Пращуры русичей - Сергей Жоголь

– Давай решим это меж собой, – выкрикнул здоровяк рус своему врагу, – зачем попросту губить воинов.

Предводитель руссов не сомневался в собственных силах, он решил в очередной раз доказать кто есть кто. Многие считали воеводу героем и признавали только его. Скегги, видя огромный рост руса, и его недюжинную силу, поначалу засомневался. Но, когда здоровяк, пообещал сохранить жизни всем, выжившим данам, если Скегги выйдет на бой, решился на схватку.

– Для чего тебе это? – с недовольством произнёс Дир, обращаясь к воеводе. – Ты вроде бы уже вырос из того возраста, когда похваляются силой. Ты вождь, а не простой рубака, а если тебя ранят?

Аскальд зло посмотрел на своего соратника и друга, мало кто другой решился бы оспаривать решения могучего руса, но Диру это сходило с рук.

– Сейчас, когда этот Рюрик командует нами, нужно при любой возможности доказывать воинам кто есть кто, дружина любит героев. Когда придёт время, будет проще сместить этого выскочку, вместе с братьями.

Аскальд говорил вполголоса, так, что бы его слышал лишь Дир. В этом момент к руссам подошёл Рауд.

– Я я прирежу этого ярла.

Оба руса посмотрели на нурмана, тот казался спокойным.

– Я собирался сразиться сам, но вы тут, похоже, все сговорились? Что же если тебе так этого хочется, нурман, давай. Я не знаю, что тобой движет, но имей ввиду, мне нужна победа, – проворчал здоровяк.

– Староват ты для схватки? – Дир скривил рот. – Думается, тебе и в поход идти не стоило, сидел бы дома.

Рауд промолчал, глаза его горели.

– Уверен, что победишь? Датчанин моложе и он не какой-нибудь жирный бонд-земледелец, – Аскальд сомневается.

– Я справлюсь.

– Будь, по-твоему.

Аскальд снял шлем и уступил место старому конунгу.

3

Они стояли друг напротив друга, оценивали. Скегги сын Хокона датский ярл и Рауд Сигурдсон – нурман, получивший когда-то звание конунга за то, что смог организовать огромный скандинаво-руский флот, целую армию, и провести завоевательную акцию в Нанте и Севильи59. Скегги, долго смотрел на противника, оценивая силу и опыт. Рауд же напротив, был задумчив, отрешён и беспечен.

– Нужно лишь сразиться, сразиться и умереть, тогда всё встанет на свои места, заветная цель уже рядом, такая близкая и желанная.

– Ваш предводитель или трус, или дурак, он сам вызвал меня на поединок, а потом исчез, – хрипло прорычал Скегги, прервав мысли нурмана, – или он думает, что здесь живут неумелые землепашцы и поэтому выставил на бой старика.

– Тот, о ком ты говоришь, мне не указ, я сам вышел, что бы сразиться. Мой нынешний вождь, тот, кому суждено стереть с лица земли твои владения ещё только плывёт сюда, а человек, которого ты принял за нашего главаря всего лишь хевдинг в войске Рюрика. – Рауд усмехнулся, достал меч. – Наш предводитель Рюрик Ютландский, он конунг, как и человек, с которым тебе придётся сразиться.

Скегги опешил.

– Я Рауд Сигурдсон, конунг нурманский, и если ты победишь и выживешь, тебе будет, чем похваляться.

– Ну что ж, конунгов мне ещё убивать не приходилось.

Скегги сделал быстрый выпад, рубанув сверху мечом. Бросок был так стремителен и силён, что большинство зрителей ахнули. Рауд же, слегка присел и уклонился. Клинок скользнул, уйдя вверх, срезав при этом несколько медных клёпок со щита нурмана.

– Старик не так уж и плох, быстр как змея, не уверен, что этот дан получит лёгкую победу.

Дир ткнул Аскальда локтем, воевода лишь пожал плечами.

– Чем бы ни закончился бой, я буду в выигрыше.

Воины с обеих сторон кричали, подбадривая бойцов. Притаившийся в укрытии Даньша, наблюдал за происходящим, разинув рот. Тем временем участники поединка кружили, пытаясь пробить брешь в обороне противника. Дан двигался быстро, энергично, то и дело, наступал, Рауд же напротив, был скуп на движения, почти не атаковал, а лишь защищался.

– Силы бережёт, – наконец-то проворчал Аскальд.

Дир усмехнулся, хотя воевода и старался казаться безучастным, но все видели, что и он увлечён схваткой. Вдруг Рауд, нанёс свой первый удар. Уклонившись от просвистевшего над головой меча, старый нурман ударил сверху, по дуге, вложив в удар всю силу.

– Вот это да! – выкрикнул восхищённый Дир.

Тяжёлый щит Скегги треснул и развалился пополам, но ярл успел отскочить. Воин-дан, швырнул на землю остатки щита. Рауд не продолжил атаку.

