Бесконечная игра - Тея Лав
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
– Под «лодкой» ты подразумеваешь яхту?
Он игриво вздергивает бровь и надевает солнцезащитные очки.
– Стоит ли напомнить тебе, что я ненавижу тебя за то, что из самого холодного города мира ты перебрался во Флориду? – зевая, говорю я.
Сэм смеется, поднимая телефон чуть повыше. Я вижу бегунов на пляже, яркое солнце. На Сэме футболка и шорты. Я выглядываю в окно своей спальни и вижу заваленный снегом сад.
– Ты каждый раз мне об этом напоминаешь. Ну так как ты?
Я снова зеваю.
– Я уже ответила. Все нормально.
– А точно. – Сэм смотрит на пробежавшую мимо девушку с собакой. – Как проводишь свое время?
Я знаю Сэма, как свои пять пальцев. Мы вместе не росли, так как он, будучи старше меня на пять лет, все время был занят хоккеем. Он сын своего отца и точная его копия. Те же беспорядочные русые волосы, зеленые глаза, широкая улыбка. Когда кто-то из них пытается о чем-то конкретно спросить, они смотрят вот так, как смотрит на меня сейчас Сэм. Полуулыбка, прищуренные глаза с бегающими зрачками.
– Шикарно, – не скрывая подозрения в своем голосе, отвечаю я.
Сэм это замечает.
– Что? Я же просто интересуюсь.
– Тебя дядя Дастин попросил, верно?
Сэм не умеет врать. Сдавшись, он останавливается и подносит экран ближе к своему лицу.
– Ну да.
Я вздыхаю и плюхаюсь лицом в подушку.
– Но мне тоже важно это знать, – продолжает Сэм.
– Важно что? – Я снова выпрямляюсь. – Уверенность в том, что я снова не влипла куда-нибудь? Нет, Сэм. Вряд ли я вообще куда-то влипну, даже если захочу. С такой токсичной особой больше никто не желает иметь дело.
Сэм долго не отвечает, глядя на меня. Я не хотела, чтобы это прозвучало именно так. Я не пытаюсь вызвать к себе жалость. Если я о чем-то и жалею (а я жалею), то прекрасно осознаю тот факт, что виновата в этом сама.
– Так, давай сейчас забудем о том, о чем просил меня отец, ладно? – наконец, говорит Сэм. – И поговорим нормально. Как мы обычно это делаем. Пойми, Маккензи, нам не все равно, что с тобой происходит. Сейчас ты все время наедине сама с собой. Мы волнуемся за тебя.
Я несколько секунд перевариваю его слова. Очевидно, что мое вранье, что я гуляю с друзьями, естественно не сработало.
– Я знаю. Со мной все в порядке.
– Ты знаешь, что я не передам отцу все, что ты мне скажешь.
– Да.
– Поговори со мной.
Вздохнув, я вновь выглядываю в окно, затем снова смотрю на экран.
– Я устроилась в пиццерию, чтобы просто доказать себе, что способна хоть на что-то. А еще вчера я обжималась в подсобке с парнем в каком-то музыкальном мини-клубе.
Сэм открывает рот, затем снова закрывает. Подняв очки на лоб, он поворачивает голову набок.
– Ага, ясно.
Он выглядит забавно, и я издаю смешок.
– Это парень из команды «Росомах» западной лиги.
Сэм все еще переваривает информацию, которую я на него вылила.
– Маккензи, ты меня пугаешь.
– Все не так, как ты думаешь.
– Он хоккеист.
– Да, но… Давай я расскажу все по порядку, ладно?
Пока я рассказываю все, абсолютно все, Сэм кивает и смотрит куда-то в сторону. Он снова надел очки и блики солнца в их отражении вновь заставляют меня испытать зависть. Как же мне хочется тепла.
Когда я замолкаю, Сэм потирает подбородок. Я всегда ему доверяла. Он знает почти каждую подробность моей жизни.
– Я не понял одного, – рассуждает Сэм. – Он знает, кто ты такая или нет?
– И да, и нет, – неопределенно отвечаю я. – Ну, то есть скорее всего, да. Он же не совсем идиот. Просто между нами все так странно и легко одновременно. Сначала он задавал вопросы, писал, теперь кажется, что его и вовсе это не интересует. Он играет со мной, и я отвечаю тем же. А все началось с того, что эти чертовы «Росомахи» заставили новичка познакомиться со мной и пригласить на свидание. Ну, или что-то типа того. Неважно. Это было его каким-то посвящением. Я не знаю, Сэм.
– И вы периодически обжимаетесь?
– Нет, это было лишь вчера. В прошлый раз мы просто целовались. Больше между нами ничего не было.
– Но ты хочешь.
– Нет. Не знаю. То есть точно нет.
Сэм улыбается.
– Маккензи.
– Что?
– Он тебе нравится.
– Он меня бесит.
– Это не исключает того, что этот парень тебе нравится.
Я серьезно смотрю на Сэма.
– Ты знаешь, мне легко вскружить голову. Он может оказаться, как Дэн. Или Скотт.
Сэм кивает.
– Может. А может и нет. Не все парни засранцы, Маккензи.
– Знаю, но я притягиваю исключительно засранцев. Рыбак рыбака… ну ты понял.
Он снисходительно улыбается.
– Просто не теряй голову и все. Ты знаешь, что в случае чего, тебя есть кому защитить.
Знаю. Но мое сердце больше не выдержит. Когда мне кто-то сильно нравится, я думаю, что влюбилась и всеми силами пытаюсь удержать человека рядом. Со мной такое было, и я ненавижу себя такой. Влюбленной. Я веду себя, как идиотка. Не знаю меры. Обычно парни этого пугаются.
– Я вообще постараюсь больше с ним не связываться.
Сэм закатывает глаза.
– Ой, вот только не надо вот этого. Я прекрасно вижу то, что ты врешь.
Я поджимаю губы.
– Ну…
– Не «ну». Не обманывай себя. Просто будь осторожней, у тебя уже есть опыт.
– Ладно.
Несколько секунд Сэм молчит, глядя куда-то в сторону. Я вижу, что он снова пытается спросить о чем-то. О том, что мне не понравится.
– Спрашивай, Сэм.
Он смотрит на меня.
– Как давно ты говорила с мамой?
Я выдавливаю из себя улыбку.
– Она писала мне на прошлой неделе. У нее все замечательно.
Сэм кивает.
– Не хотела бы с ней увидеться?
– Не особо.
– Маккензи.
– Что? Сэм, я не маленькая девочка. Хватит. Все так, как есть.
– Наверняка, она скучает.
– Когда ты перестанешь быть таким мечтателем? Ты же прекрасно понимаешь, что она обвиняет во всем меня. И не безосновательно, между прочим. Боже, эта тема уже избита, и я не хочу говорить о своей семье. – Я провожу пальцами по своим спутанным волосам.
– Твоя семья – это мы, – невозмутимо отвечает Сэм, широко улыбнувшись.
Хорошо, что он сменил тему.
– Знаю. – На моих губах появляется крошечная улыбка. – Я скучаю.
Он делает брови домиком.
– Я тоже. Очень. По расписанию наша игра с «Эдмононом» в феврале, это не так уж и долго.
– Не забудь захватить с собой шапку.
Он смеется.
– И варежки.
– Удачной прогулки на
