Левиафан - Валерий Ковалев
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Сообщив командиру порта о цели своего визита, Ушаков съехал на берег и отправился в резиденцию русского посла.
В этот ранний час Булгаков был на месте и несказанно обрадовался появлению старого знакомого.
— Какими судьбами, Федор Федорович?! — воскликнул он, отпихнув обутой в сафьянный чувяк ногой злобно шипящего у ног ангорского кота и обнимая гостя за плечи.
— Да вот, Яков Иванович, прибыл к вам со срочным письмом от государыни императрицы, — улыбнулся капитан. — Извольте получить, — протянул он послу извлеченный из-за обшлага мундира небольшой пакет.
— Ну-ка, ну-ка, поглядим, — кивнул Ушакову на кресло Булгаков и, усевшись напротив, вскрыл пакет. По мере прочтения письма, брови посла ползли вверх, а лицо принимало озабоченное выражение.
— М-да. — Он аккуратно свернул лист и опустил в карман халата. — Вам известно, о чем пишет матушка? — поинтересовался хозяин у Ушакова.
— Да, — утвердительно кивнул тот. — Кроме того, мне велено передать на словах: в случае отказа султана в удовлетворении наших требований вам на время следует вернуться в Санкт-Петербург.
— Так что же, это новая война?
— Скорее всего, операция. Но она будет иметь самые плачевные последствия для турок. Кстати, Яков Иванович, насколько вы осведомлены о последних событиях в России?
— Как явствует их доставленного вами письма, — похлопал по карману посол, — наш флот несколько усилился, но значит ли это, что одной операцией он может разгромить османский? Я глубоко сомневаюсь.
— А я нет, — жестко сжал губы Ушаков. — Мы сейчас сильны как никогда, и самое время показать это и туркам и Европе.
— Ну что же, вам, как человеку военному виднее, — согласился Булгаков. — Позавтракаете со мной? Заодно и расскажите обо всех новостях в России.
— С удовольствием, — согласился капитан. — Уверен, они вас порадуют.
После завтрака, который сопровождался дружеской беседой, Ушаков откланялся и вернулся на фрегат, а Булгаков приказал заложить карету и отправился во дворец султана. Оставив позади многолюдные улицы древнего города, где еще сохранились строенные византийцами дворцы, из затененных окон которых порой таинственно мерцали глаза гаремных красавиц, она направилась в сторону бухты и остановилась у Собора Святой Софии, рядом с которым располагалась бессменная резиденция турецких султанов — дворец Топкапы. Построенный в XV веке Мехмедом Завоевателем на месте старого Византийского Акрополя и обнесенный высокой крепостной стеной, он представлял собой дворец и крепость одновременно.
Миновав бьющий у парадного входа фонтан и охрану, Булгаков неспешно прошел в дворцовый двор и проследовал в покои султанского визира Гази Хасан Паши. Возлежа на подушках и посасывая наргиле, тот лениво перебирал янтарные четки и о чем-то беседовал с толстым, женоподобным евнухом.
При появлении русского посла, он едва уловимо шевельнул рукой и низко кланяясь, гаремный служитель исчез за дверью.
— А я ждал тебя, — сказал визир в ответ на приветствие Булгакова, кивнув на низкую тахту неподалеку от себя. — Судя по всему, зашедший в гавань русский корабль привез для нас важные новости.
— О да, реис-эфенди, — произнес, усаживаясь, Булгаков. — И я хотел бы просить тебя о большом одолжении. Мне нужна аудиенция султана.
— Вот как? — высоко вскинул подбритые брови Хасан Паша. — Для этого нужны весьма веские причины, и я хочу знать их.
— Ну что же, изволь, — склонил голову посол и кратко изложил суть полученного им письма.
Визир окутался туманом дурманящего дыма и долго молчал.
— Хорошо, — наконец сказал он. — Я доложу о твоей просьбе. Но требования вашей кралицы дерзновенны и могут вызвать гнев светлейшего султана. Ты не боишься попасть в Эди-Кули?
— На все воля божья, — ответил Булгаков, внутренне содрогнувшись при упоминании страшной темницы, в которой многие исчезали бесследно.
Однако он надеялся, что этого не случится. После целого ряда неудач в войнах с Россией, Сиятельная Порта стала более терпимо относиться к ее послам. Кроме того, выходец с Балкан, Хасан Паша явно благоволил к Булгакову, регулярно получая от того щедрые подношения.
