Гусси. Защитница с огненной скрипкой - Джимми Каджолеас
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
– Одиннадцать перьев для Густавины. Сию минуту.
Мистер Майелла открыл массивную деревянную дверь в птичник, всю покрытую символами. Он приоткрыл её лишь чуть-чуть, чтобы протиснуть внутрь своё тощее тело. А потом, как будто делая мне одолжение, выглянул, ухмыльнулся и открыл её пошире.
И я успела заглянуть внутрь. Я увидела всё за какую-то секунду. В золочёных клетках без дверец величаво восседали на своих насестах кардиналы. Самочки золотисто-серые с коричневым и лишь лёгким оттенком алого, как дым от костра на фоне рассветного неба. Самцы насыщенно алые, как роскошный бархат, как маленькие язычки чистейшего пламени. Перья реяли в воздухе повсюду, вспыхивая в лучах света из окна в своём медленном падении.
Но дверь со скрипом захлопнулась, и волшебное видение пропало. Я осталась стоять в тишине, окружённая диковинами из прежней жизни мистера Майеллы, а сердце все ещё сжималось от восторга перед только что увиденным чудом. Я ощущала это каждый раз: как будто мне позволили заглянуть в дворцовую сокровищницу или даже увидеть тайны, укрытые в сердце самого солнца.
Через несколько минут дверь приоткрылась – теперь лишь на узкую щёлку, – и оттуда выскользнул мистер Майелла. В руках он держал целый пучок ослепительно алых перьев. Я сразу почувствовала исходившую от них силу, великое волшебство, пронизывавшее каждую ворсинку, магию древнюю, как сама земля, передававшуюся от птицы к птице. Меня пробрала дрожь.
– Спасибо, мистер Майелла, – сказала я и низко поклонилась.
– Нет, Густавина, – возразил он, – это тебе спасибо.
И меня поразило, с какой грустью он на меня посмотрел. Даже едва заметная улыбка в уголках губ была полна жалости.
Не знай я его так хорошо, я могла бы подумать, что мистер Майелла переживает из-за меня. Или, по крайней мере, знает что-то важное, но неизвестное мне.
– Мистер Майелла, – задала я давно подготовленный вопрос, – что вы делали в ночь, когда налетела буря?
Он удивлённо поднял брови.
– Не понял?
– Я видела вас из окна, в самом начале бури, как вы шли к воротам. Что вы делали? Почему вы оказались снаружи?
– Похоже, – процедил мистер Майелла, – что ты глубоко ошибаешься. Ты не могла меня видеть снаружи. Я был здесь, в этом самом птичнике, и заботился о своих подопечных.
– Но я же видела вас, мистер Майелла. Я видела, как вы низко надвинули шляпу и пробирались куда-то в самую бурю.
– Ничего ты не видела! – рявкнул он и грохнул что было силы кулаком по столу.
Меня ошарашила эта вспышка. Как бы я ни боялась мистера Майеллу, он никогда прежде не повышал на меня голоса – он вообще ни на кого не кричал. Я даже предположить не могла в нём такой способности.
В комнате повисла тишина, и в этом напряжённом молчании мистер Майелла овладел собой. Он поправил галстук и шляпу и уселся, демонстрируя свою безупречную осанку, сложил руки на коленях и посмотрел на меня.
– Мистер Майелла, – пролепетала я.
– По-моему, тебе лучше уйти. – Его сдавленный голос был чуть громче шёпота.
– Но послушайте. Я же просто стараюсь выяснить, что происходит у нас в посёлке. В смысле, творится и правда что-то странное…
– Вон из моего питомника, – сказал он. – Сейчас же.
Может, мне следовало остаться. Может, мне следовало надавить на него и заставить выдать все тайны, прибегнув к полномочиям Защитницы и авторитету дедушки Вдовы – любому способу добиться правды. Может, всё пошло бы по-другому, сделай я это.
Но я ничего не сделала. Меня обескуражила и вспышка ярости мистера Майеллы, и его ледяное молчание, последовавшее за этим. Я вообще очень плохо переношу, когда на меня кричат, и к своему стыду сама чуть не разревелась. Не хватало ещё так унизиться перед этим мерзким мистером Майеллой.
И я сделала единственное, на что оказалась способна. Я постаралась как можно более достойно отступить: развернулась и вышла из двери.
– Увидимся, – кинула я на прощанье.
Я надеялась, что это прозвучало как угроза.
Снаружи Сверчок лежал в пыли с голодным и несчастным видом.
– Идём, малыш, – позвала я. – Поищем, чем подкрепиться.
Но по дороге в Приют мы наткнулись на Ласло Дунца, устроившегося в тени цирюльни Дональда Дитери. Увидев меня, он ухмыльнулся и сплюнул в пыль.
– Чего тебе надо? – спросила я.
– Я должен кое-что тебе сказать, Гусси, – сообщил он.
– Вот как? Ну, давай выкладывай. А то мне нужно ещё кое-где побывать, кое-что сделать, выполнить Ритуалы – в общем, заняться кое-чем, что тебе так не нравится.
– Ах, вот как? Не нравится? Нет, нет, Гусси, ты меня совсем не понимаешь. Я люблю наш посёлок и всех, кто в нём живёт. Только они совсем сбились с пути. И я стану тем, кто поможет им вернуться на правильную дорогу.
Он встал и направился ко мне, грохоча по своей тарелке.
– Никто у нас никуда не сбивался, – возразила я. – Мы просто стараемся выжить и поддерживать безопасность. И да будет тебе известно, что мои Ритуалы защищают и тебя тоже.
Ласло Дунц уже был совсем близко: отвратительная физиономия, вонючие обноски. Сверчок не выдержал и зарычал, и Ласло застыл на месте.
– Да, ритуалы ты проводишь, Гусси, – сказал он, – и искренне считаешь, что я тебе должен быть за это благодарен. Но я тебе не благодарен. Вот ни капельки. Потому что единственное, от чего ты нас защищаешь, – это правда.
– Какая ещё правда? – возмутилась я. – Что Погибель только и мечтает, как до нас добраться? Мы же все это знаем.
Глаза Ласло Дунца сверкнули яркой голубизной, и лицо скривилось, как у хищника.
– Ты тоже из этой шайки. Пешка у старого мошенника дедушки Вдовы и Беннингсли.
– Никакая я не пешка! – выпалила я.
Но Ласло Дунц лишь расхохотался, качая головой.
– Думаешь, сумеешь спастись? Не надейся! Мы давно застелили эту постельку, и придётся теперь в ней спать – деваться некуда!
Я лишь пялилась на него, ошалело распахнув рот.
– Погибель уже идёт, – продолжал он, – и тебе её не остановить! По сути, она уже здесь. В этом самом месте, прямо сейчас, пока мы спорим, среди нас.
И он поплёлся дальше со своей шумной тарелкой, не сказав больше ни слова.
Я же подумала: а вдруг это не я впустила заразу, открыв ворота? Может, это сделал кто-то другой?
Может, это был Ласло Дунц?
Глава 12
Мы со Сверчком были уже возле самого Приюта, когда
