Что предназначено тебе… Книга первая - Нэйса Соот'Хэссе

— дуло револьвера вошло в него, раздвигая нежные стенки. Внутри, вперемешку с нездоровым возбуждением расцвела боль.

— Будешь дёргаться — случайно нажму на курок, — нос Стефано прошёлся по шее корсиканца, покрывшейся испариной.

Доминико приглушённо вскрикнул, когда револьвер задвигался в нём, но тут же закусил запястье.

— Не шуми… — прошептал Стефано, но Доминико не надо было напоминать. Он не больше, чем Бинзотти, хотел, чтобы их застали вот так.

Движения кольта стали неторопливыми, почти ласкающими, и хотя они продолжали причинять боль, стенки заднего прохода постепенно подстраивались и теперь уже нежно обнимали дуло.

— Урод… — выдохнул Таскони.

— Да, босс… — Стефано отодвинул в сторону воротничок рубашки и несильно куснул Доминико за плечо.

— Какой кайф трахать меня железным стволом?

— Кайф знать, что ты, паршивый корсиканец, прогибаешься и стонешь подо мной, — револьвер резко двинулся внутри и анус рванула резкая боль.

— У самого не стоит?..

— Хочешь потрогать?..

Корсиканец попытался возразить, но Стефано вывернул ему руку до боли и прижал к собственному члену, заставляя погладить набухший бугор.

— Как твоя птичка? — выдохнул корсиканец, но ему не удалось Стефано зацепить.

— Моя птичка рвётся к тебе… — прошептал коп и, расстегнув ширинку, заставил Доминико сдавить его член.

Рука ныла. Зад разрывала боль. Собственный член при каждом неловком движении ударялся чувствительной головкой о шершавую стену.

Доминико едва не выл каждый раз, когда ствол глубже входил в него, задевая какой-то позорный для него нервный узелок.

— Урод, урод, урод… — продолжал шептать он.

Всё закончилось резко — когда горячее семя вылилось ему на ладонь.

Исчезли одновременно и член, и револьвер.

Доминико сполз на землю, почти что рухнул, и пока он соображал, как встать, сицилиец уже исчез в темноте.

Доминико взвыл и громко выругался. Член по-прежнему горел, но он пока ещё не настолько свихнулся, чтобы дрочить на поимевшего его сицилийца в грязной подворотне.

Кое-как застегнувшись, Доминико побрёл обратно в отель — только у самой двери номера вспомнив, что так и не нашёл что попить. Жажда к тому времени мучила его вдвойне.

14

Сесть за руль Доминико в тот день удалось с трудом. Ярость клокотала в горле с самого утра. Чем подробней он вспоминал события прошлого вечера — тем сильнее становилась злость. Нездоровое по любым меркам возбуждение, которое только и бывает после бурной ночи, закончившейся без удовлетворения, не давало сосредоточиться на делах.

Доминико чувствовал, что одержимость одолевает его — но он привык держать эмоции в узде.

«Прежде всего бизнес», — напомнил он себе. И стараясь унять раздиравшее надвое желание оттрахать Бинзотти — или его убить, Доминико стал вставать.

Первым делом он вызвал Мариано. Просить у подручного лекарств или врача было за пределами того, что мог позволить себе Доминико, и потому он просто мрачно приказал:

— Верни его в дом к девчонке. Я хочу знать, где он живёт. И как только будет сделано — отправь небольшой презент.

Мариано посмотрел на капо, явно собираясь спросить: «Кого?» — но передумал. Доминико вырвал из записной книжки листок и, стремительно набросав на нём несколько слов, сунул в руки Мариано.

— Будь добр… прикажи подогнать автомобиль, — уже мягче закончил он.

Если в течение без малого пяти лет корсиканцы разъезжали по шоссе, которое связывало Сартен с Димора-дей-Бизантини, то, безусловно, не из праздной любознательности — и уж тем более не ради того, чтобы восхититься окружающей природой, довольно непритязательной для Корсики. Как все, кто использовал это шоссе, Доминико имел абсолютно определенную цель. Только отличное знакомство с этим участком дороги позволяло ему ориентироваться в поворотах, чтобы добраться до места.

Промчавшись мимо эстакады на шоссе, ведущей к автостраде Фиоре-Каро, Ansaldo Доминико Таскони проехал квартал Сетте Кардинали. Пробрался между руин старой церкви, рядом с чудом сохранившейся стеной которого был установлен билборд, просматривавшийся с верхних участков дороги и призывавший срочно покупать превосходный томатный соус, и ещё более удручающего на вид автосервиса. После нескольких поворотов Доминико вывел Ansaldo на дорогу, убегавшую в сторону расположившегося менее чем в четырех милях отсюда городку с нехорошей славой и скромным именем Тардиво.

В Тардиво никто не приезжал без причин. Ни один знак на пути не указывал направления к этому крошечному поселению с тысячей жителей — или около того. Случайный турист мог посчитать несколько коттеджей, ютившихся по сторонам дороги, за отдалённый пригород Сартена, если бы не пара любопытных нюансов: в Тардиво не было магазинов. Овощи и фрукты продавали прямо с грузовиков. Второй странностью были всегда закрытые зелёные ставни его кремовых трёхэтажных вилл. Здесь начиналась зона владения одной из самых беспощадных семей Ндрангеты.

Безотлагательные дела вели Доминико не в сам Тардиво. Проехав городок насквозь, Ansaldo свернула вправо на узкую дорожку, ещё более колдобистую, чем та, по которой он ехал до этого. Здесь едва могли разминуться два автомобиля. По обе стороны высились глухие каменные стены, а поверх их просматривались шумящие листвой кроны деревьев. Легко было догадаться, что за ними тянутся плантации лимонов. Чуть не доехав до поворота к Боччето Бризи Венто, такого же живописного, как соседний Тардиво, машина Доминико свернула направо, на просёлочную дорогу, и проехала тяжелые металлические ворота. Висевшая над ней вывеска витиеватыми буквами сообщала: «Поместье Кампи Елиси».

Выкатив к центру плантации, Ansaldo замер неподалёку от неброской постройки, опоясанной маленькой галереей, на которой изображались две буквы: «Ф. В.» — инициалы владельца, Франко Висанти, дона семьи Тардиво и генерального секретаря Капитула.

Хотя Доминико и бывал уже в поместье Кампи Елиси, на сей раз он приехал не за тем чтобы потренироваться на находившемся тут же рядом стрельбище, построенным Франко Висанти, большим поклонником стрелкового спорта, и уж точно не за тем, чтобы совершить экскурсию в химическую лабораторию, скрытую в чаще лимонных деревьев — правда, не совсем легальную — где талантливые помощники дона Висанти изготовляли героин.

Вовсе не семейные посиделки с домашним вином и прекрасными блюдами, которые часто устраивал для «людей чести» гостеприимный хозяин, послужили причиной его приезда. Визит Доминико в поместье Кампи Елиси диктовала деловая необходимость.

Вошло в традицию проводить заседания Капитула там, где проживал его генеральный секретарь. Тем более что доехать сюда из Сартена можно было всего за четверть часа. А само место было неизвестно полиции и скрыто от любопытных глаз плотной стеной лимонных деревьев.

К началу каждого заседания перед домом скапливалось не меньше дюжины автомобилей —