Путешественники в третье тысячелетие - Александр Волков

Побывали мы и в машинном зале — поднялись по металлической лесенке. Ух, и страшно было вниз смотреть! Машинный зал высотой с четырехэтажный дом. В нем множество всяких механизмов, распределительных досок, рубильников, счетчиков… Не легко, наверное, тут работать!

Дядя Толя сидел за пультом управления в специальной кабине. Мы побыли около него немножко. Интересно, как он не перепутает, что надо нажимать! Будто автоматически он поворачивал то один, то другой рычаг, а ноги нажимали на педали. В большие стекла хорошо было видно, как стрела четко совершает свой цикл работы. Потом мы ушли из кабины, чтобы не мешать дяде Толе, и опять отправились в машинный зал. К нам подошел механик и стал объяснять про разные механизмы и приборы, только я почти ничего не понял. Арсе хорошо, он знает физику и электротехнику. Ну ничего, когда-нибудь и я это постигну.

Мне очень хотелось посмотреть, как «шагает» экскаватор, и я спустился по лесенке вниз, на землю. Арся остался с механиком в машинном зале. Я долго бегал вокруг экскаватора и наконец понял, как он передвигается.

Оказывается, когда экскаватор работает, его лыжи подняты и корпус стоит на прочной стальной пяте. Когда же ему надо передвинуться на новое место, лыжи на своей подвеске выносятся вперед и опускаются на землю. После этого корпус экскаватора, опираясь на лыжи, приподнимается вместе со стальной пятой и подтягивается вперед, и затем все начинается снова.

Проходит он метра полтора в минуту и кажется на ходу очень неуклюжим, огромным древним животным, вроде тех, что у нас в биологическом кабинете изображены на таблице. Зато основную свою работу выполняет быстро, здорово. В общем, машина что надо!

Глава вторая. План работы пионерского отряда (из дневника Гриши Челнокова)

14 сентября. Вчера был сбор. Выбрали новый актив и составили план работы отряда.

Анка Зенкова, наш председатель совета отряда, сделала очень короткий, но интересный отчетный доклад. Все сидели и внимательно слушали, будто речь шла совсем не о наших делах. Чудно даже! Работу совета отряда признали только удовлетворительной, потому что не все звенья активно работали.

Председателем собрания выбрали нашего старосту Гараньку Шумскова.

Выборы прошли быстро и организованно. Анку Зенкову опять избрали председателем совета отряда единогласно. Она у нас бессменный председатель с третьего класса, и правильно. Умная она девчонка, организатор хороший и авторитетом у ребят пользуется.

В члены совета отряда выбрали меня и Илью Терских. Меня — потому что я хорошо пишу протоколы собраний, а Илюшка здорово рисует для стенгазеты.

Зато с избранием вожатого первого звена вышла заминка. Был выдвинут опять Колька Нечипоренко, но первое звено дружно выступило против.

Мало того, что Колька плохо себя вел на уроках, он требовал от членов своего звена, чтобы они ему подсказывали и давали списывать домашние задания, а кто отказывался, он подкарауливал на улице и лупил.

Вожатым первого звена стала Каля Губина, хотя про нее Алик Марголин сказал, что она несерьезная. Но члены первого звена отвергли это заявление, как основанное на личных мотивах. (Каля часто передразнивает Алика, как он готовит домашние уроки и решает кроссворды.)

Алик встал и сказал, что это действительно ложное обвинение из семи букв, первая буква «к», шестая «т». И тут же сам расшифровал: «клевета».

Вожатым второго звена снова единогласно выбрали Сеньку Ращупкина. Думаю, что тут главную роль сыграла его знаменитая книжечка звеньевого. Да и вообще он неплохой парень.

После выборов стали составлять план работы отряда на первое полугодие.

Новый совет отряда разместился за столом президиума, председатель и звеньевые надели знаки достоинства пионерского актива, но собрание поручили вести и далее Гараньке Шумскову.

Каля Губина предложила, чтобы наш класс принял участие в школьном праздничном вечере, посвященном Октябрьской революции.

Потом я предложил поставить на сборе отряда доклад по борьбе с суевериями. Ведь у нас в классе есть суеверные люди. Например, Кукушкина, да и другие.

Манька Кукушкина вскочила, красная от злости, и закричала:

— И всегда буду говорить, что число 13 несчастное, потому что это правда, правда, правда!

Шумсков строго сказал:

— Прошу не перебивать оратора!

