Драма жизни - Кнут Гамсун

Карено смотритъ на нее. Нѣтъ. Сходитъ внизъ.

Терезита. Ну, что вы теперь обо мнѣ думаете?

Карено. Я нахожу, что вы сегодня въ очень безпокойномъ состояніи духа.

Терезита. Я знаю, что, если бы я могла чѣмъ-нибудь порадовать васъ, я бы это сдѣлала.

Входитъ Тю, старикъ, останавливается. Стоитъ необыкновенно прямо и держитъ въ рукахъ шапку.

Карено. Кто это?

Терезита. Это Тю.

Карено. Что ему нужно?

Терезита. И всегда-то здѣсь палитъ солнце. Не можете ли вы мнѣ сказать, почему нѣтъ больше дождя?

Карено. Онъ вѣдь шелъ третьяго дня.

Терезита. Нѣтъ. Дождя не было.

Карено. Я васъ увѣряю…

Терезита. Ахъ, оставьте. Не стоитъ ссориться изъ-за этого. Я лучше соглашусь. Дождь былъ третьяго дня. Короткая пауза.

Карено. Я уже разъ видѣлъ васъ такой.

Терезита. День и число. Я убѣждена, что вы помните.

Карено. Это было въ первый разъ, когда я васъ увидалъ. Въ самый первый разъ. Годъ тому назадъ.

Терезита. Надѣюсь, я произвела на васъ хорошее впечатлѣніе?

Карено. Вы, конечно, вовсе не надѣетесь на это. Вы объ этомъ даже ни разу не подумали. Что же нужно этому человѣку? Онъ не уходитъ.

Терезита. Это Тю… Знаете ли вы, почему мнѣ такъ хочется быть около васъ, Карено?

Карено. Нѣтъ.

Терезита. Потому что вы не грѣшите. Вы даже не знаете, что вы имѣете право грѣшить.

Карено. Никогда я не слыхалъ ничего подобнаго.

Терезита. Поэтому мнѣ такъ хочется быть около васъ.

Карено. Я знаю, у васъ и раньше бывали такія фантазіи.

Терезита. Вонъ стоитъ этотъ человѣкъ. Я ничего не хочу ему говорить, пока онъ не заговоритъ первый. Неожиданно. Здравствуй, Тю.

Тю. Здравствуйте.

Терезита. Хочешь, я поболтаю съ тобой?

Тю. Нѣтъ.

Терезита. Куда ты теперь отправляешься?

Тю. Далеко.

Терезита. И босой! Развѣ тебѣ не холодно?

Тю. Нѣтъ.

Терезита къ Карено. Бываютъ дни, когда человѣкъ обреченъ на тупое страданіе, и никто не знаетъ, откуда оно берется. Тогда вся земля лежитъ и смотритъ на него со злобой.

Карено къ Тю. Вы хотите поговорить съ г-номъ Отерманомъ?

Тю не отвѣчаетъ.

Терезита рѣшительно. Только еще одинъ вопросъ.

Карено. Вы кому говорите? Ему?

Терезита. Что, ваша жена блондинка или брюнетка?

Карено. Фрэкенъ Терезита!

Терезита. Блондинка или брюнетка?

Карено. Она была бѣлокурой. Я не помню хорошенько.

Терезита. Очень бѣлокурой?

Карено. Да, очень. У нея было свѣтлое лицо.

Терезита. Но она уже не молода?

Карено. Да, она тоже очень молода… Оставьте меня въ покоѣ.

Музыка замолкаетъ, рабочіе перестаютъ ударять.

Г-нъ Отерманъ, подходя. Такъ. Вотъ скважина и готова. А, и Тю здѣсь. Здравствуй, Тю.

Тю. Здравствуйте.

Г-нъ Отерманъ. Здоровъ и бодръ, какъ всегда. Безъ перемѣнъ.

Тю. Пока еще могу двигаться.

Г-нъ Отерманъ. Да. Но ты вѣдь уже старъ, Тю. Находитъ въ карманѣ крону и подаетъ ему.

Карено къ Терезитѣ. Онъ не благодаритъ.

Терезита про себя. Подумать только, вся необъятная земля лежитъ и пристально смотритъ на тебя съ ужасающей злобой.

Карено. Вашъ отецъ всѣмъ даетъ деньги. Онъ постоянно подаетъ.

Г-нъ Отерманъ. Да, да. Господь съ тобою, Тю.

Тю. У меня есть дѣло до васъ.

Г-нъ Отерманъ. У тебя сегодня есть дѣло, Тю? Кричитъ рабочимъ. Такъ заряжайте, и дѣло съ концомъ!

Первый рабочій. Мы заряжаемъ.

Терезита. Папа, Карено говоритъ, что ты слишкомъ щедръ.

Г-нъ Отерманъ, смѣясь. Неужели мое состояніе такъ незначительно, что я могу обѣднѣть отъ одной кроны.

Тю. Мнѣ надо вамъ сказать кое-что.

Г-нъ Отерманъ. Тебѣ надо что-то сказать? У меня достаточно средствъ, а многіе терпятъ нужду. Ужасная лихорадка свирѣпствуетъ на Корсфіордѣ, народъ тамъ въ величайшей нуждѣ. Я отправилъ на сѣверъ немного муки, но какая же это помощь; этого такъ мало. Болѣзнь распространяется. Она идетъ изъ дома въ домъ; дѣти мрутъ. Въ очень скоромъ времени она можетъ появиться и здѣсь.