После беседы с визиром, который сказал, что о решении султана ему сообщат, Булгаков откланялся и направился в порт. Там он нанял фелюгу и, закупив для команды всевозможных овощей и фруктов, приказал доставить себя на «Презент». Через час они с Ушаковым сидели в капитанской каюте, дымили трубками, набитыми душистой латакией и неспешно потягивали херес.
Булгаков был несказанно восхищен новым фрегатом, который ему показал Ушаков и долго не мог прийти в себя.
— Да, с такими кораблями нам сам черт не страшен, — высказал он свое суждение. — Так вы говорите, Федор Федорович, у нас имеется еще более грозный корабль?
— Ну да, — невозмутимо пыхнул дымом капитан 2 ранга. — И именно ему, в случае неудовлетворения ультиматума, будет поручено провести военную операцию по уничтожению османского флота.
— И он один сможет это сделать? — недоверчиво взглянул на Ушакова Булгаков.
— Я, Яков Иванович, знаком с капитаном этого корабля, а он слов на ветер не бросает…
Аудиенция с султаном состоялась на следующий день. Двадцать седьмой по счету султан Османской империи Абдул Хамид I взошел на трон после своего брата Мустафы III. Более сорока лет проведший с легкой руки того в заточении, он был глубоко религиозным и нерешительным человеком. По мере сил он старался держаться в стороне от государственных дел, предоставив заниматься ими своему визиру и Дивану.
Известие Гази Хасан Паши о просьбе русского посла в аудиенции и ее цели, Абдул Хамид воспринял с немалым беспокойством.
Но самонадеянный визир, который к тому же был адмиралом и не мыслил себя без войны, успокоил султана.
— Мне доподлинно известно от наших европейских друзей, о великий, — низко склонился он перед, Абдул Хамидом, — что эти гяуры не так сильны, как хотят представить это. И стоит нам только поднять Священное знамя пророка, как Швеция высадит десант у Невских берегов, а Англия окажет нам всяческую помощь.
— И что же мы ответим русской кралице? — осторожно поинтересовался султан.
— Что и раньше, — вкрадчиво произнес визир. — Мы подумаем над ее просьбой.
Именно такой ответ на аудиенции, которая состоялась через день в присутствии английского посла, и получил Булгаков.
— Ну что же, — с деланным огорчением поклонился он восседавшему на пышном троне в окружении многочисленной свиты Абдул Хамиду. — Я лично оповещу государыню-императрицу о вашем решении.
Вернувшись в русское посольство, где его ожидал Ушаков, Яков Иванович сообщил капитану о результатах встречи с султаном, и тот удовлетворенно хмыкнул. Их миссия закончилась успехом. Теперь следовало возвращаться в Россию.
Порекомендовав Булгакову в целях безопасности отправить немногочисленный персонал посольства в его загородную резиденцию, он обождал, пока тот отдал необходимые распоряжения, а лакей собрал нужные в дорогу вещи.
Вечером, когда на Босфор легли синие сумерки и в высоком небе зажглись первые звезды, разведя пары, фрегат вышел из бухты, держа курс в открытое море. Булгаков немало был удивлен работой его невиданной машины, скоростью хода и электрическим освещением внутренних помещений.
— Да, за такими кораблями будущее, — только и сказал он.
Средиземное море и штормовой Гибралтар, попеременно используя машину и паруса, фрегат прошел вдвое быстрее, чем обычные суда, и через три недели был в водах Бискайского залива. Он встретил корабль прекрасной погодой и стаями резвящихся в воде дельфинов. Однако долго любоваться этим зрелищам, команде не пришлось. На горизонте возник трехмачтовый корабль и стал сближаться с «Презентом».
— Судя по всему, это английский или французский капер, — сказал Ушаков Булгакову, рассматривая корабль в подзорную трубу. — У него на гафеле нет флага.
Словно в подтверждение его слов, бушприт неизвестного судна окутал дым, затем донесся гулкий раскат орудийного выстрела и в сотне метрах впереди фрегата, в воздух взлетел фонтан воды.
— Боевая тревога! — рявкнул капитан, и на палубах переливчато запели свистки боцманматов. — Приготовиться к отражению атаки!
После этого фрегат увеличил ход и лег на другой галс. Еще через минуту воздух разорвал бортовой залп «Презента» и капер скрылся в вихре разрывов.
Когда дым рассеялся, он, высоко задрав бушприт, уходил в пучину, а с борта в воду сигали оставшиеся в живых «джентльмены удачи».
— Так-то лучше, — хмыкнул Ушаков. — Иван Ильич, — бросил он стоящему рядом старшему офицеру, — канонирам двойная чарка водки.
Затем последовала очередная команда, и «Презент» лег на прежний курс.