Око за око - А. Норди

подняла взгляд и пристально посмотрела на Киру. — Как и ваша мать, я тоже до последнего верила, что криптоморфам можно помочь.

Кира напряглась в кресле, совершенно не ожидая такого поворота в беседе. Безусловно, в ходе опроса доктора Жебель она рассчитывала узнать, почему в медицинской документации Тани Бартош встречается имя ее матери, но не могла и предположить, что София Жебель сама распознает в ней дочь Виктории Коваль!

— Но... как вы меня узнали? — только и смогла промолвить Кира.

— Вы очень на нее похожи, агент Коваль, — с теплой улыбкой ответила София Жебель. — Такая же красивая и... смелая. Я хорошо помню вас маленькой девочкой, когда Виктория несколько раз приходила с вами на работу. Мне кажется, ваша мама была бы удивлена, если бы узнала, что вы работаете в БЛОК.

— У меня остались лишь смутные воспоминания из раннего детства о том, как мама брала меня на работу, — честно призналась Кира. — Я помню просторные кабинеты со столами, заставленными какими-то приборами и пробирками, людей в белых халатах, длинные коридоры... К сожалению, я не могу вспомнить вас.

София Жебель улыбнулась еще шире, обнажив ровные белые зубы.

— Это не удивительно, ведь прошло столько лет.

— Доктор Жебель, вы можете рассказать, чем именно занималась Виктория Коваль в Центре и как она связана с Таней Бартош? — неожиданно вмешался в разговор Верес.

Кира бросила на него короткий взгляд: напарник наблюдал за Софией Жебель все с тем же непроницаемым видом, и короткий приступ ностальгии, охвативший доктора и Киру, судя по всему, не особенно его растрогал.

— Виктория Коваль была одним из первых специалистов, изучавших криптоморфов. — София Жебель спрятала улыбку и холодно взглянула на Вереса. — Она помогала людям, которые не могли справиться со своими пугающими способностями.

— Вы называете их «людьми»? — с едва скрываемой иронией уточнил Верес. — Это идет в разрез с официальной политикой.

— Так называла их Виктория, — отчеканила доктор Жебель. — В настоящее время в обществе и научных кругах принят консенсус, что любой криптоморф рано или поздно будет представлять угрозу для людей, не пострадавших от криптоимпульса.

— Дело лишь во времени, — подтвердил Верес, и Кира удивилась странным ноткам сожаления, проскользнувшим в его голосе.

— Верно. — София Жебель встала из-за стола. — Давайте я проведу вам небольшую экскурсию по Центру, чтобы вы лучше могли понять, чем именно мы занимаемся сейчас — и чем раньше занималась Виктория Коваль.

Доктор Жебель надела белый халат, висевший на вешалке у двери, и вышла в коридор, приглашая агентов последовать за ней.

Подходя к двери, Кира подумала об одной странной детали, на которую обратила внимание: во время разговора София Жебель все время нервно поглядывала куда-то поверх голов агентов БЛОК. И вот теперь, выходя из кабинета, Кира поняла, куда смотрела доктор: над дверью висела камера видеонаблюдения, а это значит, что весь их разговор кто-то наблюдал, и это явно беспокоило Софию Жебель.

Глава 24

София Жебель неспешно двигалась по длинному коридору, по обе стороны которого вереницей тянулись двери с электронными замками и стеклянными окошками. Кира и Верес шли рядом с доктором и, пока та рассказывала о работе Центра, успевали на ходу заглядывать в окошки. Внутри можно было увидеть тесные, скромно обставленные палаты, больше напоминавшие тюремные камеры: стол, стул, кровать, умывальник — вот и все убранство.

В этих палатах содержались криптоморфы.

Кто-то из них спал на кровати, кто-то — читал за столом книгу. Иные же остекленевшим взглядом смотрели в окошки дверей, и от этих бездушных взоров по спине у Киры всякий раз пробегали мурашки.

В некоторых комнатах вместе с криптоморфами находились люди в медицинской форме (вероятно, врачи или медсестры), которые сосредоточенно заносили какие-то данные в электронные планшеты или же брали анализы крови у несчастных обитателей Центра.

София Жебель тем временем рассказывала спокойным голосом, в котором слышались нотки грусти и сожаления:

— В настоящее время наш Центр фактически выполняет функцию обсерватора: люди, превратившиеся в криптоморфов и обнаружившие у себя опасные сверхъестественные способности, добровольно обращаются в Центр, где могут находиться под постоянным наблюдением ученых и врачей.

Пока София Жебель размеренно говорила, Кира заглянула в окошко на двери еще одной палаты. Внутри на стуле сидела пожилая женщина-криптоморф. Электроды на присосках, словно вычурная диадема, опоясали ее голову с коротко стриженными седыми волосами. Взгляд женщины равнодушно скользнул по Кире, и та с горечью поняла, что присутствие сторонних наблюдателей за дверью уже нисколько не удивляло и не смущало женщину-криптоморфа, по собственной воле отдавшей себя на опыты ученым. Между ее чуть разведенных ладоней ярко сиял огненный шар размером с теннисный мячик — очевидно, в этот момент женщина демонстрировала свои паранормальные способности. Рядом за столом сидел врач, который наблюдал за показаниями приборов на экране ноутбука, и Кира поняла, что стала свидетельницей научного эксперимента над несчастной женщиной — интересно, какого по счету?

— Вы изучаете здесь криптоморфов? — уточнила Кира, отойдя от двери.

Доктор Жебель утвердительно кивнула и, направляясь дальше по коридору, поспешила пояснить:

— Верно. Но я еще раз подчеркну: все эксперименты проводятся по согласию криптоморфов. В какой-то момент некоторые из них обнаруживают у себя опасные сверхъестественные способности и добровольно сдаются в Центр, где мы их изучаем. Как вы знаете, в обществе царит крайне негативное отношение к криптоморфам. К сожалению, для этого есть причины, ведь большинство жертв криптоимпульса рано или поздно проявляют агрессию к людям. Стараясь избежать ответной агрессии со стороны общества, некоторые криптоморфы предпочитают добровольно сдаться властям и находиться под регулярным наблюдением в обсерваторах наподобие нашего Центра. Те из них, что не представляют явную угрозу для людей, могут быть отпущены домой с условием, что раз в неделю обязуются приходить в Центр для мониторинга их психологического состояния или же проведения очередного научного эксперимента.

— По такому же принципу вы наблюдали Таню Бартош? — спросила Кира.

— Верно. — Доктор Жебель на мгновение замолчала и, чуть замедлив шаг, взглянула на Киру. — Такую гуманную систему наблюдения придумала ваша мама, Виктория Коваль. Она принимала самое активное участие в создании Центра и разработке программ по научному изучению криптоморфов.

Упоминание матери в очередной раз застало врасплох и обескуражило Киру. Она неловко улыбнулась:

— По правде говоря, мама особо не делилась о