Пращуры русичей - Сергей Жоголь

Клубы дыма кружили над городом, Велиград доживал свой последний день.

6

Выбравшись из-под земли, несчастные путники вздохнули с облегчением. Но жизнь готовила им новые и новые испытания.

Годлав давно готовился к тому, что бы в случае нападения, приготовить путь для отступления членам своей семьи. Сам он не покинул город и дружину, но для жены и детей продумал путь к спасению.

Несколько дней они плыли по реке, стараясь не попадаться никому на глаза, боясь быть узнанными и замеченными. Отряды Готфрида могли быть где угодно. Наконец они выбрались к морю, но здесь их ждало разочарование.

Небольшая рыбацкая деревушка, оказавшаяся на пути, была сожжена дотла.

– Тут обитали вагры51, поэтому люди Готфрида их и не пощадили, – произнёс Ярек, разглядывая сожжённые хижины и мертвые тела людей.

– Эти люди должны были доставить нас на Руян, в случае беды. У них была большая лодка с парусом и на ней…

– Нет больше лодки.

Перемысл не дал Умиле договорить, указав рукой в сторону.

Остатки обгорелого судёнышка валялись у самого моря.

– Тогда я не знаю, что делать дальше.

– Годлав поручил нам заботиться о тебе и сыновьях, мы что-нибудь придумаем, – ответил княгине Перемысл. – Накорми детей, и постарайтесь найти какое-нибудь укрытие.

Молодой рус, оставил своих спутников на попечение Ярека, а сам отправился на поиски. Через четыре дня к месту, где когда-то располагалась сожжённая деревня вагров, подошёл небольшой рыбацкий кнорр. Пройдя немалый путь, молодой рус разыскал таки ещё одно поселение и договорился о доставке путников на Руян за плату.

– Но они хижане52, – глядя на рабаков, вполголоса произнесла княгиня. – Ты уверен, что они помогут, ведь они в союзе с данами.

– Я не уверен ни в чём кроме одного, если мы в ближайшее время не уберёмся, угодим в руки хирдманов Готфрида!

Перемысл произнёс это слишком резко и тут же пожалел об этом. Услыхав грубую речь, Умила опустила глаза, и отвернулась. Дети бегали по песку, смеялись, не думая об опасности.

– Они доставят нас на остров. Другого выхода нет.

Молодой рус ответил более мягко, но Умила в ответ только кивнула и пошла собирать детей в дорогу. Этот разговор почему-то расстроил Перемысла, он смутился, поняв, что невольно причинил боль этой хрупкой, но удивительно сильной женщине. Вскоре они отплыли от берега, море было спокойным, и слегка покачивая судёнышко, оно несло путников к их заветной цели. Казалось, ничто не предвещало беды, но то, что случилось ночью, изменило всё.

Умила, Ярек и дети крепко спали, укачиваемые мерными накатами волн, Перемысл сидел и охранял их сон. Он думал об этой женщине, и не мог понять своих чувств. Молодая и красивая, даже сейчас, когда в чреве её рос младенец, Умила поражала своей красотой. Раньше Перемысл мало думал о женщинах. Он, стал мужчиной в тринадцать, но до сих пор женщины были для него просто чем-то второстепенным, незначимым и обыденным. Но сейчас, когда он столько дней провёл вместе с женой своего павшего в бою князя, он почувствовал что-то новое и необычное.

Молодой воин начал кивать головой, веки его опустились, но движение за спиной заставило встрепенуться. Когда прочная рыбацкая сеть упала на него, воин вскочил, попытавшись сорвать её с себя и одновременно выхватить меч.

Сильный удар по голове, заставил Перемысла провалиться в небытие.

7

Он открыл глаза с трудом, и осмотрелся. Луна освещала море, отражаясь в его зеркальной глади. В горле першило, сильно хотелось пить. Сколько времени он был без сознания, Перемысл не знал, судя по расположению звёзд, судно возвращалось назад. Молодой рус хотел встать, но крепкие путы, стягивающие руки и ноги, не позволяли этого сделать. Предприняв очередную попытку, Перемысл перевернулся, ему удалось сесть, прислонившись спиной к борту. Только сейчас он увидел, Умилу и детей. Они сидели неподалёку, прижавшись друг к другу, и опасливо озирались. Увидев, что молодой воин очнулся, Умила кивнула, Рюрик хотел подойти, дёрнулся, но мать, схватив мальчика за руку, велела ему оставаться на месте. Младший княжич спал, словно все невзгоды были ему нипочём. Ярека нигде не было, и лишь слабо различимое темное пятно, засохшей крови на палубе, говорило о том, что второй дружинник Годлава скорее всего мёртв. Связавшие Перемысла рыбаки спали, только один из них, стоял у руля и направлял судно. Очевидно, хижане решили не довольствоваться несколькими монетами, той скудной платой, которую Умила предложила им за доставку путников на остров. Женщина с двумя детьми, одетая в бедные одежды, которую охраняют два воина с мечами и в кольчугах, могла оказаться ценным грузом. По-видимому, рыбаки решили выдать пленников данам и получить за это большую награду.