Но Манька, не слушая, кричала:

— Сегодня маманька поехала на базар продавать картошку с приусадебного участка, а ярлык на место не купила, думала, так обойдется, а ее оштрафовали на двадцать пять рублей. Вот вам и 13-е число!!

В классе поднялся такой шум, что даже стекла в окнах звенели. Когда все устали кричать и хохотать, Шумсков сказал:

— Продолжай, Челнок, то есть товарищ Челноков, свое выступление.

Я говорил, что есть у нас еще такие, которые отказываются от задуманного дела, если им дорогу перейдет женщина с пустыми ведрами или перебежит черная кошка…

Некоторые девочки и даже мальчики потупились: мои слова метко попали в цель. Да чего там, я не хотел назвать Ваську Таратуту, а он говорил мне, что, когда собрался ехать на столичную спартакиаду, ему перебежал дорогу черный кот деда Филимона. Васька покраснел и незаметно показал мне кулак: молчи, мол!

Еще многие девочки верят, что на экзамены надо надевать счастливое платье или тапочки…

Тут меня перебил Леня Чарухин и сказал, что у меня достаточно материала для доклада, и внес предложение включить в план доклад о суевериях и поручить его мне.

Все захлопали. Я молчал, потому что неудобно было отказываться, раз сам заговорил об этом.

Васька Таратута, конечно, взялся организовать кружок легкой атлетики. Все мальчики это поддержали.

Анка Зенкова предложила собирать всем отрядом материалы для большого альбома «Волго-Донской канал» и, когда альбом будет закончен, сдать его в школьный музей. Оформлять альбом взялись Илья Терских и наш фотограф Никита Пересунько.

Галя Нехорошева, тихая, всегда молчавшая на сборах девочка, вдруг внесла предложение создать внеклассный кружок английского языка.

Слушая все эти предложения, Анка наконец заявила:

— А я вношу предложение прекратить внесение предложений.

Все засмеялись, но ее предложение приняли.

Проект плана был утвержден единогласно при двух воздержавшихся — Нечипоренко и Кукушкиной.

Алик Марголин торжественно заявил:

— Вот это планчик: слово из семи букв, первая буква «к», шестая «т» — красота!

Наша старшая вожатая Капитолина Павловна одобрила план и сказала, если мы его выполним, нам будет честь и хвала, и предложила его вывесить в пионерской комнате.

— Эх, жалко, уехала Нина Шук, — вздохнул Никита Пересунько. — Она бы план перепечатала на машинке…

Анка Зенкова сказала, что даст его переписать Кукушкиной: у нее почерк самый красивый в классе, и получится лучше, чем на машинке…

Анка прямо дипломат! Манька Кукушкина только что воздержалась при голосовании плана, потому что обиделась за пункт о суевериях. А как ее похвалили, она согласилась переписать план, и даже в трех экземплярах. Да, у нашего председателя совета отряда надо поучиться, как работать и вовлекать ребят в общественную работу. Недаром ее опять выбрали председателем!

15 сентября. Сделал классу сообщение о поездке на «Большой шагающий». Ребята слушали с интересом.

Глава третья. Воскресник (из дневника Гриши Челнокова)

17 сентября. Вчера я так умаялся, что еле дотащился до постели. У нас началось большое дело — стройка школьного стадиона. О школьном стадионе мы давно мечтали, да не было строительного материала. Парторг колхоза Андрей Васильевич надоумил нас разобрать фундаменты старых зданий (школы, магазина, стансовета), а кирпич использовать для строительства.

Во время переселения станицы было не до перевозки фундаментов, они так и остались в земле.

Комсомольцы старших классов решили устроить 16 сентября воскресник по разборке фундаментов и перевозке кирпича.

Весть об этом быстро разнеслась по станице. Желающих участвовать в воскреснике оказалось много.

Воскресным утром, по холодку, люди двинулись колоннами. Пришли многие колхозники.

Наша школьная колонна имела очень внушительный вид. Шевелились на ветру красные флажки, серебряными голосами пели горны.

И тут наш отряд грянул песню, ту самую песню — «Было злое время, лезло вражье племя на Страну Советов десять лет назад», которую написал Арся. Учитель пения Евгений Петрович сочинил к ней маршевую музыку, и мы ее разучили.

Мы шагали и пели, а сбоку весело скакал рыжий Кубря, тыкаясь в ноги мне, Ваське и мешая нам маршировать.

Каждая бригада работала на отведенном ей небольшом участке.