Знак алхимика. Загадка Исаака Ньютона - Филипп Керр
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Мистер Твистлтон гремел своими цепями и умолял о пощаде. На его обнаженных плечах виднелись следы плети, а его и без того смущенный разум еще сильнее возбуждался из-за царившего вокруг шума и грохота. Тем не менее он сразу же меня узнал и поцеловал мне руку – наверное, рассчитывал, что я помогу ему вернуться к прежней жизни в Тауэре.
– Как ваши глаза, мистер Эллис? – сразу же спросил он.
– С ними все в порядке, благодарю вас, мистер Твистлтон.
– Сожалею, что причинил вам боль. Все дело в том, что я не люблю, когда на меня смотрят. Я ощущаю чужие взгляды, как обычные люди – жар солнца. Я напал на вас из-за того, что перепутал с другим джентльменом, мистером Ньютоном.
– Я здесь, мистер Твистлтон, – доброжелательно проговорил Ньютон, протягивая руку несчастному безумцу.– Но прошу вас, объясните, почему вы хотели выдавить мне глаза?
– От моих глаз нет ни малейшего проку. Но ваши глаза, доктор, самые жгучие из всех, что я видел. Мне вдруг показалось, что сам Бог заглядывает мне в душу. Простите мне подобные мысли, ваша честь. Теперь я вижу, что ваши глаза совсем не так жестоки, как мне казалось прежде.
– Значит, вы ищете прощения? В таком случае я вас прощаю.
– Мне нет прощения, сэр. Я совершил ужасную вещь. Но меня справедливо наказали – вы и сами видите, что я лишился разума. Даже ноги не повинуются мне, и теперь я почти не могу ходить.
– Но какую ужасную вещь вы совершили? – осведомился я.
Мистер Твистлтон покачал головой.
– Я не могу вспомнить, сэр, ведь я специально сошел с ума, чтобы забыть. Но это было нечто ужасное, сэр. И я постоянно слышу крики.
– Мистер Твистлтон, – сказал Ньютон, – это вы убили мистера Мерсера?
– Денни Мерсер мертв? Нет, сэр. Я его не убивал.
– А мистера Кеннеди? Это вы заперли его в Львиной башне?
– Только не я, сэр. Я хороший протестант. И я не желаю людям зла. Даже католикам. Даже французскому королю, который убил бы меня, если бы мог.
– А зачем ему вас убивать?
– Чтобы сделать из меня хорошего католика, разумеется.
– Вы знаете тайну? – спросил Ньютон.
– Да, сэр. Но я поклялся никому ее не раскрывать. Однако вам я бы ее поведал, сэр. Если бы помнил, что должен скрывать.– Несчастный безумец улыбнулся.– Но я полагаю, что тайна как-то связана с оружием. Ведь я был оружейником, так мне кажется.
– Быть может, ваша тайна имеет отношение к алхимии?
– К алхимии? – На лице мистера Твистлтона появилось недоумение.– Нет, сэр. Я вынимал из огня лишь мушкетные пули. А золото и вовсе редко попадало мне в руки.
Ньютон развернул лист с зашифрованным посланием, которое я переписал со стены около лестницы Салли-Порт, возле тела Даниеля Мерсера.
– Вам это о чем-нибудь говорит? – спросил Ньютон.
– О да, – ответил несчастный безумец.– Это очень много для меня значит, сэр. Благодарю вас. Подождите немного, у меня есть для вас послание.
Порывшись в карманах штанов, он вытащил сложенный несколько раз потертый листочек и вручил его Ньютону, который развернул его, чтобы проверить, нет ли там похожего набора букв. Вероятно, мистер Твистлтон читал именно это письмо, когда я увидел его в «Каменной кухне».
– Но что все это значит? – спросил Ньютон.
– Что значит? – повторил мистер Твистлтон.– Кровь, конечно. За всем стоит кровь. Как только вы это поймете, вам сразу же станет ясен смысл всего. Но это тайна. Вы должны и сами все знать, сэр.
– А кровь еще прольется?
– Еще? Но, сэр, они едва только начали, сэр.– Мистер Твистлтон рассмеялся.– Однако без моего участия. Предстоит еще много убийств. Много крови. Ну, это так, понимаете? Все зависит от того, будет война или наступит мир.– Он слегка постукал себе по носу.– Больше я ничего не могу сказать, поскольку и сам не знаю. Никто не знает, когда речь заходит о таких вещах. Может быть, скоро. Может быть, нет. Может быть, никогда. Кто может утверждать с уверенностью? Но вы поможете, сэр. Вы поможете начать. Возможно, вы и сами еще ничего не ведаете. Но вы узнаете.
– Мистер Твистлтон, – мягко сказал Ньютон, – вам известен смысл выражения «Расе belloque»?
Твистлтон покачал головой.
– Нет, сэр. Это тоже тайна?
Я устало покачал головой, которая болела все сильнее, и высвободил ладонь из цепких пальцев несчастного.
– Да, это настоящее безумие.
– Безумие, да, – ответил мистер Твистлтон.– Мы сделаем так, что все в Лондоне сойдут с ума. И кто тогда будет лечить безумцев?
Сообразив, что мы собираемся уходить, мистер Твистлтон пришел в сильное возбуждение, и его состояние быстро ухудшилось: менее чем через минуту он принялся кричать, изо рта у него пошла пена. Его поведение оказалось заразительным, другие безумцы тут же начали бессвязно бредить и вопить, и поднялся такой вой, что даже демонам в аду пришлось бы несладко, а сам Сатана пожаловался бы на чудовищный шум. Тут же появились надзиратели, вооруженные хлыстами, и стали методично охаживать несчастных, мы же с моим наставником устремились к выходу, мечтая поскорее оказаться на свежем воздухе.
