стала родоначальником Панамериканского Союза. В том же году прошла долгожданная конференция 18 американских государств, учредивших политическую организацию с центром в Вашингтоне. Это событие можно считать Рубиконом американской политике в Новом Свете. Во время Венесуэльского кризиса 20 июля 1895 года госсекретарь Олни дал свою, новую интерпретацию доктрины Монро:

«… в настоящее время Соединенные Штаты фактически пользуются суверенными правами на этом континенте и решение их является законом во всех случаях, когда они хотят вмешаться…».

Последующие сорок лет доктрина Олни лежала в основе политики США в Латинской Америке. Организация Панамериканского Союза стала началом решительного наступления США на политические позиции Лондона в Южной Америке. Форин Офис с самого начала расценивал его как орудие экспансии Вашингтона. Латиноамериканские государства, традиционные союзники Великобритании, такие как Чили, Аргентина и Бразилия, сами претендовавшие на ведущую роль в Латинской Америке при прямой поддержке Лондона часто саботировали конференции Панамериканского Союза и отказывались от ратификации многих его резолюций. На это накладывалось прохладное отношение патриотически настроенных кругов латиноамериканских республик к практике панамериканизма. С 1823 по 1945 годы состоялось 208 панамериканских конференций, на которых было подписано более 100 договоров и только один из них был ратифицирован двадцать одной республикой.

На II Панамериканской конференции в Мехико (1901-02 гг.) бюро было переименовано в Международное американское бюро и получило организационно-административные функции. Бюро возглавил руководящий совет, составленный из латиноамериканских дипломатов, аккредитованных в Вашингтоне, под постоянным председательством госсекретаря США. На следующей, III конференции в Рио-де-Жанейро (1906 год) его политические полномочия были расширены, а совет стал постоянной комиссией конференции. На IV конференции (1910 год) бюро получило новое название – Панамериканский Союз. V Панамериканская конференция состоялась в столице Чили только в 1923 году. В Сантьяго был заключен континентальный договор о мирном разрешении споров между американскими государствами. Однако его практическое значение было ничтожно. Еще через пять лет, в 1928 году, на VI конференции в Гаване дипломаты из США встретились с единым оппозиционным фронтом латиноамериканских республик. На ней были внесены изменения в Устав Панамериканского Союза: в его состав были допущены все латиноамериканские государства независимо от того, признают их США или нет, а председатель совета стал избираемым.Положение делегации США на этих двух конференциях было чрезвычайно затруднительным, поскольку лицемерные заявления о братстве и сотрудничестве американских народов стояли в явном противоречии с грубо насильственной, открыто захватнической политикой канонерок.

Уже принятие этих положений указывало на политическое поражение США. В Гаване делегации США с большим трудом удалось отклонить резолюции, осуждавшие таможенную политику Вашингтона и вмешательство американских государств в дела друг друга. Следствием этого стал переход на VII Панамериканской конференции от политики «большой дубинки» к политике «доброго соседа». Помимо бесплодных усилий по прекращению Чакского конфликта в Монтевидео была единогласна принята конвенция о правах и обязанностях американских государств, осуждавшая вмешательство одного государства во внутренние дела и внешнюю политику другого, а также оккупацию чужой территории хотя бы в качестве временной меры. Данная конвенция не могла быть применена к спорной территории в Чако и, следовательно, не могла прекратить конфликт. Тем не менее, с этого момента деятельность Союза резко активизировалась, ибо формально не существовало противоречий между США и другими странами континента. Тем не менее, озабоченность развитием военного конфликта на северной границе стала все больше охватывать военно-политическую верхушку Аргентины. Она стала побаиваться резкого усиления Парагвая. Особенно опасным для нее мог стать захват нефти Камири. Имея независимый доступ в океан, Асуньсьон мог составить конкуренцию для аргентинских энергоносителей, добываемых в предгорьях Анд, и обрести экономическую независимость от Буэнос-Айреса. Рост фашистских настроений и соперничество с другим претендентом на доминирование в Южном Конусе заставляли правительство Аргентины форсировать события и стремиться к прекращению огня в Чако. Аналогичную озабоченность высказывали Уругвай, Чили и Перу, которые боялись дальнейшего ослабления своих соседей. Своеобразной была позиция Бразилии, которая полагала, что поражение Боливии в войне заставит Ла-Пас переориентироваться на Рио-де-Жанейро.

Начиная с Рождества 1933 года мировое сообщество предпринимало многочисленные попытки прекратить кровопролитие в Чако. Но они наталкивались на непонимание, а, иногда, на открытое сопротивление обеих воюющих сторон. Если парагвайцы отказывались очистить занятые ими территории, то боливийцы не соглашались исключить территорию арбитража Хейеса и требовали предварительного разграничения Чако. Окончание перемирия и стремительное парагвайское наступление к фортину Баливьян вызвали недоумение в Лиге Наций. Её новый председатель Жозеф Луи Авенол искренне полагал, что само присутствие комиссии Лиги прекратит военные действия, как это было пять лет назад. Однако военные действия продолжались. Уже в марте 1934 года комиссия Лиги Наций по урегулированию конфликта, расположившаяся в Монтевидео, считала свое существование ненужным, поскольку не могла найти компромисс между Ла-Пасом и Асуньсьоном. В самой организации также не было единого мнения о способах решения конфликта. В двойственном положении оказалась Чехословакия, которая с одной стороны была заинтересована в упрочении системы коллективной безопасности, поскольку ей уже угрожала нацистская Германия, а с другой была заинтересована в поставках оружия в Боливию, приносившие ей сотни миллионов крон. Её дипломаты так маневрировали на заседаниях комиссии по эмбарго, что фактические поставки чешского оружия Ла Пасу не прекращались. Единственные случаи задержки поставок были зафиксированы только тогда, когда пустело боливийское казначейства. Примерно такой же тактики придерживались и остальные экспортёры оружия. Не имея представления, как повлиять на конфликт Авенол вынес на майское заседание Лиги вопрос о введении эмбарго как для Парагвая, так и Боливии. На этом его вмешательство в далёкий южноамериканский конфликт завершилось.

Оставленное Лигой место решил занять аргентинский министр иностранных дел Сааведра Ламас. На первых порах Ла-Пас принял его инициативу, но при этом поставил обязательным условием заключения перемирия признание его прав на порт в судоходной части реки Парагвай. Он начал консультации с парагвайским министром Х. Зубизареттой, но вскорее выяснилось, что все его попытки были обречены на неудачу. Ко всем внешнеполитическим инициативам аргентинского министра крайне отрицательно относился госдепартамент США. Боливийская дипломатия пошла в фарвартере американской