Бесконечная игра - Тея Лав

class="p1">– Ну? – раздается голос Ноэля. – Почему ты молчишь?

Сжав губы, я снова толкаю его в грудь. Ноэль смеется.

– А ты драчунья.

– Ты не представляешь, насколько, – злобно ухмыляюсь я.

И это правда. Знал бы он, что я творила в колледже. Если бы он знал меня тогда, вряд ли мы здесь сейчас находились.

Я чувствую, что он приближается. Я сжимаюсь, когда его руки обхватываю мои запястья.

– Расслабься, Мак.

Мак?

– Фу, боже, только не Мак.

Он снова смеется.

– Ты когда-нибудь бываешь расслабленной и не истеричной?

– Бываю, – признаюсь я. – Но точно не в моменты, когда меня запихивают в подсобное помещение, в котором воняет старыми тряпками.

Его рука нежно поглаживает мое запястье.

– Просто не обращай на это внимания.

– Как ты на меня весь вечер?

Он усмехается. Я не вижу его лица, но все равно задираю голову и представляю, как его губы растягиваются в очередной ухмылке.

– Тебя это задело, да?

Да.

– Нет.

– Конечно.

– Не будь таким самодовольным засранцем, меня это утомляет. А теперь, пожалуйста, выпусти меня.

– О, ты знаешь слово «пожалуйста».

Я вырываю свои руки и пытаюсь протиснуться к выходу. Но я не могу сориентироваться, к тому же передо мной высокая и мощная фигура хоккеиста. Пару секунд я тыкаюсь в угол, как слепой котенок, затем раздается грохот.

– Перестань здесь все громить, – сквозь смех произносит Ноэль.

Я снова делаю шаг, но уже оказываюсь лицом к его груди.

– Я все время думаю о нашем поцелуе, – почти шепотом произносит Ноэль. Он наклонился, потому что я практически ощущаю его дыхание.

Все мои инстинкты молчат. Нет красного сигнала «ОПАСНОСТЬ! ОПАСНОСТЬ!». Я лишь ощущаю дрожь и приятное покалывание. Этот парень меня привлекает и запретить собственному телу я не в состоянии. На языке вертятся вопросы: тогда почему ты не писал? Почему делал вид, что меня нет?

Но я знаю ответы. Он играет со мной. Вполне возможно, я это заслужила. Несмотря на то, что парни часто пользовались мной, я вела себя с ними всегда ужасно. Просто отвратительно.

Ноэль проводит кончиками пальцев по моему животу. Затем он мягко подталкивает меня назад, и я упираюсь спиной в стену. Я ведь должна сопротивляться. Что если кто-нибудь войдет? Ведь наверняка войдет. О, господи.

– Ты ответила мне, – так же тихо говорит Ноэль.

Я издаю смешок.

– Ты всегда себя так ведешь из-за какого-то поцелуя? Советую тебе повзрослеть.

Он тихо смеется и склоняется надо мной еще ниже. Мои глаза уже привыкли к темноте, поэтому я различаю его силуэт. Его руки обвиваются вокруг моей талии.

– Хорошо, – шепчет Ноэль. – Покажи мне, что значит быть взрослой.

Моя грудь вздымается, и он конечно же видит реакцию моего тела на него.

– Мне надоели эти игры.

– Я тебе не верю.

Поскольку я не сопротивляюсь, Ноэль позволяет себе прижаться ко мне всем телом. Мы так близко. Я чувствую его тело. Пожар разгорается. О, боже только не это.

Я сама поднимаю лицо. Его губы слегка прикасаются к моим. Сначала это легкий, почти невесомый поцелуй. Затем я просовываю язык в его жаркий рот и более того, кладу руки на его плечи. Ноэль издает тихий стон мне в губы, затем его большие ладони опускаются на мою задницу и уже через секунду я обвиваю ногами его талию.

О, боже мой я чувствую, как он хочет меня.

Не знаю, сколько это продолжается. Он все еще держит меня на руках, и мы целуемся, когда откуда-то доносятся голоса и громкие шаги.

Мы отстраняемся друг от друга и прижавшись лбами, слушаем как кто-то проходит мимо. Мое сердце бьется как бешеное. Сердце Ноэля так же, потому что наши тела прижаты друг к другу. И он хочет меня. Но я не должна терять голову. Надавив руками на его плечи, я даю понять, что хочу встать на ноги. Ноэль послушно опускает меня, и кода мои ботинки касаются пола, колени подкашиваются.

Ух ты, вау.

Я не знаю, что сказать и, если честно ничего не хочу слышать от него. Но Ноэль естественно не оставит ситуацию не прокомментированной. Он снова обвивает одной рукой мою талию и наклоняется, шепнув мне на ухо:

– Я так и думал, что смогу растопить тебя.

Стараясь игнорировать намеки сарказма в его голосе, я обхожу его с вытянутыми руками и через пару секунд нахожу дверную ручку. Я лучше поеду домой. Открыв дверь, я сужаю глаза от непривычно яркого света. Обернувшись, я вижу Ноэля, стоящего спиной к двери. Он тоже щурится, но не поворачивается. И на его лице есть некое замешательство.

Поняв в чем дело, я широко улыбаюсь.

– Очевидно, что тебе нужно побыть наедине с самим собой. Не буду мешать.

– Маккензи, – сквозь зубы произносит он.

Но я уже закрываю дверь, оставив его в темноте наедине с его, скажем, так небольшой проблемой. Хотя нет. Проблема там вовсе не небольшая. Я в этом немного успела убедиться.

Намеренно рассмеявшись громче, чтобы он услышал, я иду по коридору в направлении к выходу. Вот теперь точно можно ехать домой.

17

Все еще находясь в полусне, я нащупываю телефон где-то под подушкой. Со стоном размыкаю веки и смотрю на экран.

– Сэм, ты в своем уме? – без приветствий заявляю я, ответив. – Ты знаешь который час?

Он смеется, глядя на меня с экрана телефона.

– Уже половина десятого утра.

Я бросаю на него злобный взгляд, если вообще на такое способна. Мой мозг все еще спит.

– Вообще-то в Эдмонтоне всего половина восьмого.

Она прекрасно знает разницу и специально звонит мне с самого утра. Еще и по фейс-тайму.

– Хватит дрыхнуть, – приказывает он. – Вставай, я хочу с тобой поболтать.

Буркнув, я нахожу силы подняться и поставить телефон на подушку. Мои волосы стоят торчком, а лицо опухшее. Но это Сэм, так что…

– Почему именно сейчас?

– Потому, – отрезает он, затем прищуривается, глядя на экран. – Ты поздно вернулась?

Я фыркаю.

– Ага, конечно.

Такие вопросы уже давно звучат, как стеб. Я потеряла всех своих друзей, я больше ни с кем не гуляю. Я даже покататься на своей машине не могу, потому что у меня отобрали права. Так что да, конечно, я вернулась поздно. То есть раньше только так и было. Раньше, раньше. Не так давно уж это и было.

– Как ты?

За спиной Сэма движутся пальмы, пока он идет. Я даже чувствую запах океана и ощущаю теплый песок.

– Нормально, а ты? Сегодня у тебя выходной?

– Да, – отвечает Сэм. – Сегодня мы решили