Когда мы прошли по галерее под меланхоличными взглядами статуй, Ньютон потряс головой и с облегчением вздохнул.
– Более всего на свете я боюсь потерять разум, – признался он.– В последний год моего пребывания в Кембридже у меня началась ужасная хандра, я несколько недель почти не спал и едва не стал жертвой настоящего помрачнения рассудка.
Симптомы, описанные Ньютоном, показались мне слишком хорошо знакомыми, поскольку мой озноб усиливался; однако я ничего не сказал наставнику, лишь спросил, возможно ли потерять разум после встречи с призраком, как рассказывал мне сержант Роэн.
– Речь не о призраках, – ответил Ньютон.– Мистер Твистлтон перенес оспу. Вы видели язвы на его ногах? И еще вы должны были обратить внимание на его больные глаза, дрожащие губы и язык, а также частичный паралич. Типичные симптомы застарелого сифилиса.
– Пожалуй, мне бы следовало вымыть руки, – слабым голосом пробормотал я.
– У нас нет на это времени, – заявил Ньютон.– Нам нужно разыскать шляпного мастера.
– Шляпного мастера? – Я устало вздохнул.– Неужели вы хотите заказать себе новую шляпу, сэр? Мне казалось, вы из числа тех немногих людей, которых совершенно не интересуют шляпы. Так зачем же нам нужен шляпный мастер?
На что Ньютон ответил:
– Что? «Ты ли дал красивые крылья павлину и перья и пух страусу?» – И, видя мое недоумение, добавил: – Книга Иова, глава тридцать девятая, стих тринадцатый.
В экипаже Ньютон похлопал меня по колену и с довольным видом показал письмо, которое вручил ему мистер Твистлтон. Мои усталые глаза увидели лишь бессмысленный набор букв, по-прежнему совершенно для меня непонятный:
ЫАЬРЁЮОБДЪСЮДСВОУХХОЧЦАЙТАЭЮОР
ВЪГШВШЗЕТТЯДФЕУАГХМНЪБГФТЧВЭЛЛ
ВЮГЧПГЗЪНУДАХЬНЬШГКЗГЙГЩЖЩЁЕЪС
ЦЖЪЫТШУЬЬТЮЖФЮЦЕЗСЛЪЭЙВПЧЛМЛЯ
ЗЖММАЬЛЩЭЪЮХЙЗТЪНЫЕЭЯМЭЬШЭЕОЛЁ
ПГНЭХЫЪЙЪФДЙЙЯИЮЙОРАЕАЗАДБИБУЕ
БЮКЁЩБМЬДЙСЮЁПШЧЛИЙЖФИВЪХГЭОЦЪ
ЁМАУЮЁЮЯКМХПГШШЫМЛХААЕПЯЁЙАЭЫВ
ЪОКЙПЖЛИФМЕИНКЬЪЕЛУПЩДЖЪНЪТАЪА
ЫНБЮОПИАБАЖООСОЗБТЮЛЁЛБЫОППСМЙ
УРТАШНЛКУЁРХЗАШТТЖТДОУРШПБЗМШЛ
УУАУХРФДБТЁЛДБУУЦПТЗМФБЪКПЁСЪФ
МЛЦЩЩНЬШЩЩЖЩСИДЖЪЭЖИТРЪДСЩОУ
ЕЫЩПЪИЖЁБЫИКЧЭЪЙСНВЮЙПЦОВЧОШЫ
ЭПОЩШЭРЁРЯЪЭЬЭБЕЗППДЧФЩОЕВЛШЩБХ
ТЯЖАГУСЪЩЩМТЫХЖДВЦЦЁЖАСЖВЖДЁ
СТЁАЖДЪВФШЖЗКЧГЪЛТЮДЁФХЕБКЪДГ
ВЬЗЕЛГЬВРЕЖТЩЧЫАЦЗФАЬОСПЙСКЛРЩ
СТЁСЁУЪНШЁШЁМЩЖЪЦДЮФЖЛАЬВЛЪЗ
ЬЁЕЯЁРФЛОЫИКЪЕОХЛЧДКУЯНТЕПНКЕБЯ
ЙАПЖГИТВЬЦЛВОЬВЦЯЭЯЪМГПОЕДЕИОЕИЛ
МРШЫРТГЁЯЯХФЁЙОТЁЦААЯЕЖИТЦСЬЫГСУ
Однако Ньютон заявил, что видит некую закономерность, которую обнаружил в предыдущих посланиях.
– Но мистер Твистлтон безумен, – возразил я.
– Вне всякого сомнения, – согласился Ньютон.
– Тогда я не понимаю, почему вы всерьез воспринимаете это письмо.
– По той простой причине, что мистер Твистлтон его не писал.
– Откуда вы знаете?
– В течение нескольких лет я для собственного развлечения изучал характерные особенности разных почерков, – объяснил Ньютон.– По почерку можно даже судить о состоянии здоровья человека: например, страдает ли он от дефекта зрения или паралича. Глядя на аккуратные, ровные буквы и зная, как серьезно болен мистер Твистлтон, начинаешь понимать, что рассудок автора этого послания находится в полном порядке. Также стоит отметить, что автор послания изучал латынь.
– Как вы это определили?
– Буквы «а» и «е» трижды оказались рядом в закодированном тексте; и всякий раз он писал их слитно, как «эе». Это дифтонг, то есть сочетание двух гласных, и он указывает на латинское произношение. Например, дифтонг показывает, что следует произносить «с» в слове «Caesar» как твердое «к». Вот почему меня не удивит, если окажется, что автор послания человек образованный, а это сразу же исключает мистера Твистлтона, чье образование ограничивается несколькими классами.
