Бесконечная игра - Тея Лав

– Возможно. Но неважно. – Я смахиваю с лица прядь волос. – Давай просто покатаемся и каждый займется своим делом.

К моему удивлению Ноэль не спорит. Его вид озадаченный, словно он погрузился далеко в свои мысли. Больше мне не хочется выставлять свои эмоции напоказ. Он и без того умело это делал и пользовался. Какая-то часть меня этим наслаждалась, ведь почувствовать хоть что-то кроме злости и обиды очень ново для меня. Но Ноэль не понимает и уж тем более не знает причин, почему я так себя веду и почему постоянно держу свои эмоции под замком.

Через несколько секунд я чувствую легкое прикосновение к своей руке. Наклонившись, я смотрю, как Ноэль сплетает наши пальцы. Он делает это медленно, почти нежно. Подняв голову, я смотрю на его лицо. Он серьезен, и я почти его не узнаю.

Мы не говорим друг другу ни слова. Ноэль продолжает крепко держать меня за руку и катится вперед. Я следую за ним. На площадке начинает играть Jaymes Young «Infinity». Ноэль разворачивается ко мне, и легкая улыбка касается его губ. Он протягивает вторую руку и дернув подбородком, указывает на мою. Поколебавшись всего секунду, я подчиняюсь. Мы держимся за руки и как дети кружимся на роликах. В какой-то момент я обнаруживаю, что улыбаюсь. Ноэль не сводит с меня глаз, и я думать забыла о тех девушках. Есть только здесь и сейчас. Я ведь уже все для себя решила. Мне просто нужно расслабиться.

И у меня получается. Мы расцепляем одну пару рук, но продолжаем держаться второй. Сделав один круг, мы смотрим друг на друга. Ноэль корчит мне рожицу, и я выпускаю из себя эти чувства. Я запрокидываю голову и смеюсь. Просто потому что какой-то парень скорчил мне рожицу.

Но, боже, как мне легко. Я еду вперед, умело переставляя ноги и держу за руку парня, который смотрит на меня удивленными глазами.

Мы оба начинаем уставать и постепенно сбавлять скорость. Внезапно Ноэль резко тормозит, и когда я, не успев сделать так же, проезжаю мимо, он дергает меня за руку назад, и я буквально врезаюсь в его грудь.

Он ждет, когда я начну сопротивляться, но я не сопротивляюсь. От него пахнет так же, как и вчера. Прикрыв на секунду глаза, я снова их открываю и поднимаю голову. Ноэль снова очень серьезен. Кажется, он снова меня поцелует.

Слегка наклонившись, он обдает дыханием мои губы.

– Улыбайся чаще, Маккензи, – тихо произносит он. – Ты очень красивая.

Я теряю дар речи. Он начинает кружить меня в танце, а я снова ему подчиняюсь потому что ему невозможно противостоять. В этот самый момент Ноэль управляет мной, словно марионеткой.

Не теряй голову, Маккензи. Не теряй голову.

Нет, не буду. Больше не буду.

Задыхаясь, мы останавливаемся почти на середине площадки. Вокруг нас уже другая музыка, новые люди, наши лица освещают все те же разноцветные огоньки.

– Эти девушки узнали меня, потому что болеют за «Росомах», – внезапно говорит Ноэль.

Я удивлена его объяснением. Да уж, я знаю, как «болеют» такие девушки. Им плевать на статистику, да на саму игру в целом. Им важны хоккеисты.

Ноэль замечает в моих глазах скептицизм и недоверие.

– Они сказали, что возможно проголосуют за меня в конце сезона, как за лучшего снайпера, если я найду для них самые крутые места для следующей игры. Поэтому мы обменялись телефонами. Два голоса – это уже что-то.

Опустив его руку, я вздыхаю.

– Тебе не стоит передо мной оправдываться.

Если бы даже я ревновала, такое объяснение меня бы точно не успокоило.

– Ты сказала, что с моей стороны это было некрасиво.

– Ну да, – отвечаю я.

– Извини. Я умею признавать ошибки. А ты?

Склонив голову набок, я хмурюсь.

– Что ты имеешь в виду? Я должна за что-то извиниться?

Он снова подкатывается ближе.

– Например, за вчерашнее. Ты не представляешь, сколько времени я там просидел, прежде чем объяснить своему телу, что нам не следует думать о тебе. По крайней мере до того, как мы не доберемся до своей кровати.

Все мое тело покрывается дрожью.

– Я не стану извиняться, Ноэль.

Он облизывает нижнюю губу. Его глаза так и мечут в меня молнии. Мы снова слишком близко.

– Эти девушки, – начинает он, – были на свидании. Друг с другом. Я их не интересую, Маккензи. А тебя да. И ты меня.

Он задом откатывается назад и улыбается. самоуверенность к нему вернулась.

Вот оно что. Я вдруг понимаю, что испытываю облегчение.

– Ну как? – интересуется Ноэль. – Теперь ты готова признать свою ошибку?

Черт. Он поймал меня на крючок. Ну почему ему все так легко удается, а я испытываю невероятные трудности?

С трудом кивнув, я признаю свое небольшое поражение и в награду получаю лучезарную улыбку. Сколько же в нем энергии и нескончаемого оптимизма? Неужели в его жизни все настолько стабильно, что он ни о чем не думает и не волнуется?

Но это всего лишь мои нелепые догадки. Не существует людей без проблем. Это невозможно. Я вдруг осознаю, что совершенно ничего о нем не знаю. Совершенно ничего. Знаю лишь фамилию, под каким номером он играет и то, что в его городе где он вырос, не было крытого катка, когда он был еще маленьким.

Менеджер объявляет, что роллердром закроется через пятнадцать минут. Мы сдаем ролики и надеваем свою обувь. Ноэль демонстративно открывает передо мной дверь, когда мы выходим на улицу. Видимо, пытается доказать, что он все-таки джентльмен.

На улице уже темно. Как же зимой быстро темнеет.

Повернувшись к нему на тротуаре, я вдруг задаю ему вопрос:

– Тебя больше не волнует, кто я?

Он удивленно смотрит на меня.

– То есть?

– Ты понял.

Через секунду понимание читается на его лице.

– Если захочешь расскажешь.

Остается лишь гадать, не играет ли он. Быть может он уже давно узнал и лишь поэтому крутится вокруг меня. Это может быть игрой.

– Ладно.

Мы медленно бредем по тротуару. Ветер стих и как ни странно вечер слишком теплый для декабря.

– Если бы это было свиданием, я бы сейчас предложил тебе поехать ко мне.

Я издаю смешок.

– Почему ты такой уверенный?

– Зачем тянуть время? – пожимает плечами он. – И вообще, я не имел в виду секс. Ты ведь об этом подумала? Мы бы посмотрели кино, а далее… ну, как пойдет. Я не от чего не откажусь.

Я невольно улыбаюсь. В его словах есть резон и уж слишком привлекательно они