Терезита. Здѣсь?

Г-нъ Отерманъ. Она идетъ къ югу.

Терезита. Я буду беречь васъ, Карено.

Г-нъ Отерманъ, обнимая Терезиту. Ты — милое дитя. Оставляя ее. Скажите мнѣ, Карено, что посовѣтуете вы мнѣ дѣлать съ моими малышами? Не пустить ли ихъ по торговой части?

Карено. Одного, да. Онъ настоящій коммерсантъ. Онъ находитъ птичьи яйца и продаетъ ихъ на кухню.

Г-нъ Отерманъ. Это Густавъ.

Карено. Другой интересуется музыкой и путешествіями.

Г-нъ Отерманъ. Это Эліасъ. Онъ похожъ на свою мать. Я даже думалъ истратить на него немного, если найду возможнымъ, и отослать его куда-нибудь. Терезита, а ты бы пока поиграла съ нимъ немножко.

Терезита. Спроси же Карено, какъ онъ посовѣтуетъ поступить со мной?

Г-нъ Отерманъ улыбается, беретъ за подбородокъ. Съ тобой, маленькій бѣсенокъ? Тебя надо отдать въ пансіонъ. Ха, ха. Да, тебѣ это будетъ полезно. Ты тамъ научишься, какъ жить среди людей. Обнимаетъ ее. А потомъ въ одинъ прекрасный день явится кто-нибудь и возьметъ тебя. Что же, ничего не подѣлаешь!

Первый рабочій кричитъ. Берегитесь!

Г-нъ Отерманъ. Ну, сейчасъ будетъ взрывъ. Маршъ отсюда! Отводитъ Терезиту влѣво.

Тю. У меня есть дѣло.

Г-нъ Отерманъ. Да, но теперь не время. Смотрите, Карено, уходите!

Первый рабочій кричитъ. Берегись!

Тю. Я хотѣлъ вамъ кое-что сказать.

Г-нъ Отерманъ подходитъ къ Тю и уводитъ его вправо. Да неужели ты не слышишь, что мину сейчасъ взорвутъ. Или ты рехнулся? Отойди.

Машетъ ему руками. Спѣшитъ съ Терезитой и Карено налѣво.

Первый рабочій удаляется въ страхѣ. Второй рабочій поджигаетъ мину и спокойно отходитъ. Тю стоитъ одно мгновеніе и грустно смотритъ вслѣдъ Отерману. Слышно, какъ г-нъ Отерманъ громко кричитъ слѣва: «Берегись, сумасшедшій». Фитиль дымится. Тю медленно идетъ направо.

Мина взрывается. Вылетаютъ бѣлыя глыбы. Видъ становится болѣе плоскимъ. На заднемъ планѣ видны горы, слѣва высокій мысъ, дальше на той же сторонѣ синее море. Справа нѣсколько красныхъ строеній.

Гдѣ-то вдали слышится музыка.

Первый рабочій спокойно подходитъ къ минѣ и кричитъ. Воротись!

Второй рабочій идетъ. Это бѣлый камень!

Г-нъ Отерманъ справа. Бѣлый камень?

Карено за нимъ. Бѣлый камень?

Первый рабочій. Это бѣлый камень. Мнѣ кажется, это рѣдкій сортъ.

Г-нъ Отерманъ. Но, Господи Боже…

Второй рабочій ударяетъ ломомъ.

Г-нъ Отерманъ. Что это?

Второй рабочій. Это мраморъ. Кладетъ ломъ.

Карено. Мраморъ?

Первый рабочій. Именно это я и думалъ. Это мраморъ.

Г-нъ Отерманъ. Невѣроятно! Посмотрите хорошенько, Генеръ.

Первый рабочій. Да, посмотри еще хорошенько; слышишь ты?

Второй рабочій, снова ударяетъ ломомъ. Это мраморъ. Кладетъ его.

Первый рабочій. Я говорю, что мраморъ. Это не можетъ быть ничѣмъ другимъ.

Карено. Вообразите, мраморъ! Наклоняется къ Терезитѣ, которая идетъ справа. Слышите, это мраморъ. Я построю зданіе на мраморномъ основаніи. Уходитъ къ рабочимъ.

Терезита слѣдуетъ за нимъ. Мраморъ?

Первый рабочій. Тонкій слой сланца, а потомъ чистый прекрасный мраморъ.

Карено. Какъ это изумительно! Не правда ли, какое прекрасное основаніе для зданія! Но что сталось съ этимъ человѣкомъ?

Терезита. Съ какимъ человѣкомъ?

Карено. Съ этимъ старымъ человѣкомъ. Со старикомъ?

Терезита. Онъ ушелъ.

Карено. Онъ два раза хотѣлъ что-то сказать.

Терезита. Папа, что хотѣлъ тебѣ сказать Тю?

Г-нъ Отерманъ задумчиво. Что хотѣлъ сказать Тю?

Карено. У него было дѣло.

Г-нъ Отерманъ, выходя изъ задумчивости. Ахъ, онъ всегда такой. Онъ очень старъ. Многіе думаютъ, что это вѣчный жидъ. Да, вы, кажется, спрашиваете о Тю?

Карено. Да.

Г-нъ Отерманъ. Въ молодости онъ перенесъ много горя. Онъ разорился. Съ тѣхъ поръ онъ и сталъ такимъ.