Союз обворованных - Андрей Хазарин

А господин полковник — хоть бы хны, как огурчик. Помалкивает, рожа ничего не выражает, а сам злорадствует, нет сомнений. Глупец, не понимает, что если одним концом по барину, то другим — по мужику…

— Дмитрий Николаевич, боюсь, вы несколько зашорены стандартным милицейским ходом мысли. То, что случилось сегодня утром, — не просто тривиальное ограбление обменного пункта. Это целенаправленный удар по моему «Союзу обворованных»! Полагаю, вам прекрасно известны мои планы…

Еще бы они не были тебе известны! Стал бы я звать твоего зятька Манохина, сявку, на конференцию крупняков, если бы не желал открыто и мягко проинформировать тебя лично, господин Кучумов. Ознакомься, учти и сообразуй свои действия…

— Полагаю, Дмитрий Николаевич, вы заметили, что меры, предпринятые мною и… э-э… другими коммерсантами, уже приносят свои плоды. Не будете ли любезны напомнить, на сколько процентов снизилась преступность в городе и области?

Тут уже Кучумов не мог отмолчаться, но ответил сдержанно:

— Точные цифры я смогу назвать в конце первой недели февраля, когда подобьют отчет, но тенденция к снижению прослеживается.

— Тенденция к снижению! — возмущенно воскликнул Дубов. — В два раза это, по-вашему, всего лишь тенденция?! И, между прочим, не вашими усилиями! Дмитрий Николаевич, мы работаем за вас…

«Как же, стали бы вы, бандюги, за меня работать, если б не решили, что вам так выгоднее!»

— …так будьте же любезны, поработайте и вы — исполняйте свои прямые служебные обязанности, тем самым и нам посодействуете…

«Нам!.. Мы, Николай Второй… Слон всея Чураевщины!.. Высоко взлететь собрался — смотри, падать будет больно…»

Впрочем, следом пришла отрезвляющая мысль: как бы вместе со Слоном не пришлось упасть и некоему полковнику милиции…

Кучумов пригубил джин, аккуратно поставил стопку на крахмальную льняную скатерть.

— Зря вы так, Борис Олегович. Ограблением на Хазарской мы занялись всерьез, дело я поручил вести Пуляеву лично…

Слон побарабанил пальцами по столу.

— Две ошибки. Вторая и меньшая — что поставили на дело лично начальника угрозыска. Здесь нужен не администратор, а сыщик…

— Плохо информированы, Борис Олегович. Сергей Пуляев — сыскарь первоклассный, хотя и администратор толковый…

Дубов приподнял ладонь над столом:

— А первая и главная ошибка — что считаете это дело ограблением. Отнюдь, поверьте мне! Я твердо убежден, что ограбление — лишь прикрытие, а на самом деле удар был нанесен по «Союзу обворованных». И здесь я просматриваю минимум две возможные цели. Первая — дискредитация самой идеи. Отпугнуть клиентуру, показать ничтожность «Союза» перед всесильными бандитами. Опорочить мои лично усилия, направленные на службу людям, следовательно, подорвать доверие к кандидату в губернаторы…

Помолчал, отпил глоток из стопки, снова побарабанил пальцами. Начал набивать трубку.

— А вторая возможная цель — ликвидация опасных свидетелей под двойным прикрытием: первый слой, рассчитанный на простака, — ограбление менки; второй слой, рассчитанный на серьезного человека, политически-пропагандистская акция. Прикрытие тем более надежное, что истинное. На какие же выводы наводит такое допущение?

Дубову очень хотелось встать и пройтись туда-сюда, но зал в ресторанчике «Васька Буслай» был маленький и плотно заставленный. Борис Олегович поерзал в кресле, недовольно хмыкнул и продолжил:

— Итак, если принять, что первая цель бесспорна, то где искать вдохновителей и организаторов? Естественно, среди тех, кому выгодно. А кому выгодно сорвать деятельность «Союза обворованных»? Да тем, кому эта деятельность угрожает, то есть нераскрытым истинным владельцам трастов, нашим местным господам Мавроди. А таковые имеются! По крайней мере, мои усилия не смогли выявить подлинных хозяев двух фирм: «Богатей!» и «Лигинвест». Запишете или запомните?

Кучумов усмехнулся. Записывать не было нужды, двухлетние усилия милиции дали те же результаты.

А Слон методично продолжал:

— Во-вторых, срыв деятельности «Союза» выгоден моим политическим противникам. Кто я против основных конкурентов? Мелкая фигура (слова «пешка» по своему адресу Борис Олегович не мог произнести даже в риторическом плане), абсолютно неизвестная массовому избирателю и имеющая на руках один-единственный козырь — борьбу за интересы пострадавших вкладчиков. Выбить у меня этот козырь — и я останусь голым, как… — Дубов усмехнулся, — …как голый король.

