Пепел прошлого (СИ) - Евсения Медведева

Я шла по заснеженной обочине, подбрасывая узким носком сапог снег вверх. Рыхлые снежинки рассыпались и вновь падали на бардовую замшу. Я не чувствовала ни холода, ни усталости. Да я, вообще, ничего не чувствовала, погрузившись в какую-то прострацию.

— Лиз, — рядом со свистом остановилась белая машина Киры. Она выскочила и, оббежав, схватила меня за локоть. Подруга была в розовых пижамных штанах, пуховике Влада и в ярко-красных замшевых сапогах на шпильке.

— Лиза!

— Кира, — прошептала я и рухнула ей на грудь. Слезы, словно по взмаху волшебной палочки хлынули из моих глаз. Уши заложило, а распухшее горло заныло, будто от ожога. — Меня выкинули… Меня выкинули, как мусор!

****

— Ну? Кому еще? — уже разрумянившаяся Кира, укутанная в розовую простыню, пошатнулась, достав из бара очередную бутылку ликера.

— Мне! — рассмеялась Варя, высунувшись из бассейна.

— Беременным не наливаем! — я забрала запотевшую бутылку у подруги, потому что половину предыдущей она благополучно пролила на кожаное сидение. — Самим мало! А ты продолжай пить сок. Только не перебарщивай, потому что даже витамины могут превратиться в яд.

— О, насчет выпивки не переживай, тут должен состояться мальчишник, поэтому холодильники ломятся от спиртного, съестного и прохладительного. Мы можем неделю и носа не высовывать отсюда! — Мира плотно закрыла ставни, погасила свет и зажгла несколько свечей. — О нас тут вообще никто не узнает.

— Ага! Никто не обратит внимание, что вся женская половина пропала, — рассмеялась Варя, закинув в рот виноградинку.

— Нас даже не выдаст автотранспорт, брошенный у дома четы Орловых, — рассмеялась я. — Боюсь, что у нас есть еще пара часов спокойствия, но не больше. Скоро за вами примчатся ваши принцы. И бьюсь об заклад, что нас очень быстро выкурят отсюда.

— Ой, а ты чего прибедняешься? Я думаю, что красавец Корф первым примчится сюда! — захохотала Кира и включила музыку.

— Ну или Дэн, — Мира вскочила, услышав любимую песню и, плотнее завязав простынь, начала танцевать. — Какой шикарный выбор.

— Поспорим, сестридзе? — Кира протянула руку. — На шоколадный торт.

— Я смотрю, ты ни в чем себе больше отказываешь?

— Ой. Могу я передохнуть от родового и постродового периода? — рассмеялась она. — К тому же Владик так просто с меня не слезет. Дочу он сильно просит!

— О! За дочь! — я налила полную стопку ликера и почти залпом проглотила горько-сладкую "алкогольную пилюлю". — Давай. Все нужно делать вовремя, девки. Мира, вот ты знаешь, что рожать нужно, как Бог даст?

— Ой, мне до этого еще не скоро, — она продолжала танцевать, кружась по просторному помещению предбанника. — Мы об этом еще не говорили.

— Ну, бывают же ситуации, когда просто невозможно родить? — Варя выбралась из бассейна и плюхнулась на мягкий диван, завернувшись в махровое полотенце. — Обстоятельства бывают разные.

— Варь, ты же сама врач. Что мне говорить? Иногда мы играем с судьбой в игры, оттягивая ее планы, пытаемся хитрить, перекраивая ход событий. Но никогда не остаемся в выигрыше. Вот, например, я. Вы знаете, что я не просто акушер? Я репродуктолог! Бесплодный репродуктолог. Смешно, не правда ли? Прям парадокс какой-то. А с сегодняшнего дня я безработный бесплодный репродуктолог.

Мне стало так смешно от собственных слов, что я завалилась на кресло, корчась от смеха. Слезы текли, размывая очумевшие лица подруг. Но это было действительно смешно. Этакая ирония судьбы.