К утру похолодало, ветер усилился. Небольшое судёнышко подскакивало на волнах, то подскакивая, то резко падая вниз. Несмотря на сильную качку, утомлённый рус начал засыпать, но лёгкий шорох отогнал сон, мужчина насторожился.

– Неужели и здесь крысы?

В лунном свете, Перемысл увидел, как что-то движется его сторону.

– Рюрик?

В ночном посетителе пленник признал юного княжича. Мальчик полз по палубе на четвереньках, стараясь не производить шума и не привлекать внимание человека, управлявшего судном.

– Сможешь развязать? – указав на путы, прошептал воин.

Рюрик улыбнулся, улыбка показалась бы поистине детской, если бы не холодные как сталь глаза мальчишки. Только сейчас Перемысл различил в руках Рюрика нож, тот самый, при помощи которого княжич собирался обороняться от крыс в подземелье. Рюрик возился долго, клинок не слушался в детских руках, утренняя прохлада и сырость мешала, мальчик дрожал, его зубы стучали. Наконец-то почувствовав руки свободными, Перемысл выхватил нож из рук мальчишки, и принялся резать верёвки на ногах. Затёкшие пальцы поначалу слушались плохо, но вскоре, стало легче.

– Ярек? – прошептал мужчина, указав на бурое пятно на палубе.

– Копьём спящего, потом за борт.

Перемысл стиснул зубы, силы постепенно возвращались к нему.

– Их пятеро, который у руля, старик. Твой меч там, – мальчик указал рукой в сторону рулевого, – Он тяжёлый, поэтому я принёс топор, он там, в сетях.

Перемысл посмотрел на рыбацкие снасти, сваленные возле мачты. Сквозь лунный свет он различил рукоять небольшого топорика. Молодой княжич не переставал его удивлять.

– Очередь за мной.

Сначала он двигался бесшумно, стараясь не привлекать внимания рулевого, а затем, оттолкнувшись ногами от палубы, сделал прыжок. Топор, принесённый Рюриком, оказался в руке Перемысла. Рулевой вскрикнул, на мгновение отпустив своё весло.

Двоих хижан Перемысл прикончил в считанные мгновения, но двое других проснулись и схватились за оружие. Пусть это были простые рыбаки, но в землях Балтии каждый мужчина немножечко воин. Увидев перед собой двух противников, направивших на него копья, Перемысл на мгновение замер, оценивая обстановку. Третий рыбак, заметался, он понимал, что должен помочь своим, но боялся выпустить руль. Корабль качнуло, Перемысл, спружинив ногами, подался в сторону, словно потерял равновесие. Один из хижан, рванулся вперёд, под углом, пытаясь достать руса копьём. Тем самым он лишил своего сородича возможности атаковать. Перемысл, воспользовавшись тем, что противник попался на его уловку, уклонился от копья, схватил валявшееся поблизости пустое ведро, и ударил им первого рыбака по рукам, одновременно рубанув его топором. Лезвие рассекло ключицу и застряло в груди, человек умер мгновенно. Прикончить следующего, было лишь делом времени. Покончив с очередным противником, Перемысл вытер капли пота, стекавшие со лба. Он неспешно прошёл на корму и разыскал свой меч, который беспечные рыбаки оставили лежать, среди общего хлама. Он вынул оружие из ножен, перебросил его из одной руки в другую, сделал несколько взмахов. В это время пятый рыбак, так и не выпустил из рук рулевое весло.

– Если убьёшь, не сможешь управлять судном, ты ранен.

Только сейчас молодой рус заметил, что его одежда в крови. Один из нападавших прорвал кожу копьём.

– Поворачивай, если доставишь нас в Аркону, сохранишь, и жизнь, и свою посудину.

Перемысл обернулся, Умила смотрела на своего спасителя, взгляд Рюрик был суров.

– Нет. Он не мальчик. Он воин и будущий вождь, – усмехнулся про себя Перемысл. – Я много бы дал, что бы иметь такого сына.

Судёнышко в это время неторопливо меняло направление, ветер подул, и понёс кораблик в сторону Арконы.

8

Пусть на Арконе власть князя была формальной, но это не значит, что для самих жрецов князь был никем. Павший в бою Годлав, снискал среди соплеменников славу и почёт, и поэтому жрецы Арконы не бросили его жену и детей. Прибыв на остров-храм, Умила и оба её сына получили пищу и кров. Через полгода молодая вдова родила мальчика. Малыш Трувор родился крепким и сильным, как и оба его старших брата, но счастье матери оказалось недолгим. Толи тоска по павшему мужу и последствия поспешного бегства, которое для молодой женщины стало трудным испытанием, толи суровый климат острова, а может и всё это вместе подорвали здоровье вдовой княгини, Умила умерла, оставив детей на попечение жрецов.