Обратный отсчет: Распад - Токацин
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
У обелиска собралось уже много народу — полиция, ровные ряды людей в пехотной броне, поодаль — музыканты, ближе к воротам — хаотичная толпа в униформе космофлота и планетарной обороны. Все, кроме построившихся перед самым обелиском, были без шлемов и респираторов; постовые у входа отбирали оружие, и на столе перед ними уже скопилась горка бластеров, станнеров и шокеров. Чуть дальше на широкой скамье перед цветочным киоском стояли широкие ёмкости, наполненные значками-маками. Продавец присматривал за ними через полуприкрытое окошко, но не мешал никому их брать, а подходили часто. Гедимин поймал его настороженный взгляд — сарматы в сопровождении двоих «копов» стояли совсем рядом, и, наверное, «мартышке» не нравилось их соседство.
Над головами затрещали бластерные разряды, и шум и шевеления на площадке прекратились. Сквозь расступившийся строй к обелиску медленно поднимались трое в комбинезонах космофлота.
— Мы здесь собрались, — звучным голосом заговорил один из них, — чтобы вспомнить тех, кто сражался вместе с нами…
Гедимин стиснул зубы. Он не ждал, что в этом чужом, незнакомом месте его накроет воспоминаниями, и что они будут настолько яркими. Протянутая рука Хольгера, ухмылка и бешеный взгляд Линкена, Константин, скрестивший руки на груди и скептически усмехающийся, — и другие, много, сармат даже не вспомнил все имена…
Кто-то сжал его руку. Нависшую над кладбищем тишину нарушил прерывистый гудящий звук. Трое у обелиска положили к его подножью красные цветы и склонили головы в молчании. Вокруг было невероятно тихо — ни один звук не заглушал тех, что бились в мозгу Гедимина. «Tzagellt! Jasqa deka den una… Atta’an!!!»
Разряды бластеров снова ударили в небо. Строй перед обелиском смешался и отступил, пропуская горожан с цветами. Из динамиков полилась отдалённо знакомая мелодия — Гедимин даже узнал слова.
— В полях во Фландрии, где маки на ветру…
— Триста лет назад! — прошептал Дигон, развернувшись к Гедимину, и криво ухмыльнулся. — Эта их война была триста лет назад. Вот и говори, что у естественнорождённых короткая память…
— Мы уходим? — спросил сармат, глядя на толпу, растекающуюся по кладбищу. Тут были самки и детёныши, но немного — в основном самцы в униформе, возможно, в самом деле служившие одиннадцать лет назад в космофлоте или планетарной обороне. Постовые усилили досмотр — к столу с горкой оружия добавился ещё один, с батареей разнообразных бутылок и банок. Веселья Гедимин не заметил — все хмурились, кто-то сердито мигал и вытирал лицо. Сам сармат чувствовал, как рёбра стянуло холодными обручами, а глаза сузились в недобром прищуре. «Пора отсюда выбираться,» — щёлкнуло в мозгу. «Пока никто не решил довоевать…»
— Эй, теск!
До глайдера, открывшего заднюю дверь, оставались считанные шаги. Гедимин развернулся, спиной прикрывая отступающих филков, и угрюмо сощурился на человека в мятом комбинезоне. Тот остановился в пяти шагах, небрежно помахивая бластером; его лицо покрывали багровые пятна, а рот странно дрожал. Трое за его спиной выглядели не лучше, но держались поодаль, ограничиваясь одобрительным хмыканьем.
— Слышишь? — человек наконец совладал с речевым аппаратом и трясущейся рукой, и сопло бластера направилось на Гедимина. — Жаль, что вас всех не постреляли после той войны. Что вас не взорвали вместе с вашим Марсом!
— Ты уже победил, — буркнул сармат; он не хотел оглядываться, но надеялся, что все филки вместе с Дигоном уже под защитой глайдерной обшивки. — Иди праздновать!
— Смешно, слиз-зистый урод? — человек с неожиданной быстротой потянулся к оттопыренному карману. Гедимин сжал пальцы в кулак, выстреливая сгустком защитного поля, и, развернувшись, нырнул в глайдер. Второй купол поднялся над машиной.
— Стоять! — донеслись со стоянки крики опомнившихся «копов». — Бросьте ору…
Глайдер, рявкнув двигателем, оторвался от земли и на лету развернулся на юг. Голоса стихли. Кто-то постучал пальцем по наплечнику Гедимина.
— Всё, уймись. Поле можно убрать, — сказал хмурый Дигон. Филки с соседних кресел смотрели на Гедимина с опаской и жались к иллюминаторам. Сармат, пожав плечами, отключил генератор и провёл пальцами по куполу.
— Он принёс гранату, — пробормотал он, вспоминая быстрое движение «мартышки».
— Да, должно быть, — Дигон кивнул. — «Копы» с ним разберутся. Но тебя всё равно потащат на допрос. Ты, как-никак, напал на него…
Гедимин изумлённо мигнул.
— Чем⁈ Защитным полем⁈
— Да хоть бы листком бумаги, — Дигон поморщился. — Это считается агрессией. Шум, я думаю, поднимется. Ну ничего, съездим через пару недель на допрос — и этим дело и закончится.
Гедимин хмыкнул.
— Больше ты не потащишь меня к мартышкам?
При этих словах кое-кто из филков одобрительно закивал, но Дигон лишь ухмыльнулся.
— Только если тебя расстреляют, теск. Так-то у меня к тебе никаких претензий.
16 ноября 19 года. Земля, Северный Атлантис, Ураниум-Сити
Проходчик подъехал сбоку к горе отломанной руды и вгрызся в неё. По туннелям раскатился грохот перемалываемого камня. Груда вздрагивала и оседала, медленно уменьшаясь, и мелкие обломки сыпались с её вершины сарматам под ноги. Филки, притихнув, отошли к бортам проходчика, под прикрытие защитного поля. Кто-то из подборщиков изредка высовывался с лопатой и сгребал раскатившиеся обломки. Гедимин и Арсалан отошли дальше, туда, где световое пятно тускнело, и стояли там, дожидаясь сигнала. До них камешки не долетали — даже те, что укатывались дальше всех, оставались лежать в полуметре от сарматов. Гедимин смотрел на них, и ему мерещился слабый зеленоватый свет.
Ещё несколько обломков прокатилось по полу и осталось лежать. Сармат подобрал один из них, посветил фонариком и хмыкнул.
— Две щётки в одном фрагменте. Видимо, тут богатая
