Дьявол во мне - Вячеслав Прах

* * *

Остаток дня я провел в раздумьях. Играл на пианино, подходил к окну, смотрел на проезжающие мимо автомобили, на людей. Я разглядывал прохожих и понимал, что у каждого из них есть своя страшная тайна, а может быть, и две. О которых не знает никто. А если о них узнают, то размеренной обыденной жизни придет конец.

Теперь все постепенно начинало становиться на свои места. Понятно, почему Марк закрывал уши и пытался заставить себя не слышать то, что я говорил ему об Элизабет. Понятно, почему она позвонила ему тогда, когда я пришел якобы от имени убийцы? Кому ей было еще звонить, как не родному брату. Если он ее охрана. Если он и есть закон.

Вечером я снова пришел к кафе. Дождался, пока Марк приедет к Элизабет. Все это время я стоял и курил на улице, на углу дома, спрятавшись в тени неосвещенного фонарем участка. А когда спустя полчаса они вышли из кафе, сели в автомобиль Марка и уехали прочь, я позволил себе войти внутрь. Там я и коротал минуты, в ожидании, когда Марта закончит свою смену. После я узнал, что с полуночи и до десяти утра ее подменяет другая официантка.

– Добрый вечер, – сказал я, едва она подошла ко мне.

– Добрый. Сегодня утром я представилась, а вот вы нет. – Она улыбнулась своей ангельской улыбкой. Прелестная и обворожительная, как никогда. Или как всегда.

– Я Домиан.

– Домиан… Необычное имя.

Мы сели за свободный столик. Сегодня в кафе, собственно, как и обычно вечерами, было не пройти. Но мы нашли одно свободное уютное местечко у самого окна. Двое мужчин освободили его, как по заказу.

– На нас смотрят, – смущенно сказала Марта.

– Кто смотрит?

Я испугался, боясь услышать, что это Элизабет и Марк.

– Моя коллега. Сменщица, о которой я вам только что говорила. Может быть, перейдем на «ты»? Мне так комфортнее.

– Давай. Я только за.

– Завтра обо мне пойдут слухи. Меган остра на язык. Знает все сплетни. Знает много того, чего на самом деле нет.

«А разве вы, женщины, не все такие?» – мысленно спросил я, но не стал произносить вслух.

– А Элизабет ты еще обо мне не говорила? О нашем сегодняшнем общении.

– Говорила. Она, кстати, очень удивилась, что ты полицейский, но промолчала. А разве не нужно было говорить?

О нет. Значит, и Марк в курсе, что я сейчас здесь и все знаю. Этого только не хватало. Ну, женщины! Кто же тебя просил?!

В ту же минуту к нам подошла уже заочно знакомая мне Меган и улыбчиво спросила, что мы будем заказывать.

– Шампанское, пожалуйста, – с гордостью промолвила Марта, еще сильнее выпрямила спину и начала манерно перелистывать страницы меню.

– Нет! – вскрикнул я. – Прошу извинить меня, Марта. Нам нужно срочно идти.

Ее глаза были полны удивления, которое быстро сменилось расстройством и разочарованием.

– Мы позовем тебя чуть позже, Меган, ступай, – сказала Марта официантке, а когда та ушла, прямо и без лишних прелюдий спросила: – Только не говори, что ты оставил кошелек дома. Все вы так постоянно делаете.

– Нет, кошелек на месте, просто нужно…

И в этот момент мне позвонил Марк. Наступила короткая пауза. Когда мобильник затих, я выключил его и положил в карман.

– Что случилось?

– Можно я сегодня просто провожу тебя до дома? А завтра или на выходных я бы хотел пригласить тебя в ресторан. Не в это кафе.

Кажется, она мне не верила. Во всяком случае, мои слова не вызвали в ней совершенно никаких эмоций.

– Я подумаю.

Она встала и собралась покинуть кафе. Без меня.

– Марта, поверь мне, пожалуйста, я не вру тебе. У меня есть на то очень важные причины. Давай прогуляемся, подышим свежим воздухом, а?

Да, женский обольститель из меня еще тот…

– Только не говори, что у тебя нет машины и ты ездишь на метро.

– Увы, это так. – Я не на шутку смутился.

– Понятно. – Она улыбнулась, но, как мне показалось, совершенно не по-доброму. Будто смеялась надо мной, над моей никчемностью. – Адьес, Домиан. Надеюсь, ты все понимаешь.

Что я должен понять? Что не подхожу ей, потому что у меня нет автомобиля? Или потому что не угостил ее шампанским?

Я не побежал вслед за ней, но не из чувства собственного достоинства, а потому что и она меня разочаровала своей корыстностью, своей расчетливостью. Любовь – штука бескорыстная. Или я отстал от жизни?

Как оказалось, Марк даже не думал меня поджидать у выхода, следить за мной. Когда я вышел, то не заметил ни единой живой души на улице.

Я не верю, Марк, в то, что ты убийца. Слишком много «но». Однако, наверное, на этом наши пути с тобой разойдутся. Тебе снова есть, что от меня скрывать, а мне есть, что о тебе думать. Фантазировать. А фантазии мои больны, Марк, я всегда думаю о самом худшем.

Я забрал из его квартиры свой ноут, телефон, зарядки. И на всякий случай прихватил с собой пачку сигарет с холодильника. Я не оставил там ничего, за чем мне стоило бы вернуться.

Но если моя теория окажется ложной, если моя вера в тебя подведет… то тебе придется ответить за эти убийства, Марк. Я убью тебя, даже не моргнув глазом.

А пока я остановился в отеле на краю города, и этот отель я выбрал не случайно.

Последнее сообщение, которое Марк прислал мне на имейл, говорило: «Отец Гренуй не выходит из комнаты. Начальство за этот инцидент отчитывают, скорее всего, кое-кто уйдет на пенсию раньше времени. Домиан, ты, наверное, играешь. Вечером все расскажу».

Тогда еще он не подозревал, что я все о нем знаю. К этому сообщению он прикрепил три фотографии, которые я бы никогда больше не желал видеть.

* * *

Всю ночь я всматривался в эти три разные фотографии. Целую ночь я ломал голову над тем, почему убийца не оставил семя в последней жертве. Это не могло случиться просто так, должно быть объяснение, причина.

Как и то, что он убил дочь священника. Маньяк зашил ей рот черными нитками. Зачем? Чтобы она своим бездыханным телом говорила отцу: «Почему ты раскрыл слова того, кто пришел к тебе исповедоваться? Почему ты позволил словам прозвучать? Почему не остался немым? Зачем ты нарушил тайну исповеди?»

Слишком страшная расплата для священника за приказ полиции. Никому такого не пожелаешь.

Страшно даже на секунду представить то, что чувствует сейчас этот человек. Разочаруется ли он