Фиктивный развод. Не отпущу - Евсения Медведева

ярости! Не смотрел в мою сторону, а вот на блондинку пялился так, словно взглядом пытался спалить. Его тело было напряженным, лицо бледным, искаженным ярким отвращением. Девушка тоже ощутила этот взгляд, съежилась и отвернула корпус.

Так-так… Значит, я не ошибся. Ромашки предназначались этой курице.

Эх, Андрюшка… Поздравляю с первой шишкой, с первым разочарованием и чуть покосившимися розовыми очками, сквозь призму который мир кажется доброжелательным, а на самом деле кишит пираньями, чья цель – урвать кусок пожирнее.

— Почему в кабинете посторонние? — зашептала блондинка. — Левон, мы можем решить вопрос наедине. Для чего ты позоришь меня? Любящий человек никогда так не поступит…

— Правильно. Вот только люблю я свою семью, а не блядь, решившую срубить бабла. Дата какая? — я кивнул Леонтьеву, а тот стал вбивать нужные параметры для поиска в системе видеонаблюдения. Но Надя будто застыла, лишь хлопала глазищами, явно не понимая, что сейчас будет.

— Я не буду в этом участвовать! — девка подскочила и попыталась выбежать из кабинета, только, распахнув дверь, напоролась на охрану. — Левон! Скажи, чтобы меня отпустили!

Надя с надеждой смотрела в мою сторону, но мне было всё равно… Тогда она бросилась к Андрею, схватила его руку, прижимая к груди.

— Андрей… Скажи отцу, чтобы отпустил! Что вы за звери-то? Может, вы меня и убьёте здесь? А за что? Я ничего не сделала! Вам нечего мне предъявить! — взвыла она…

И наконец-то пластиковое выражение лица исчезло. Девушка выпустила страх, панику, осознав, что оказалась запертой в кабинете с тремя мужчинами, сочувствия в которых искать нет никакого смысла.

— Ты спал с ней? — Андрей сморщился, не желая произносить имя девушки, которой ещё несколько часов назад нёс цветы. — Отец, ответь… Ты с ней спал?

— Нет, — мне не нужно было притворяться, не нужно было разыгрывать спектакль и сыпать тонной аргументов. Андрей мой сын! Он рос в семье, где было принято обо всём говорить честно и прямо.

Я до сих пор помню день, когда случайно увидел кончик «Плейбоя», торчащий из-под матраса. Помню, как долго подбирал слова, пытаясь разумно рассказать сыну о сексе и его последствиях. Если я за всю свою жизнь что-то и сделал правильное, то это воспитание моего сына.

Ему больно, но Андрей справится. Перетерпит, перешагнёт и пойдет дальше, уже зная, что на пути встречаются вот такие мелочные и жалкие дуры.

— Спал? Да он трахал меня между совещаниями, пока говорил с твоей чокнутой мамашей… Он врёт! — Надя хваталась за последний шанс удержаться на плаву, но только все сильнее топила себя. Она это понимала, но уже не могла остановиться!

— Заткнись!!!! Не смей даже говорить о моей матери! — захрипел Андрей и ногой оттолкнул кресло. Он тяжело дышал, пытался сдержать бурю ярости, выкручивал пальцы, осознавая весь происходящий бред.

И вдруг девушка всхлипнула… Опустилась на колени, пытаясь заглянуть ему в глаза.

— Ты что… Ты тоже мне не веришь? Я жду ребёнка от твоего отца… У тебя будет…

— Дамочка, я щас слезу пущу от жалости, — Леонтьев хохотнул и закатил глаза. — От жалости, что не могу спустить тебя с лестницы. Продажная леди тоже леди…

— Так… Ночевал я в офисе в сентябре, — растирал виски, пытаясь вспомнить тот ужасный день… когда мы с Кариной впервые заговорили о разводе.

Всё началось с шутки, а когда она с облегчением вздохнула, когда показала, как тяжело ей было всё это время, я не выдержал и сорвался в офис… Нажрался как свинья! Лакал водку, пытаясь договориться с совестью, разумом! Но становилось все хуже и хуже!

— Пятнадцатого числа, кажется!

— У вас ничего не выйдет, — хохотала Надя, расхаживая по кабинету. Виляла задницей, нарочно приспустила широкий ворот платья, обнажая плечо. Дура… — Андрей, ты злишься, да? Но прости… Правда современных реалий такова, что самка в праве выбирать самца. Неужели ты думал, что взрослому, сильному льву я предпочту молочного львёнка?

— Андрей, сюда смотри! — ударил кулаком по столу, отвлекая внимание сына от шмары бессовестной.

Черт… Может, Леонтьев прав? Спустить её с лестницы и забыть, к чертям собачьим! Но вместо этого я пытаюсь сохранять спокойствие, пытаюсь показать сыну пример!

В его глазах было столько боли, столько паники и неверия, что это чувство передавалось и мне! Хотелось прижать парня к себе, укрыть, забрать то, что эта идиотка там посеяла!

Мой голос звенел яростью. Было всё равно на эту дуру набитую, которой мозги прополоскали, но вот сын… Мне было безумно важно, чтобы он своими глазами увидел это долбаное видео!

— Но как… Как? — вскочила кукла и стала размахивать руками, пытаясь перекрыть экран монитора. — Всё удалено! Нина обещала, что никто не увидит…

— Вот скажи, ты на голову отбитая? Ты вообще с какой планеты упала? Доступа к удалению видеозаписей нет даже у Леонтьева! Коля, включай! Давай уже закончим с этим цирком?

Глава 21

Глава 21

— Деточка, ты все свои вещи собрала? — нагнулся и передал через полицейского выпавшую женскую сумку.

— Левон Георгиевич… Левон Георгиевич, это всё Нина! Она сказала, что вам нужно помочь избавиться от семьи! Что вам там плохо, вас не ценят… А я-то вас люблю!

Боже… такой концентрации вранья я ещё не видел. Кукла отчаянно сражалась с молодыми лейтенантиками, пыталась вырваться и сбежать.

Жалко её, конечно. Молодая, глупая, жадная. Вот только эти качества непременно приведут её к неприятностям. Это я добрый… А другой может и иначе наказать эту охотницу без мозгов.

— Давай сам, — хлопнул по плечу Леонтьева, провожая его вместе с нарядом полиции. — Отдай там все записи и предупреди, что молчание в наше время дороже золота.

Дверь звонко хлопнула, и мы остались с сыном наедине. Андрей вновь и вновь пересматривал ролики, на которых видно, как эта курица безмозглая пачкает мои запасные сорочки своими надутыми губищами.

А про ту ночь вообще анекдоты можно рассказывать. Дура блондинистая прокралась в кабинет, разделась и, растянувшись на полу, стала делать фотографии, пока я дрых, отвернувшись к стене.

Но и этого ей оказалось мало! Она вкрай осмелела и залезла в мой бумажник, бесстыже вытащив наличные. Боже, охотясь на акулу, она собирала крохи со дна!

Собственно, если бы