Чужие - Фло Ренцен

дёнер. Что ж, ладно спасибо за конвой, думаю и даже мысленно желаю ему приятного аппетита. И перекидываю взгляд в правое окошко.

Вообще-то, мне и самой есть охота, а дома нечего — тоже, что ли, по дороге дёнер взять? Целоваться вроде больше ни с кем не надо. Тут мне вспоминается короткий диалог сегодня с ним про пиво — ах, вот оно что. Ничего, сейчас получит свое пиво — теперь-то можно.

Ехать до Винеты мне по меньшей мере полчаса, да еще с пересадкой на Алексе. С Плюшки ближе гораздо. При мысли о Плюшке снова «возникает» Рик. Смущенно посмеиваюсь от его возникновения — вспомнила нашу первую встречу. Откуда же он ехал? «Час на дорогу»… — и как мы только встретились… И еще — в каком таинственном свете представлялся мне мой взъерошенный, небритый незнакомец.

Теперь представляю себе его, лопающего денер. Он стоит под козырьком у красной вывески, прихлебывает пиво. Перед знакомыми-соседями на вопрос «а че за телка» таинственно отмалчивается… или… ну, не расписывает же меня и нашу встречу в наисмачнейших подробностях?..

Да не-е-ет, конечно. Чур меня. Ну что же я — совсем не разбираюсь в людях? Неправильно его оценила?.. Положим, подробности он опускает, но вот пояснить, кто я? Пожалуй, может.

А кто я?

Знакомая — нет. Он ничего обо мне не знает. Имя, сотка, место работы — не в счет.

Любовница. Звучит, правда, стремно. Любовница, но незнакомая? А что — одно другому не помеха.

Но любовница — нечто стационарное. Стационарная незнакомка. Хроническая, так сказать. Вон — знакомиться не хочу. Сама о себе ничего не рассказываю, его не мотивирую. Слова сказать не даю. Валю — только б наедине не остаться. Да ну, на фиг.

А может, я что-то вроде добычи для него, ну, были же моменты… кусал, помечал. Плюс он же у нас весь такой, на волчару похожий. Тоже нет. И вообще, может, это я его для себя добыла, не он — меня. Ведь такие моменты тоже были, и я не отрицаю.

Короче, я не собираюсь разбираться, кто я ему, не разобравшись, кто он мне. А вот тут… вот не остыла я еще от него, признаю, но… разбираться в этом меня сейчас не тянет.

***

ты дома

Вряд ли ему оттуда, с Котти, видно, значит, фраза подразумевается, как вопросительная.

да

что делаешь

Не отвечаю, потому что в ломы, а про купленный-таки на Винете и съеденный в качестве ужина дёнер говорить косячно.

у меня отходняк — отвечает за меня Рик.

после?.. — интересуюсь.

тебя

А я было подумала, что он это про то, что, может, только что перебрал — выходит, недобрал?

Спрашиваю:

хорошо или плохо?

и то, и другое

Можно ли назвать флиртом подобную беседу, если ее участники еще не остыли друг от друга?..

Отходняк, он же говорит. Я не озвучиваю, но у меня после него — тоже. Кажется, флиртовать у нас лучше получается на расстоянии.

Во мне шевелится что-то, похожее на желание увидеть его прямо сейчас. И чтоб уже остаться вместе на всю ночь. Это невозможно, а потому от желания этого мне чуть ли не физически неудобно. Еще меня бесит тот факт, что, по-видимому, начинает устанавливаться некая зависимость и интервалы между дозами все короче.

Поэтому я предвосхищаю его неизбежный вопрос вроде «завтра встретимся?», «какие планы?» и т. д. и объявляю:

спать охота

спокойной ночи

Он: Ты очень сексуальная, Кати. Очень.

Не подозревала — а он берет и выстреливает в меня этим типа «и тебе спокойной ночи».

Гад такой. И как теперь заснуть.

Не фиг спать — об этом «пинает» меня звонок:

— Че не спишь? — для проформы осведомляется Рик.

— Засыпаю, — вру я.

— Ты забыла кое-что у меня.

Он не уточняет, что «кое-что» — это трусики, но — по его голосу слышу — сам от этого подогревается.

Потом отдашь. В следующий раз. Я сама заберу — ничего из этого не хочется произносить вслух.

— Давай завезу.

— Когда?.. — (на фиг спросила?..)

— Сейчас.

Похоже, его излияния про мою сексуальность завели не только меня. Его тон решителен и не терпит возражений. Меня спасает только то, что он не знает, где я живу.

— Это не срочно. Заберу потом.

— Как это, б л я т ь, не срочно?!

Ого, видать, ему срочно. Но несмотря на мат, которого он со мной не стесняется, вопрос этот задан не агрессивным тоном, а, скорее, с любопытством.

— У меня есть еще, — говорю.

— Так мне тогда в отсутствие тебя подрочить на твои трусики?

— Слушай, ты охренел совсем? — спрашиваю я с деланно зловещим спокойствием, хоть все это меня вообще-то веселит и возбуждает немножко. — Тебе похер?

— Что — похер?

— То, на что это похоже.

— Что конкретно?

— Базар твой безобразный? Грубости?

— Давай, детка. Наконец-то раскрутил тебя на эмоции. Реальные, — слышу, как он улыбается, «вижу» эту улыбку, как сегодня в дверях, когда сбежала от него. — Давай еще. Эх-х…

— Че вздыхаешь? — наезжаю больше для проформы.

— Жа-алко, что тебя нет рядом.

Признаться, мне тоже жалко. Поэтому как можно резче и «рассерженнее» обрываю разговор. При этом чувствую, что от моих, как он их назвал, эмоций, ему теперь тепло. Тепло это бесконтактно, но четко вливается в меня. С этим теплом я засыпаю.

ГЛАВА ВОСЬМАЯ

Сюрприз. Физмех

На следующий день меня ждет сюрприз. Когда, спотыкаясь, бреду открывать трезвонящую, как зараза, дверь, мне его так и объявляют:

— Сюрпри-и-из!!!

В дверях стоит папа. Он приехал, чтобы поменять у меня аккумулятор и ради такого случая привез с собой Эрни — брата, из-за которого, как-никак, все и случилось. Правда, сегодня отец скажет мне: «Катика,