Обратный отсчет: Распад - Токацин
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
— Мне всё равно, что ты там думаешь о Гварзе, — донёсся из комнаты усталый голос Ренгера. — Моё дело — отчитаться. Считаешь, что готов? Без материалов?.. Ну, садись, сдавай.
Вепуат покосился на пискнувший передатчик — и, отложив дрон и инструменты в сторону, развернул голографическую карту. Сетка разметки замигала, меняя цвет и покрываясь короткими записями.
— Стронций и цезий по расщелинам, местный радон, неместные грибки двух видов, в трёх пробах — эа-вирус, — пояснил он, на секунду повернувшись к Гедимину. — Ничего нового.
«Эа-вирус…» — Гедимин вспомнил, как поддевал грунт когтями, и его передёрнуло. «Десять лет прошло… Есть у него какой-нибудь период полураспада?»
— Разве вирус не должен погибнуть? — спросил он. — Там же некого заражать.
— Должен-то он должен… — Вепуат поморщился. — Макаки постарались. У этой дряни очень прочные кристаллы. Могут лежать там хоть тысячу лет. Но ты не пугайся. Три пробы на двести метров — это очень мало. В Ньюридже с трудом найдёшь квадрат без заразы, а уж Ньюлейк…
Он махнул рукой и снова повернулся к голограмме.
— Ньюлейк? — переспросил Гедимин, прикинув про себя, что наиболее заражённым должен быть старый город — или что там от него осталось. — Атомное озеро?
— Да, именно, — Вепуат издал негромкий смешок. — Мы там были на разведке. Не знаю, на кой, — расчищать это место ни один дурак не возьмётся. Там земля по ночам светится…
Дверь в комнату Ренгера снова открылась, теперь на полную ширину. Вышедший плотно закрыл её за собой и раздражённо вздохнул.
— Сдал? — спросил Гедимин. Иджес развернулся к нему и слабо ухмыльнулся.
— Что, я никогда не ликвидировал? С тобой научишься нырять в кипящий уран… Этого вашего Гварзу надо проверять на эа-мутацию. Тебя он на станции видеть не хочет. Зато я ему там ну очень нужен. Ну не идиот ли⁈
Гедимин сочувственно хмыкнул. «Может, это и к лучшему,» — думал он, оценивающе глядя на Иджеса. «Я хоть твоими глазами посмотрю на эти их реакторы. Знаешь ты много чего, а на память радиофобия не влияет…»
— Эй, — Иджес внезапно насторожился и развернулся к молчаливому Вепуату. — Это у тебя дроны? Сам собирал? Штатные я видел, они не такие!
Вепуат нехотя кивнул. Он не стал поворачиваться к чужаку, но Иджесу не было до этого дела — он сам подошёл и протянул руку к дрону.
— Почему не выступаешь? Ни на одной гонке я тебя не видел. А я всех помню.
Вепуат сердито фыркнул.
— Мои дроны — для работы. А ваши гонки… напомни, когда их разрешили?
Теперь фыркнул Иджес.
— А на огнемёты у вас у всех разрешения? Или на плазму? Вот уж кому говорить о законности…
Гедимин встряхнул головой — поступающая информация спутывалась в хаотичный клубок, пора было остановить поступление.
— У вас тут гонки? — спросил он у Иджеса. — В двух гетто сразу?
Тот радостно ухмыльнулся.
— На нашей территории обычно… то есть, теперь — не на нашей… в общем, в «Налвэне». Полёты, забеги и заплывы. Двадцать пятого как раз собираемся. Я буду. И ты, если возьмёшься, успеешь. Вон, у него дрон одолжи…
Вепуат недовольно покосился на него и забрал дрон со стола.
— Я — нет, — качнул головой Гедимин. — И ты там осторожнее. Если есть запрет…
Иджес хмыкнул.
— Раньше запреты тебе не мешали. Ну, как хочешь… без тебя полёты всё-таки не те.
Он вышел. Вепуат, отложив карту, пристально посмотрел на Гедимина.
— Не думал, что ты из гонщиков.
Гедимин поморщился.
— Тридцать лет этим не занимался. У Иджеса хорошая память. Надеюсь, макаки их не найдут. Безвредное развлечение. Лучше это, чем…
Он осёкся и надолго замолчал.
…За ночь ветер смахнул снег с каменных уступов и окончательно засыпал все расщелины — теперь их видели только дроны. Вепуат, оглянувшись на Гедимина, сочувственно хмыкнул:
— Глубоко рыть, но нужен грунт. Попробуй щупом, что ты когти ломаешь…
Гедимин, выдернув руку из очередной щели в камне, покосился на небо. Тучи висели низко, снег то начинал идти, то прекращал, но до земли не долетал — в паре метров над головой сармата повис растянутый в длину двухкилометровый купол защитного поля. Гедимин покосился на генератор — купол подпитывался непрерывно, иначе ветер давно порвал бы перетянутую плёнку.
— Удобно, ничего не скажешь, — пробормотал Вепуат, убирая в рюкзак очередную пробирку. — И так на весь день?
— Снег же, — буркнул Гедимин, глядя на расчищенный пятачок посреди полуметрового сугроба. Рядом была чистая, обдутая ветром плешка, но Вепуат на неё даже не смотрел — камень для смыва непременно нужно было выкопать из-под снега, и чем глубже, тем лучше.
— Энергии хватит? — спросил ликвидатор, расчищая засыпанную лунку — пора было выставить вешки и идти дальше. — Всё-таки два километра…
Гедимин пожал плечами.
— Всегда хватало. Там ирренций…
Вепуат хмыкнул.
— Интересное у тебя снаряжение. Как только не отобрали…
Гедимин, обойдя вешку, покосился на сканер. Те, что были установлены на дронах-разведчиках, работали неплохо, но их лучи скользили по поверхности, снимая рельеф, и на глубину не заглядывали. Гедимин выставил максимальную дальность. По идее, луч должен был пронизать материковую кору и дотянуться до мантии, но на деле кванты гасли, теряясь уже на пятом километре породы. «То ли сканер сдаёт, то ли встречное излучение сбивает,» — сармат в задумчивости поддел крышку прибора, но решил подождать с настройкой до привала. «Этот постоянный фон, слабая „сигма“… Может, „наведёнка“?»
… — Что у тебя там? — не выдержал Вепуат на седьмой минуте привала. Первые шесть
