Замуж за монстра - Анна Григорьевна Владимирова

мобильном. — Вот это отличное решение… Какая палитра… А вот это не закончил?

Глаза Дзери светились, когда встречался с ним взглядом. Он указал на меня, потом на себя и приложил ладонь к груди.

— Пожалуйста, — кивнул я, принимая благодарность за коллекцию красок, которую отправил ему пару месяцев назад. — Остались ещё?

«Много», — показал он руками.

— Порисуем же, пока ты все равно тут?

И снова он кивнул, улыбаясь. А в следующую минуту обернулся к саду и вернул мне вопросительный взгляд.

— Это моя Ринка там, — ответил я с готовностью, даже не задумавшись. — Я люблю её.

Дзери показал мне большой палец, улыбаясь, а я прокашлялся и… усмехнулся. Ну, вот я и сам с легкостью признаюсь кому-то в чувствах к Ринке. И звучит это как нечто обычное. А на нее я так взъелся…

Когда она показалась на дорожке, я тронул ведьмака за плечо, и вместе мы уставились на Ринку.

— Здравствуйте, — настороженно поднялась она к нам по ступенькам.

Кот дрожал у нее за пазухой, пялясь на новый мир вокруг. Завидев знакомого меня, он возмутился громким мявом, мол, какого черта я его сюда привез?

— Рин, это Дзери, сын Хана, — представил я парня, но, видя, что моя ведьма не спешит отвечать на его улыбку взаимностью, объяснил: — Дзери не говорит. И он здесь у меня занимается живописью.

Ринка расслаблено опустила плечи и улыбнулась, протянув парню руку:

— Привет, я Катя. — Она потянули кота из-за пазухи. — А это Дали. Я его на улице подобрала.

Она села в кресло и выпустила кота к нам на диван. Дзери принялся заигрывать с ним солнечными зайчиками в ладони, а я смотрел, как Ринка, уперевшись локтем в стол, растекается в кресле.

— Погуляла? — спросил глупое.

— Да, — и она протерла глаза. — Ты говорил, тут горячий кофе можно раздобыть?

— Скоро принесут. Посмотри пока, — и я, спросив у Дзери разрешения взглядом, передал мобильный с фотографиями Ринке. — Дзери рисует граффити.

Мне нравилось, как она мне подыгрывает. Потянулась с готовностью к мобильнику, принялась восхищенно листать работы парня… а я смотрел и улыбался так, будто давно так на нее смотрю и улыбаюсь ей не одну жизнь подряд. Может, поняла, что я предложил передышку? А может, просто устала.

Прохладный ветер прошелся по веранде, и Ринка поежилась. Дали уже вовсю терся о бок Дзери, принимая ещё одного новичка в свой мир. А вот на появление моего управляющего изогнул спину и смешно распушился. Был худым червяком, а тут вдруг изобразил из себя колючую гусеницу. Значит, чужих оборотней мы не любим, зато ведьмаков готовы облизывать без кастинга.

— Дзери, а кот обычный? — обратился я к ведьмаку. — А то он какой-то подозрительно гостеприимный ко всем ведьмакам.

Парень пытливо изогнул бровь, но тут же вопросительно глянул на Ринку.

— Я не могу колдовать, твой отец на меня ошейник надел, — обыденно объяснила ведьма и скосила на меня взгляд: — Что тебе с ним не так?

Дзери смутился, поводил над котом ладонью, почесал ему за ушами и пожал плечами.

— Он просто общительный, — защищала кота Ринка. — Что?

— Все нормально, не пыли, — примирительно поднял я руки. — Это был глупый вопрос. Пошли, дом покажу?

Ринка поднялась и направилась за мной в дом.

— Тебе плохо? — не сдержал я беспокойства.

— Мне страшно и непонятно, почему ты вдруг… стал такой.

— Какой? — И я посторонился, пропуская ее в двери.

— Спокойный такой. — И она огляделась в гостиной.

Тут ее взгляд уже так не загорелся, как в саду, хотя дом я любил не меньше.

— Мы признались друг другу, что устали. — Я кивнул в сторону галереи. — Там у меня мастерская.

Ринка направилась на дневной свет, я последовал за ней.

— А что с Дзери, почему не говорит?

— Это сложная история…

Она скользила взглядом по картинам на стенах, не спеша двигаясь от одной к другой. Я жадно следил за ее эмоциями.

— Насколько? — бросила она на меня пытливый взгляд.

— Дзери давно рисует граффити, — начал нехотя я. — Рисует очень здорово. Люди начали узнавать его работы. Кому-то это не понравилось. Его арестовали и отправили в отделение по делам несовершеннолетних. Только оттуда он каким-то образом попал к ведьмаку-извращенцу, который собирал личную коллекцию беспомощных подростков, подвергая их всяческому насилию…

Ринка остановилась и перевела на меня взгляд, полный немого ужаса. Да, от этой истории кровь застывала в жилах даже у меня.

— Собственно, поэтому он и не говорит, — решил закончить я.

— Подожди, а что с тем ведьмаком? — покачала она головой и пытливо прищурилась. — Это ты вытащил Дзери.

Я досадливо нахмурился и отвел взгляд. Не хотелось ей этого рассказывать:

— Нет, не я.

— Ты. Именно поэтому Харук Хан тебе так предан и искренне переживает. Не рисковал бы он так, устраивая мне ту проверку после пожара в твоем доме. А Дзери искренне рад быть в твоей компании. И ты к нему привязан.

— Ну какая же ты умница, — неодобрительно заметил я.

— А ты — скромница.

— Да, не хотел рассказывать. Решишь, что цену себе набиваю…

— И то правда, вдруг я посмотрю на тебя под другим углом и обнаружу, что ты способен на сочувствие, жертвенность и привязанность, — не жалея, распинала она меня.

— Я просто увидел в нем себя.

— И это не удивительно. Нам с тобой никто не помог.

Она вернулась к разглядыванию картин, но тут же замерла перед своей собственной, нарисованной для меня.

Свеча в полумраке.

— Это прекрасная работа, — заметил я в тишине.

— Да, я знаю, — прошептала она. — В ней много всего о тебе…

Мне захотелось обнять ее, но стало страшно нарушить это призрачное перемирие. Казалось, любой вздох или движение — и оно растает.

— Может, хочешь порисовать? — предложил я. — Пока Дзери тут, я позанимаюсь с ним…

— Может. — И она посмотрела на меня как-то по-новому.

— Мы не будем тебе мешать. Поработаем на улице, а ты сможешь спокойно заниматься в мастерской. Давай дойдем до нее уже, а?

Ринка улыбнулась и ускорила шаг. А мне показалось это все каким-то сном. Золото её волос бликовало