Чако 1928-1938. Неизвестная локальная война. Том II - Олег Евгеньевич Царьков

кризис, задолженность боливийского казначейства Зброёвке составила 171225 фунтов стерлингов. Тогда дирекция завод распорядилась приостановить разгрузку транспортов в Арике. На их борту находилось 17 миллионов патронов, 10000 винтовок и 440 пулемётов. Финансовый кризис был преодолён исключительно за счёт связей Моравки. Оружие было доставлено в Ла Пас, а платежи поступили в начале января следующего года. Это событие не омрачило тесных контактов между чехами и их боливийскими контрагентами. Только в январе и феврале они заключили контракт на 10000 винтовок, 80 лёгких пулемётов и 16 миллионов патронов. После частичной предоплаты были сделаны 5000 винтовок и пулемёты, а для производства остальных требовалась банковская гарантия. Она была предоставлена только после того, как деловые круги Канады предложили боливийскому правительству кредит в 20 миллионов долларов США. Условием его предоставления стала фиксация экспортной цены на олово в размере 50 фунтов стерлингов за тонну. Таким образом, боливийское правительство располагало ресурсами, позволяющими ему вести военные действия еще два-три месяца и разместить новые заказы на оружие. Сразу после размещения депозита у Селье и Белло были заказаны ещё 12 миллионов патронов. Они поступили уже после окончания войны. Всего в 1934-35 годах Зброёвка поставила Боливии от 55 до 62 тысяч единиц стрелкового оружия, 2982 единицы автоматического оружия и 82 миллиона патронов.

Географическое положение и позиция соседей определяло существенное различие маршрутов доставки оружия обоим беллигерентам. Боливия использовала для транзита оружия, в первую очередь, порты Тихоокеанского побережья (Икике, Арику, Антофагасту). Аргентинский и бразильский маршруты вследствие разных причин имели для Ла-Паса второстепенное значение. Парагвайское правительство долгое время имело доступ к портам Атлантического побережья (Монтевидео, Буэнос-Айрес). Стандартная схема несанкционированной правительством переброски оружия в Боливию состояла для Кэртис-Райт экспортс из двух этапов: перевозки самолета в разобранном состоянии на завод фирмы в Сантьяго (Чили) «для демонстрации или предпродажной подготовки» и доставки его в Ла-Пас. Правда, в некоторых случаях, самолеты не доходили до заказчика: как правило, это происходило во время каких-либо политических маневров, когда временно ужесточался контроль за транзитом военных грузов. Поскольку стрелкового оружия у Асуньсьона было много за счет трофеев (впоследствии он часть их продал испанским республиканцам) парагвайское военное министерство с 1933 года стали больше интересовать запасные части к нему, а также боеприпасы и оборудование для их производства.

Если запасные части к стрелковому оружию было достаточно легко приобрести через посредников или даже изготовить самим, то покупка и доставка боеприпасов, материалов для их выделки и станков для их производства, особенно артиллерийских снарядов и мин, была постоянной головной болью служб снабжения обеих воюющих сторон. Мировая практика того времени связывала размещение заказа и приобретение военных материалов с «легальным» заказом какого-либо правительства. В тридцатые годы наиболее широко распространенным способом получения документа, предоставляющего право на экспорт оружия или боеприпасов из страны-производителя оружия, была договоренность с каким-либо китайским милитаристом или латиноамериканской республикой. В условиях Чакского конфликта, когда все страны Нового Света в той или иной степени участвовали в его разрешении, с 1934 года последний вариант почти перестал срабатывать. Поэтому военные контрабандисты стали все чаще использовать фиктивные документы, выданные тем или иным провинциальным милитаристом из Китая. Однако с 1933 года это стало накладным делом из-за начала японской агрессии в Маньчжурии. Впоследствии эти хорошо разработанные «торговцами смертью» схемы широко использовались для организации поставок оружия испанским республиканцам в 1935-39 годах. Резолюции Лиги Наций о прекращении огня и наложенное в мае 1934 года эмбарго на поставку оружия беллигерентам оказались неэффективными: они не смогли остановить эскалацию военных действий в Чако. Следует вспомнить, что эта организация была создана не для сохранения мира, а для охраны Версальской системы и тон в ней задавали европейские великие державы – Франция и Великобритания.

Понимание необходимости прекращения войны все более охватывало общественность и правящие круги соседних стран. Чили, Уругвай, Аргентина, Бразилия и Перу нуждались в стабильности на своих границах. Вашингтон стремился воспользоваться удачным стечением обстоятельств и перевести умиротворение в рамках доктрины Монро на региональный уровень. Для этого, начиная с конца 1933 года, он планировал разрешить конфликт в Чако на уровне Панамериканского Союза. Если рассматривать панамериканизм в историческом плане, то в нем заключены две диаметрально противоположные тенденции: стремление стран и народов Латинской Америки к национальной самостоятельности и стремление администрации США превратить Новый Свет в свою сферу влияния. Следует отметить, что, начиная с Боливара, который в 1826 году созвал в Панаме первый Межамериканский Конгресс, страны Латинской Америки стремились достичь политического единства. Попытки создания политического союза предпринимались в 1844, 1856, 1864 и 1880 годах. Однако они оказались безрезультатны, и инициатива перешла к госдепартаменту США.

2 декабря 1823 года президент Монро, продолжая политику Джефферсона, провозгласил свою доктрину:

«…американские континенты в результате свободного и независимого положения, которое они у себя установили и поддерживают, отныне не должны считаться объектами дальнейшей колонизации какими-либо европейскими державами… Поэтому искренние и дружественные отношения, существующие между Соединенными Штатами и этими державами, обязывают нас заявить, что всякую попытку с их стороны распространить свою политическую систему на какую-либо часть нашего полушария мы будем рассматривать как угрозу нашему спокойствию и безопасности… Но что касается правительств, которые провозгласили свою независимость и сумели ее сохранить и независимость которых мы признали по зрелом размышлении и согласно с принципами справедливости, то мы не можем рассматривать вмешательство в их дела со стороны какой бы то ни было европейской державы с целью стеснить их свободу или вообще оказать какое-либо воздействие на их судьбу, иначе как проявление недружелюбного отношения к Соединенным Штатам».

Поддержанная Каннингом и одобренная Боливаром, доктрина Монро была с воодушевлением воспринята всеми вновь образовавшимися республиками Америки. Однако это была лишь декларация. На протяжении ХIХ века европейские державы много раз вмешивались в дела Латинской Америки: Колумбия – 1824 год, Эквадор, Перу и Венесуэла – 1846 год, Никарагуа, Сальвадор, Гондурас – 1848-1849, 1856-60 годы, Мексика – 1838, 1862-67 годы, Венесуэла – 1876, 1880, 1881, 1884 и 1887 годы, Доминиканская Республика – 1861-65 и 1905 годах, Чили, Перу, Эквадор и Боливия в 1864 году, Аргентина – 1830, 1842-49, 1902-03 годы. Ещё долгих шестьдесят лет после провозглашения доктрины Монро в Латинской Америке безраздельно господствовала Англия, которая обладала крупнейшим морским флотом и являлась «мастерской мира». С 80х годов ее позиции серьёзно пошатнулись из-за экспансии США. Ещё с мексиканской войны Вашингтон ставил перед собой совершенно чёткие задачи – расширить свою территорию на весь Северо-Американский континент, экономически подчинить народы Латинской Америки и вытеснить британский империализм. С этого момента весь Новый Свет становиться ареной противостояния