— Ой, Лизка. Ну, что ты говоришь? Какая же ты бесплодная, когда у тебя двое деток? — рассмеялась Мира, садясь рядом со мной. Все смеялись, вот только Кира поджимала губы, делая вид, что отпивает ликер.

Громкий стук застал нас врасплох. Мира аж взвизгнула, расплескав на себя шампанское.

— Кто там?

— Алко-нарко-контроль и полиция нравов в одном лице, — пробасил мужской голос.

— Я выиграла! — засмеялась Кира, подскакивая к двери. И уже через мгновение внушительная фигура Макса показалась на пороге бани.

— О, как! Я смотрю, у вас тут веселье полным ходом, — он подошел к столу и поднял почти пустую бутылку ликера. — Хм. И по какому случаю веселье?

— Оплакиваем горькую судьбинушку безработных врачей, — я снова рассмеялась, отпив ликер прямо из горла бутылки, что не успела поставить на стол.

— Очень интересно, — он обернулся, осматриваясь. — А вы?

— А мы из женской солидарности, — икнула Мира и снова включила музыку.

— Ага. Значит, налицо женский коллективный алкоголизм, — пробубнил он, снова повернувшись в мою сторону.

— Между прочим, такого диагноза нет. Ты только что его выдумал.

— Диагноза нет, а пьяные женщины есть. Парадокс.

— А я сегодня с самого утра сталкиваюсь с парадоксами! А что с утра? Со вчерашнего вечера! Представляете, девки, ко мне вчера залетал принц. Весь такой красивый, сильный, смелый, — вздохнула я и прижала прохладную бутылку к груди. — Прилетает такой и, давай сразу говорить приятные нежности, ласкать истосковавшееся по мужским рукам тело, обжигать своим дыханием нежную кожу девы, а потом — ХОП… И вниз с балкона.

— Да-а-а-а… — протянула Кира, присев на диван со мной рядом. — Измельчали нынче прЫнцы!

— Так, что тут у нас? — баня, служившая нашим укрытием и убежищем, вмиг заполнилась мужиками, разбрасывающими гневные искры. Влад шагнул в нашу сторону, и я услышала, как Кира громко сглотнула.

— А тут у нас попойка, братцы. Мы их ищем, а они пить изволили. — Макс вырвал бутылку из моих рук и выбросил в ведро.

— Варя! — зашипел Андрей.

— Ты дурак, что ли? — взвизгнула она и бросилась в раздевалку. — Идиот ненормальный. Мне уже и с девчонками нельзя посидеть?

— Печаль, — выдохнула Мира, подмигивая Никите, стоявшему в темном углу.

— Закругляемся. Уже десять, — он щелкнул выключателем, разрушив наш прелестный темный уют одиночества.

— О, черт! Максим Саныч, я, кажется, пробухала наше свидание?

— Надеюсь, что у тебя на это есть веские причины. Давай, я отвезу тебя домой, — он стал открывать шкафы в поисках моей одежды. — В чем ты приехала?

— Свидание? — взвизгнула Кира и захлопнула в ладоши. — Я сама ее отвезу, чтобы узнать подробности!

— Эй, таксистка, — Влад рассмеялся и перекинул жену через плечо. — Давай домой.

Помещение быстро опустело, а я не могла подняться. Не торопился и Макс. Он как-то слишком внимательно смотрел мне в глаза.

— Я терпеть не могу, когда ты на меня так смотришь. Ты, как МРТ, от которого не скроется ни одна болячка. А я не хочу быть открытой для тебя. Понимаешь? Тебе не пофиг на меня? Я ж обидела тебя и свалила, разбив твое нежное творческое сердечко! Так накричи на меня, ударь! Ну же! — вскочила на ноги, поддерживая сваливающуюся простынь. — Во всяком случае, я именно к этому готовилась, мечтая о нашей встрече.

Максим еще больше нахмурился и бросил