На миг Борису Олеговичу стало приятно: удалось совместить две метафоры, и, конечно, собеседник воспримет не столько образ из Андерсена, сколько термин из преферанса.

— Итак, Дмитрий Николаевич, какие же я вижу перед вами задачи?

«Деликатничает проклятый Слон, не сказал „ставлю“, сказал „вижу“… Ладно, утремся ещё раз. Ничего, не вечно тебе боговать. А месть — то блюдо, которое лучше есть в остывшем виде».

— Задача первая: форсировать следствие по ограблению, используя все возможности для отыскания конкретных исполнителей. Вторая: с новой энергией расследовать деятельность трастов. Думаю, именно там отыщутся корни, из коих… э-э… растут ноги этого преступления. Хочу обратить внимание на деталь, которая даст дополнительную мотивировку возобновленной активности. Как вам прекрасно известно, у каждого жулика была какая-то крыша — то ли в милиции, то ли в госбезопасности. Не исключено, кстати, что именно эти люди саботируют ход следствия по трастам. Так разве не будет политически выгодно вам самому выявить коррумпированных работников служб правопорядка и вычистить ряды? Вы на таком посту, где следует помнить не только о мнении начальства, но и о рейтинге в глазах общественности. Кто знает, может быть, на выборах следующего года ваша фамилия окажется в списке кандидатов в депутаты достаточно высокого уровня…

Наживка была примитивная, но Борису Олеговичу хотелось укрепить связь с полковником. Персонал всегда функционирует эффективнее, если работает не за страх, а за совесть, то есть за личный интерес. А данная конкретная штатная единица, если начнет проявлять инициативу, сможет поставлять не только те сведения, которые у неё спросишь, но и освещать куда более широкий круг вопросов (например, деятельность заклятых друзей по «зиневской конвенции»).

— Как вы догадываетесь, Дмитрий Николаевич, я не работаю вслепую. Но мы с вами используем разные источники информации…

Вот тут прожженный Слон промахнулся: главные источники информации у них с полковником были одни и те же — информаторы. Но Кучумов решил, что сию минуту не стоит открывать глаза наивному Слону.

— Да и возможности у вас, что ни говори, шире, хотя бы по той причине, что вы действуете легально. У вас определенно должны быть сведения, которых нет у меня: ведь по крайней мере один из городских «мавроди», лопоухий господин Прохорович, сидит у вас в СИЗО и на него заведено уголовное дело!..

Слон выпустил несколько клубов дыма из трубки.

— И, наконец, третья задача следствия: самый тщательный анализ персоналий… деталей жизни пострадавших при налете.

Не спрашивая согласия Кучумова, он повернулся и показал рукой кельнеру, чтобы нес горячее. Пока что добавил:

— Естественно, если потребуется содействие с моей стороны, уж хотя бы материальное, не премините поставить меня в известность…

Кучумов стиснул зубы. Раскомандовался, подлец. Уже прямо ставит задачи следствию. Что ж будет, если дорвется до власти? Но тут же постарался успокоиться. Чего психуешь, полковник? Все идет именно так, как ты предвидел, но что толку психовать? Один черт пока сделать ничего нельзя. Да и надо ли?

Капитан Казьмин, сейчас, правда, одетый по гражданке, сидел в грязном «жигуленке» напротив входа в «Ваську». Конечно, Илья Трофимович поставил машину чуть дальше по Псковской, носом вниз, от Проспекта, не лезть же прямо на глаза. За дверьми ресторана он следил через наружное зеркало, аппарат с телеобъективом, заряженный высокочувствительной пленкой, лежал на заднем сиденье, а в левом нижнем углу заднего стекла капитан протер небольшой глазок.

Буслаенко позвонил в шесть двадцать, прибыл на место Илья Трофимович без пяти семь и был уверен, что Слон с неизвестным спутником ещё на месте. Ждать он не особенно любил, но профессия приучила.

Наконец около восьми вечера дверь ресторана распахнулась.

Казьмин (а сидел он на пассажирском месте) перевалился животом на откинутую спинку водительского сиденья, схватил «Зенит» и подправил резкость.

На невысоком крыльце появился дюжий охранник, огляделся по сторонам и шагнул в сторону, придерживая дверь. Дубов вышел первым — солидный, в кожаном пальто и кожаной же шляпе с узкими полями. Сейчас такую редко увидишь — вышли из моды.