PR-проект «Пророк» - Павел Минайлов

Поднявшись с кровати, он пошел в ванную. Там его стошнило. Потом принесли завтрак в постель. Нужно было опохмелиться. Илья выпил холодного пива и снова лег. Делать ничего не хотелось. Не хотелось двигаться. «Может, окунуться?» Илья с трудом дошел до лифта и спустился в подвал — к бассейну. Здесь уже был наведен порядок. Ничто не напоминало о вчерашнем буйстве.

— Ваше святейшество, — обратилась к нему длинноногая уборщица, которая, оказывается, что-то делала здесь, — осторожнее, в бассейне может быть стекло на дне. Крупные осколки мы вытащили, а мелкие могли остаться. Воду еще не спускали.

Илья никак не отреагировал на ее реплику. У края бассейна он сбросил с себя простыню, в которую был укутан, и упал в воду. Головная боль потихоньку начала отпускать. Он лег на спину звездочкой.

— Как вы там? — притворно беспокоилась уборщица.

— Даю течь.

Уборщица подобострастно захихикала. Илья попросил пива. Она принесла. Держась за перекладину у поверхности воды, Илья отхлебнул несколько глотков из поставленной на краю бассейна кружки.

— Организуй массаж, — бросил он уборщице.

Искупавшись, он лежал на массажном столе, две массажистки мяли ему спину. Поднявшись, он почувствовал, что все равно голова будто набита песком, виски давит.

Илья вернулся в постель и провалялся до вечера. На сегодня никаких мероприятий намечено не было, на завтра, кажется, тоже. Он знал, что если бы были, то его бы предупредили и не дали бы столько пить.

Все-таки хотелось чего-то нового. Или старого. Но очень старого — почти забытого. Илья с трудом нашел трубку радиотелефона и набрал номер секретаря.

— Ирина, посмотри в моей старой книжке — она ведь у тебя? — Юру. Просто Юру на букву «Ю». Ты с ним не говори. Наберешь — сразу переводи на меня.

Через минуту у Ильи в руке звякнул телефон, он включил его. В трубке были длинные гудки. Наконец знакомый голос спросил:

— Алло?

— Юрий Павлович, здравствуйте.

— Здравствуйте. — В Юрином голосе слышалось замешательство.

— Это вас с того света беспокоят.

— Илья, ты, что ли?

— Привет, Юр.

— Привет. Ну ты даешь, совсем забыл. Как живешь-то?

— Нормально. Хотя… Слушай, что ты сегодня делаешь?

— Да вроде ничего. — Илье, казалось, что он видит, как Юра пожимает плечами.

— Приезжай ко мне, — предложил Илья.

— А где ты?

— Я на даче. Это — два километра от Кольца. Давай, я пришлю машину.

— Подожди, не так сразу. Что-то случилось?

— Да ничего не случилось.

— А что тогда?

— Юр, ну ты можешь приехать?

— Могу, конечно… Ладно, давай адрес.

— Не выпендривайся, я водителя пришлю.

Юре не хотелось ехать на машине Ильи, ему не хотелось, чтобы за ним присылали машину, когда он не мог прислать машину за Ильей. Этот жест нес в себе неравенство. И Юра не мог принять его. Он был другом тому Илье, который был равен ему. Если это была дружба, то она означала равенство. Так считал Юра.

— Хочешь, чтобы я приехал? — спросил он.

— Хочу, — ответил Илья.

— Давай адрес.

— Ну я же тебе говорю…

— Так я быстрее доеду, — пошел Юра на компромисс. — Если с твоим водителем, то это вдвое дольше.

Илья нехотя согласился с этим доводом и дал адрес. Потом позвонил Ирине и попросил, чтобы охрана впустила Юру.

Через полтора часа Илья и Юра сидели в креслах каминного зала недалеко от огня.

— Понимаешь, Юра, — говорил Илья, — мы все живем в мире людей. Именно людей, а не растений, скал, звезд, неба, моря… не знаю. Этот мир людей — пирамида. Мы думаем, что сидим в кабинете или на пляже, а на самом деле мы занимаем место в этой пирамиде — в основании, в середине, наверху, с краю, сбоку…

Юра не перебивал и смотрел на друга. Он видел Илью, у которого было то же лицо, та же фигура, тот же голос, но что-то было в нем новое, неуловимое, незнакомое.

— И это место, — продолжал Илья, — зависит от наших усилий и только от них. Есть, конечно, правила передвижения в этой пирамиде, как законы физики в материальном мире, но главное — желание. Оно заставляет двигаться — пойми это. Надо заставить себя дергаться, только тогда можно достичь результата.

— Только дергаться? А разве талант и ум не определяют места в твоей пирамиде? — Юре не столько хотелось спорить, сколько найти слабое звено в схеме Ильи, которой у него еще недавно не было.

