Труп в пруду - Роберт Казанский

с Ефимовым еще кое-какие мелочи, затем мы поспешили ретироваться с нашей фермы и вернуться домой.

– Ну, так ты покопался в зарослях?

– Да, Денис. Трава там сильно примята, есть следы крови. Готов поспорить – кровь принадлежит Боброву. Я уже написал об этом Мальцеву, образчики заберут на экспертизу.

– Значит?

– Значит, моя вчерашняя версия абсолютна верна!

– А кто тогда под подозрением остается?

– Пиратов – судя по всему, не причастен, ведь в его возрасте успеть все это провернуть за четыре минуты – дело почти невыполнимое. Тихорецкий – само собой, вне подозрений. Инесса – убита горем, хотя, может, в ней умирает отличная актриса. Шурик – готовый на все ради Ямпольского, явно как-то причастен к этому. Ямпольский – старый еврей, явно знающий все лучше всех, тоже имеет выгоду со всего этого ужаса. Ну и Тряпко – тип, которого я так и не смог уличить во лжи за время нашего «задушевного» разговора. Таким образом, четверо под подозрением: Инесса, Ямпольский, Шурик и Тряпко. Думаю, убийство было спланировано одним человеком, а исполнено другим. Тут имеет место сговор двух или трех человек. Теперь нужно установить эти связи в паутине убийства и вычислить паука.

– Н-да… Мне кажется, убийцу мы не найдем никогда! – выдохнув сигаретный дым, грустно протянул я.

– Найдем! Алиби из этих четверых есть только у одного – у Тряпко были газовики. У остальных алиби либо нет, либо оно весьма сомнительно. Вот, например, Инесса: Пиратов видел ее в окно с Бобровым, но не видел, как она уходила, потому что лег спать. То есть о всех ее действиях после перебранки мы знаем только с ее слов. Не самый надежный источник.

– Понял. И что же делать тогда будем?

– Ждем Торбова – у меня есть идея! – сверкнув глазами, сказал Хикматов. – Нам нужно узнать, где все эти дни ночевал Шурик, эта ручная обезьянка Бориса Аркадьевича Ямпольского. Скажем так, дело раскрыто на шестьдесят процентов. Не меньше!

Не люблю я этот его взгляд, который превращает моего друга в разъяренного пса. К тому же, меня сильно удивили слова Якуба о том, что он почти раскрыл дело. Как он мог достигнуть шестидесяти процентов, если я вообще ничего не понимаю?

В три часа дня, когда в нашу строящуюся резиденцию приехал Марк, мы принимали мебель. Хикматов, на правах генерального директора, подписывал бумаги, а я курил и следил за разгрузкой. Мебели было очень много. Везли ее по специальному заказу из Шатуры. Из всех возможных поставщиков, ребята из Шатуры казались наиболее подходящим вариантом (как в плане денег, так и в плане качества продукции).

– Здорово, парни! – весело крикнул наш соучредитель. – Приемка идет полным ходом?

Обожаю неизменность в Торбове – он всегда, абсолютно всегда, носит спортивные костюмы. Сейчас он был одет в красивый новенький костюм от «Adidas».

– Все не слава богу, Марк! – пожимая руку, ответил я. – Ты надолго к нам пожаловал?

– Смеешься? Багажник моей пятнашки забит вещами – я теперь на ПМЖ, брат, – Марк закурил свой Iqos и постучал кончиками пальцев по кузову своей машины.

– Отлично! Якуб пока что немного занят, он бумагами занимается. Как ты доехал?

– Что за чудо этот Серпухов, Денис! Я ехал и просто балдел от всей этой зелени. Надеюсь, зелень Серпухова в скором времени дополнится зеленью от наших продаж, да? – подмигнул мне Торбов.

– Аминь!

– А, Марк, здорово! – присоединился к нам Хикматов.

– Добрый день, шеф! Че там с нашей мебелью?

– Приехала в полном объеме. Сборщики уже начали работу. Кстати, у каждого из нас в резиденции будет свой кабинет. Не помню, говорил я вам или нет об этом, – Хикматов переводил взгляд с Марка на меня и наоборот в ожидании ответа.

– Ах да, я очень хочу знать, что представляет собой наша с вами гребанная резиденция? – Марк явно сгорал от любопытства.

– Как вы можете видеть, компаньоны, это достаточно большое здание, – показывая рукой в сторону резиденции, точно экскурсовод, говорил Якуб. – В одном крыле будут расположены наши кабинеты и большая приемная, а во втором – жилая половина. Думаю, вы сами все поймете, когда сборщики закончат свою работу.

– Какие-то барыши остались от сделок по клубнике?

– Нет, абсолютно никаких денег не осталось. Все средства сейчас направлены на покрытие наших расходов. Если что, не бойтесь у меня спрашивать все финансовые моменты, ведь я же веду бухгалтерию, а вы имеете полное право знать о нашем реальном финансовом состоянии.

– Ну, отлично! Что у нас по планам на вечер?

– Посидим и отметим новоселье. Придут Пиратов и Тихорецкий.

– Как у вас с расследованием?

– Я бы сказал не «у вас», а «у нас»?

– Ну, начинается! Не втягивайте меня в это, ради всего святого.

– Поздно, Марк. Теперь ты уже здесь, и отныне все мои проблемы – и ваши тоже, ну, и наоборот. И я хочу, чтобы ты, Торбов, кое-что сделал, чтобы мы смогли еще дальше продвинуться в деле.

– Началось в колхозе утро, – Марк вынул из Iqos'а стик и выбросил, зарядив новый.

Мы двинулись в сторону деревни, но я не до конца понимал, зачем. Казалось бы, тут еще дел навалом, а мы прохлаждаться пошли.

– Слышь, чепушила! – Марк грубо окрикнул Шурика, шедшего откуда-то со стороны речки.

– Не понял. Ты че, совсем страх потерял? – Шурик явно был удивлен столь резкому обращению, поэтому тоже решил напасть.

– Че слышал, утырок. Лицо твое напрашивается на хорошенькую пощечину! А ну-ка подь сюды! – по лицу Торбова пробежала злодейская улыбка. Выглядел он, точно лев, жаждущий крови.

– Марк, ты чего? Полегче, – я не выдержал. – Успокойся, ты ведь только-только приехал.

Я попытался придержать Марка, так как он уже рвался к разъяренному Шурику. Но тут я столкнулся с суровым взглядом Хикматова. Он дал мне знак не вмешиваться. И тут до меня дошло, что Якуб все это заранее спланировал, когда говорил, что хочет попросить Торбова «кое-что сделать». «Интересно, зачем же?» – вопрос возник у меня в голове, и я, повинуясь невербальным указаниям нашего шефа, отпустил Марка.

– Не зря я настороженно относился к вашей московской бандитской шайке! Иди сюда, сучка ты столичная! Сейчас ты огребешь, сволочь ты такая! – Шурик не стеснялся в выражениях и перешел на отборный мат, размахивая руками.

– Повтори, сука! – проревел Марк и тут же остановился на месте, как вкопанный.

Он дал деревенскому псу приблизиться. Удар Торбова, молниеносный и точно выверенный, стал для Шурика полной неожиданностью. Но и он был не из робкого десятка и тотчас дал сдачи, попытавшись правой рукой ударить Марка по левому уху.

Мордобой продолжался явно