Ментальная кухня – 3 - Максим Злобин

даже в заключении. Гораздо дороже встало времечко на раскачку — те драгоценные минуты без ошейника, когда он жадно сливал ману и громил камеру так, что в камне оставались борозды.

Так что ещё ничего не решено. Посмотрим кто кого…

— Чем обязан? — ухмыльнулся Павел, отряхивая колени от земли.

— Павел Генна-а-адьевич! — расплылась в наигранной улыбке женщина; по всей видимости, главная среди остальных. — А мы вас уже заждались.

— Чем, — повторил Сидельцев. — Обязан?

— Да ничем, на самом-то деле. Речь идёт не об обязательствах и… думаю, вскорости вы сами всё поймёте. Но сперва позвольте представиться. Марина Марковна Орлова. Этого смуглого господина зовут Роман Иванов, а это Жуй-Жуй.

Вместо ответа Сидельцев ещё раз молча обвёл глазами всю троицу.

— И?

— И это мы вытащили вас из мест лишения свободы, — графиня улыбнулась и на какое-то время замолчала. — Признаться, — неловко начала она, — я даже не знаю, как правильно начать этот разговор. Дело, мягко говоря, деликатное, и некоторым образом задевает ваше достоинство… хотя как сказать «некоторым»? Самым что ни на есть прямым.

— Меньше слов.

— Ах-ха-ха-ха! Сразу видно делового человека!

Тут Марина Марковна сделала ещё одну паузу на то, чтобы прикурить. По щелчку пальцев Жуй-Жуй подал ей сигарету, а цыган поднёс зажигалку.

— Послушайте, Павел, — сказала она, выдохнув в сторону струйку дыма. — Дело в том, что вы кое-чего не знаете. А когда узнаете, то непременно решите убить одного… м-м-м… одного носатого пройдоху…

— Проныру, — почему-то вдруг заржал цыган.

— Ну или так, — кивнула графиня. — Так вот. У нас, в свою очередь, имеются счёты к друзьям этого проныры, и раз уж вы всё равно будете его убивать, потрудитесь не забыть и про наши интересы.

— Нож! — рявкнул косоглазый.

— Ах, да. Ещё господин Жуй-Жуй хотел бы получить артефакт, который эта троица украла у него. Ну так что? Вы согласны?

— Нет, — ответил Сидельцев. — Пока что вы несёте бессвязную чушь, которую я не понимаю.

— Что ж… В таком случае вместо тысячи слов, — ещё один щелчок пальцев графини. — Иванов! Передай господину Сидельцеву фотографии.

Цыган сделал шаг вперёд и передал Паше запечатанный конверт. Паша конверт принял, тряхнул головой, мол, чудики, а затем взрезал его внезапно удлинившимся ногтём, достал содержимое и…

— ****, — других слов у него попросту не нашлось.

Ярость? Ненависть? Гнев? Безумие? Всего, и вовсе не понемногу. Разглядывая фотографии, на которых его благоверная обжималась с каким-то левым ублюдком, Сидельцев терял контроль над собой. Причём не только над разумом, но и над даром! Сейчас он невольно увеличился в размерах так, что аж тюремная роба затрещала.

— Погоняло, — начал плеваться словами Сидельцев через вздохи, полные ярости. — С-с-сука… Клава… Мразь… Дие… Диетолог… Пас-с-с-с-скуда… РИТА!!! — оскалился Паша, смял и выбросил фотографии. — Кто ещё знает⁈

— Никто, — ответила графиня, изучая собственные ногти. — И не узнает, если вы нам поможете.

Сперва Марина Марковна хотела надавить шуткой, мол, у Паши скоро появится новая кличка. Олень там, Рогач или Куколдельцев, но-о-о… Во-первых, давить дальше не было нужды. А во-вторых, этот человек её пугал. Действительно пугал. Так что графиня не исключала, что за такую шутку может случайно расстаться с жизнью, и даже собственная гвардия в машинах ей не поможет.

— Кто⁈ — Паша начал нервно выхаживать из стороны в сторону. — Где⁈

— Успокойтесь, Павел Геннадьевич, успокойтесь. Мы всё расскажем, всё покажем и даже подвезём. Но сперва! Скажите, вы справитесь в одиночку? К сожалению, выделить вам людей не в наших силах и, быть может, есть кто-то, кто сможет вам помочь?

— Да! — Сидельцев протянул руку в сторону графини. — Телефон! Быстро!

Вдох-выдох, вдох-выдох. Как бы не было больно, плохо и вообще, сейчас надо быть умнее. Сейчас момент уникальный. «Рита теперь никуда не денется», — решил Павел. А вот эффект неожиданности очень скоро сойдёт на нет, и пока он действует, надо бы навестить смотрящих по области.

Навестить и…

Скажем так: «попросить немножечко подвинуться»…

* * *

Дичь. Жесть. Ужас.

Вместе с Агафонычем, Мишей и Санюшкой мы бегом добрались до трассы и не поверили своим глазам. На той стороне, через дорогу, разверзся местный филиал Ада. Половина «Дворика» полыхала огнём, из другой половины торчала задница джипа, вся летняя веранда была переломана в щепки, и посреди всего этого шёл замес.

Барышни Сидельцевой и дальнобойщики в ужасе разбегались кто куда лишь бы не попасть под руку огромному чёрному волчаре. Первая проскочившая мысль — Гио сошёл с ума, но… нет, блин! Это был какой-то другой оборотень! Явно не из тех, кто едва научился отращивать хвост!

Гигантская мохнатая зверюга, на пару голов выше самого высокого мужика. Страшная, мощная и явно что безумная. Тварь рычала, скалилась и бесновалась прямо в толпе людей — наотмашь махала когтистыми лапами, и лишь чудом до сих пор никого не зашибла…

Ан-нет!

Всё-таки зашибла. Через дорогу по направлению к нам, зажимая руками сочащийся кровью бок, хромал Диетолог. Клава и Погоняло тем временем сражались, а Антоха под визг толпы даже высадил в оборотня всю обойму из пистолета.

Безрезультатно, блин! Я видел, как пуля вырвала клок мяса со лба зверюги, но затем просто отскочила от черепа. Как пневматическая пулька какая-то! Охренеть!

Но самый вопиющий п***ц заключался в том, что помимо нас за действом наблюдали люди Волконского. Десяток человек. Все вооружены, и каждый маг, но сейчас они просто стояли и смотрели. Да, набычившись и явно что на стрёме, но всё равно!

— Алло! Игорь Николаевич! Игорь Николаевич, вы в курсе вообще, что у нас тут творится⁈

— Мне доложили, — коротко ответил князь.

— Игорь Николаевич, скажите своим, чтобы…

— Нет, Каннеллони, — перебил меня Волконский. — И даже не спорь.

— Но ведь…

— Не переживай, пожалуйста. Ни тебя, ни пляж эти люди не тронут. Это не наше дело.

— Да как⁈

— Послушай, успокойся. Сегодня ночью в криминальном мире случились кое-какие перестановки и теперь пару дней потрясёт. Но потрясёт их, а не нас. Это не дворянская разборка, это другое…

Вот вроде бы и слова все знакомые, а смысл от меня почему-то ускользал. Точнее смысл… он был, но… Аристократические рода! Властные все из себя, ядрёна мать! Князи всякие, графья, дуэли! Хруст ё****й французской