– Он совсем выдохся, эх, сейчас бы самое время напасть, – произнёс слегка разочарованный Аскальд. – Смотри, он тоже бросает щит, таская его, старику не угнаться за данном.

Теперь оба поединщика снова оказались в равных условиях, но все видели, что старый нурман совсем выбился из сил.

– Ну, теперь он умрёт, – разочарованно произнёс Дир.

Скегги рубанул сверху, Рауд не двинулся с места. Меч Скегги рассёк кольчугу, впился в тело, разрубив ключицу и несколько рёбер старого конунга. Над местом схватки повисла гробовая тишина. Рауд отшатнулся, сделал несколько шагов назад, но остался на ногах, его противник оскалился.

– Всё, скоро я поднимусь к вам, боги, – старик поднял глаза к небу, над местом поединка кружили чайки.

Скегги решил добить поверженного врага. Сделаав шаг, он почувствовал боль. Посмотрел вниз и увидел под ногами лужу, пятно разрасталось. Он понял всё. Старый конунг пренебрёг защитой, но принимая удар на себя, успел полоснуть противника мечом. Рауд бил наотмашь, изнутри, его оружие, рассекло стальные кольца кольчуги, разрубив паховую артерию. Скегги снова посмотрел на врага, тот продолжал стоять, истекая кровью. Датский ярл усмехнулся.

– Ты искал смерти, но хотел убить, – произнёс Скегги и шагнул.

Кровь хлынула, ярл рухнул, только после этого старик-конунг осел. Громкие крики раздались с обеих сторон, одни кричали радостно, в голосах других слышалось отчаяние.

4

Погода переменилась. Был ли это очередной каприз природы, а может быть, боги посылали знак, предостерегали от чего-то, никто этого не знал. Резко потеплело, снег начал таять и, когда вместо белых хлопьев на землю упали капли дождя. Дождь лил и лил всю ночь, а потом ещё один день, снег сошел, растаял как будто его и небывало. Вместо белого пушистого ковра земля почернела и превратилась в серую, прилипчивую грязь, которую, то там, то здесь покрывали глубокие бесформенные лужи.

Добычу, взятую в поселениях бондов, которые Рюрик с братьями и свеями Альва взял без особого труда, нельзя было назвать богатой, но это было что-то, хотя бы по сравнению с тем, что досталось Аскальду. Аскальд напал на земли датского ярла, в надежде, что в закромах бывалого викинга окажется добыча, достойная пролитой за неё крови. Но богатства ярла Скегги, убитого в поединке стариком Раудом, были очень скудны. Битва за Вегард Фиорд стоила воеводе Аскальду семерых воинов, и ещё дюжину раненых, среди которых оказался и сам старик Рауд. Смертельно раненый конунг лежал сейчас в домике на широком столе, прикрытый волчьими шкурами, доживая свои последние дни.

– Старик добился, чего хотел, это неплохо, – рассуждал Рюрик о собственном тесте. – Викинг должен умереть от меча, что бы попасть в Вальхаллу, красивый обычай, но так ли это на самом деле?

Сам Рюрик не потерял в битве ни одного воина, правда, с десяток были ранены, но в основном эти ранения являлись царапинами, все, кроме одного. За свою победу над несколькими датскими бондами Рюрик так же заплатил достойную цену. На корабле, который стоял сейчас в бухте Вегард Фиорда, лежал смертельно раненный Озар-Гончак, человек, ради которого Рюрик смирился с присутствием в своей дружине своенравного Аскальда доставлявшего на данный момент братьям руссам немало проблем.

Всё случилось так, как бывает тогда, когда битва уже выиграна, и воины теряют бдительность, упоённые сладким вкусом победы. Русы умели подкрадываться, нападать внезапно, так, что эти земледельцы, датские бонды, даже не успевали продрать своих заспанных глаз. Рюрик лютовал, он знал, что, то что он делает сейчас, было местью за своих родителей, жизни которых отнял ни кто иной, как датский конунг Готфрид. Рюрик мстил, упиваясь этой местью в последний раз. Он знал, что вскоре он покинет эти земли и ему не придётся держать ответ за сделанное.

Стрела прилетела, казалось бы ниоткуда. Какой-то мнимый герой, укрывшийся в загаженном свиньями хлеву, сумел сделать то, чего не смогли лучшие воины данов. Русы праздновали победу, когда, шальной стрелок, сумел спустить тетиву. Рюрик, воин, конунг, будущий князь новгородских земель, не заметил опасности, не заметили её и его люди – русы, лучшие воины Руяна и всего Балтийского Поморья. Этот день, мог стать для великого воина последним, если бы не один человек. Гончак нашёл его, нашёл будущего князя своих земель, которого великий правитель ильменских земель Гостомысл пророчил на княженье. Как же мог Гончак, не уберечь того, кого так долго искал. Новгородец следопыт, отличный стрелок и лучший охотник всего Приильменья успел закрыть собой будущего князя.