— Конечно, определяют. Благодаря им, при прочих равных, люди оказываются в этой пирамиде выше.

— А как же тогда те, кто на самом верху? — Юра, кажется, нашел прореху. — Например, президент?

Илья задумался.

— Понимаешь, как бы тебе сказать… С чем бы это сравнить. Сейчас… Вот, например, шапка Мономаха. На ней есть всякие бриллианты, драгоценности, да? Вот они попали туда — на шапку, на самый верх благодаря своим качествам: размеру, красоте, огранке. И на этой же шапке — бобровая опушка. Так вот, тот бобр, с которого сняли шкуру, не выделялся ни умом, ни талантом. Он попал туда в значительной мере случайно. Понятно?

— Не совсем понятно, что ты хочешь сказать.

— Я имею в виду аналогию с президентом. Это исключение, которое подтверждает правило.

— Ну, не знаю.

— Кстати, об этой аналогии: даже в музее бобровую или какую-то там опушку меняют каждые несколько лет. Президента тоже.

— Может быть. У тебя есть еще пиво?

— Да, конечно. — Илья взял радиотелефон и нажал несколько кнопок. — Ирина, нам нужно еще пиво. Пусть принесет в холодильнике.

— А раньше бы ты сам сходил, — грустно заметил Юра.

— Раньше бы ты сходил со мной.

Через несколько минут в комнату вошла девушка с сумкой-холодильником в руке.

— Куда поставить, ваше святейшество?

Илья махнул рукой на пол у стола. Девушка опустила сумку и вышла.

— Они все тебя так называют? — спросил ошарашенный Юра.

Илья покивал головой:

— Положение обязывает. А как еще им меня называть?

— Не знаю. — Юре не хотелось говорить на эту тему.

Юра открыл ящик с пивом. Из-под крышки холодильника потек белесый морозный воздух. В ящике стояло бутылок двадцать.

— Не много ли? — спросил он.

— Никто же не заставляет нас все это пить. А потом, можешь остаться у меня. Возьми отгул на пару дней. Я все улажу.

Конечно, все вокруг Юре было интересно, но не оправдывало тех надежд, которые он возлагал на эту встречу. Он старался об этом не думать. Впечатление могло быть обманчивым: он давно не видел Илью. Может быть, отвык, может, не знал, как вести себя с ним.

— А не поужинать ли нам, — предложил Илья. — Ты хочешь есть?

— В общем, можно и поесть немного. Я бы не отказался от бутерброда.

Илья по телефону заказал ужин, попросив накрыть в обеденном зале. Он заметно повеселел и даже посвежел от выпитого пива.

— Ты думаешь, так уж хорошо мне? — Илья сделал жест, обводя рукой каминный зал. — А я вот, например, хотел бы сейчас поехать в какой-нибудь ресторанчик. Да просто — в Москву. Нельзя. Сижу здесь как затворник. Человеческих лиц не вижу. Работа — дом, дом — работа. Как домохозяйка какая-то. — Илья улыбнулся. Он понимал, что преувеличивает, хотя выпитое пиво добавляло ему уверенности в справедливости своих слов.

— Юр, как ты отнесешься к девочкам?

— Кушать — да, а так нет, — вспомнил Юра слова из избитого анекдота и сразу пожалел об этом. Илья вдруг широко открыл глаза и спросил:

— Слушай, а ты пробовал когда-нибудь мороженое из женского молока?

Юра поперхнулся пивом, поняв, что Илья не шутит и может его угостить таким мороженым.

— Спасибо, — ответил он, — я не люблю сладкого.

— Ну ладно. А то, если захочешь… Как все-таки насчет девочек?

Юра сделал неопределенную гримасу, которая могла означать что угодно, но скорее всего означала, что ему все равно.

— Понятно, — пробормотал Илья, как будто каждый день наблюдал такие физиономии.

Через какое-то время вошла миловидная девушка в белом переднике и сообщила, что ужин подан. Илья с Юрой направились в обеденный зал. Юра не переставал удивляться роскоши дачи. До зала им пришлось пройти по коридору метров двадцать и два раза повернуть. Коридоры на этом этаже были метра три шириной и около пяти — высотой, как оценил Юра. Стены и потолок были отделаны светло-коричневым деревом, на потолке — вырезанный геометрический узор, искусно подсвеченный скрытыми лампами.

Илья толкнул высокие деревянные двери, и две их створки раскрылись внутрь. Перед Юрой открылся неожиданно просторный, даже для такого особняка, зал, большую часть которого занимал длинный стол, накрытый только в середине. С обеих сторон стояло по три прибора.

— Садись здесь. — Илья указал на прибор в центре, а сам обошел стол и уселся напротив Юры.

Вошла новая девушка в таком же белом переднике.

— Вам нужны еще официантки? — спросила она.